Через несколько секунд он уже был возле трубы. Уцепившись руками за ближайшее кольцо, нащупал ногами второе. Изогнулся и сумел схватиться за него пальцами, одновременно опуская каблуки к следующему. Ему пришлось несколько раз повторить этот трюк, пока он наконец не достиг каменного парапета балкона и не спрыгнул внутрь.
Никого. Он прокрался вдоль стены и вскоре вышел к лестничной площадке. Во дворе наверняка дежурят полицейские. Значит, надо срочно придумать какую-то маскировку. Иначе этот львиный ров ему не преодолеть.
Отказавшись от идеи спускаться по лестнице, он развернулся вправо и двинулся вперед, пока не наткнулся на коридор. Вокруг по-прежнему — ни единой живой души. Бежевые стены. Линолеумный пол. Ряд дверей в палаты. Все не то. Ему требовалось другое: комната медсестер, служебный гардероб, раздевалка технического персонала… Он внимательно осматривал таблички на дверях. Только номера палат: «113», «114», «115»… И вот наконец нужная: «Посторонним вход воспрещен».
Он повернул ручку, проскользнул внутрь и нащупал выключатель. И, не сдержавшись, выругался в голос. На полках лежали стопки полотенец, простыней и одеял. Рядом — бутыли со всевозможными моющими средствами. Он изучал взглядом содержимое полок, когда сзади послышался звук открываемой двери и сразу затем — испуганный крик. Нарцисс обернулся. На пороге стояла чернокожая уборщица со своей тележкой.
— Что вам здесь нужно? — спросил он строго.
— Вы… вы меня напугали.
Пока женщина возилась с дверью, он успел найти белый халат и теперь с подчеркнутым спокойствием в него облачался. Служебного беджа у него не было, но он надеялся, что начальственные интонации послужат ему заменой.
— Я спрашиваю вас: что вам здесь нужно?
Уборщица, судя по всему, немного пришла в себя.
— А вам? — нахмурив брови, спросила она.
— Мне? Я делаю вашу работу! В сто тринадцатой палате у пациентки рвота! Она запачкала не только всю палату, но и мой халат! Я десять минут звонил, и никто не соизволил явиться! Предупреждаю вас, я этого так не оставлю!
— Но я не убираю в палатах… — залепетала уборщица. — Я убираю только в коридорах…
Нарцисс сдернул с полки половую тряпку:
— Поддерживать чистоту в больнице входит в ваши прямые обязанности! Немедленно ступайте в сто тринадцатую!
С этими словами он решительно двинулся к выходу, оттеснив с дороги уборщицу. Он шел по коридору, на ходу застегивая халат, и чувствовал спиной ее взгляд. Еще несколько шагов, и станет ясно, сработал его блеф или нет.
— Доктор!
Он обернулся. Сердце колотилось так, словно было готово выскочить из груди.
— Вы забыли…
Она протягивала ему листок с заключением, который он положил на стопку простыней. Он вернулся и улыбнулся женщине:
— Спасибо. А теперь — за работу!
И решительно направился прочь. Заслышав звяканье ведра и скрип тележки — уборщица везла ее к 113-й палате, — он понял, что победил.
Повернул налево и устремился на лестницу.
* * *
Седьмая линия метро проходила через Девятый, Десятый и Девятнадцатый округа. То, что нужно. Где-нибудь в районе станций «Шато-Ландон» или «Криме» наверняка сыщется дешевенький отель. Время шикарной жизни миновало. Впрочем, даже за конуру в самой захудалой гостинице заплатить ему будет нечем. Он и в метро-то проскочил, перепрыгнув через турникет.
На платформе, ожидая поезда в сторону «Ла-Курнёв», он не сел, а рухнул на сиденье. Чувство облегчения, которое он испытывал, не могло побороть крайней усталости. Препарат начал оказывать свое действие — на Нарцисса волнами накатывало непреодолимое желание смежить веки, весившие не меньше тонны каждое. Руки и ноги тоже налились свинцом…
Из Отель-Дьё он выбрался без затруднений, двигаясь уверенным шагом и делая вид, что на ходу изучает листок с медицинским заключением. Он уже сообразил, что проще всего будет покинуть тюремное отделение через главный вход. Так он и сделал. Деловито прошествовал через холл приемного покоя, вышел наружу и свернул налево, к площади перед собором Парижской Богоматери, где незаметно сдернул халат и вместе с листком отправил его в ближайшую урну. Остров Святого Людовика. Улица Клуатр.
Миновав набережную Бурбон и набережную Анжу, он дошел до моста Сюлли. Пересек его и здесь, на Правом берегу, нырнул в метро на станции «Сюлли-Морлан».
На платформе царило мертвенное спокойствие. Под сводами подземки пахло паленой резиной. Он пришел к выводу, что его бегство пока осталось незамеченным. Париж спал и ни о чем не беспокоился. Париж понятия не имел, что свихнувшийся на мифологии убийца вновь на свободе.
Подошел состав. Стоило Нарциссу присесть, как усталость накатилась на него с новой силой. Равномерное покачивание вагона убаюкивало его. Он понял, что долго не продержится, встал и подошел к схеме метро. Его выбор пал на станцию «Пуасоньер», десятую, если считать от «Сюлли-Морлан». Главное — не заснуть раньше. Он снова сел и попытался обдумать последние события. Но мысли путались в голове, ускользали от сознания…
За вагонным окном мелькнула надпись «Пуасоньер». Он даже не заметил, что на несколько минут вырубился. Резко вскочив на ноги, он в последний момент успел выпрыгнуть из поезда. Выйдя на поверхность, он углубился в сплетение улиц Десятого округа. На свежем воздухе он почувствовал себя немного бодрее.
В скромном отеле на улице Птит-Экюри портье потребовал с него плату вперед.
— Завтра заплачу, — стараясь говорить надменно, произнес Нарцисс. — Нет с собой наличных.
— Заплатите картой.
— Послушайте, — улыбнулся Нарцисс. — Мне надо поспать. А завтра утром я расплачусь.
— Деньги вперед!
Нарцисс решил сменить тактику. Распахнул полы пиджака и сказал:
— Дружище, разуй глаза! Один мой пиджак стоит больше, чем месячное проживание в этой дыре! Хочешь его в залог?
— А вот грубить не надо. Покажи пиджак.
Нарцисс охотно повиновался — он знал, что билет в тюрягу ему уже выписан и этот билет — в один конец. Так что капризничать не приходилось. Завтра утром, после первого же выпуска новостей, портье обязательно вспомнит о странном клиенте, явившемся без гроша в кармане. Но пока он ощупывал мягкую итальянскую ткань.
— Ладно. Занимайте номер. Пиджак останется у меня. В залог.
— Не возражаю.
Портье подтолкнул к нему скользнувший по стойке ключ. Нарцисс успел его поймать. По узкой лестнице он поднялся в номер. Стены, пол и даже потолок в коридоре были обиты одинаковым оранжевым покрытием. В комнате явно потрудился тот же дизайнер. Нарцисс задернул шторы и, не зажигая света, прошел в ванную.
Здесь включил маленькую лампу над умывальником и посмотрел на себя в зеркало. Лицо ввалилось, под глазами залегли круги. На голове — воронье гнездо. Одним словом, видок тот еще. Но ведь могло быть и хуже.
