— Я жду их здесь. Я как раз на перекрестке их дорог, в Бейт-Шеане.
— Там, где fishponds?
— Совершенно верно.
— А в Болгарии и на Босфоре вы их видели?
— В этом я не совсем уверен. Я видел несколько больших стай над проливом. Это было фантастическое зрелище. Ульрих, я не могу долго говорить. У вас есть новые данные?
— Да, они у меня под рукой!
— Я вас слушаю.
— Главное — это передовая группа. Она уже миновала Дамаск и движется к Бейт-Шеану. Думаю, завтра вы их увидите.
Ульрих сообщил мне их местоположение. Я отметил его на карте.
— А западные?
— Западные? Погодите секунду. Самые проворные уже летят над Сахарой. Скоро будут в Мали, в дельте Нигера.
Эти данные я тоже записал.
— Отлично, — сказал я в заключение. — Я перезвоню вам через пару дней.
— А где именно вы находитесь, Луи? Мы могли бы послать вам факс: у нас собрались некоторые статистические данные, и вам…
— К сожалению, здесь нет факса.
— У вас какой-то странный голос. С вами все нормально?
— Да, все в порядке, Ульрих. Очень рад был с вами поговорить.
Наконец, я позвонил Йоссе Ленфельду, руководителю «Общества защиты природы». Йоссе говорил по-английски с резким акцентом и кричал так громко, что телефонная трубка дрожала. Я понял, что этот орнитолог — еще один образчик местного колорита. Мы условились встретиться на следующий день в восемь тридцать утра в аэропорте Бен-Гурион.
Я встал, съел на кухне немного питы и отправился рыться в птичьей лечебнице Иддо, в глубине сада. Он не оставил никаких записей, никаких статистических данных, вообще никакой информации — только одни инструменты и перевязочные материалы, вроде тех, что я видел у Макса Бёма.
Зато я обнаружил стиральную машину. Пока в барабане крутились все мои вещи, я спокойно продолжал заниматься поисками. Однако, кроме старых бинтов с прилипшими к ним перьями, я больше ничего не нашел. Этот день никак нельзя было назвать удачным. Однако в тот момент я ничего так не хотел, как снова увидеть Сару.
Час спустя, когда я развешивал на солнце свое белье, в пространстве между двумя рубашками появилась она.
— Ну что, работа закончена?
Вместо ответа Сара подмигнула мне и взяла меня за руку.
20
За окном медленно угасал день. Сара отодвинулась от меня. По ее груди струился пот. Она, не мигая, смотрела на вентилятор, лениво вращавшийся под потолком. У нее было длинное крепкое тело и темная, обожженная солнцем, дубленая кожа. При каждом движении ее мускулы напрягались, как затравленные звери, готовые броситься на охотников.
— Хочешь чаю?
— С удовольствием, — ответил я.
Сара поднялась и отправилась заваривать чай. Ее ноги были чуть-чуть искривлены. От этого я вновь пришел в возбуждение. Мое влечение к Саре не ослабевало ни на минуту. Два часа, проведенные в ее объятиях, нисколько меня не успокоили. Дело было вовсе не в удовлетворении и не в наслаждении, а в каком-то фантастическом взаимном притяжении пылающих тел, словно созданных для того, чтобы гореть друг для друга. Вечно.
Сара вернулась, неся узкий медный поднос с металлическим чайником, маленькими чашками и сухим печеньем. Она присела на край кровати и разлила чай по-восточному — очень высоко поднимая чайник над чашками.
— Луи, — обратилась она ко мне, — я много думала сегодня. Мне кажется, ты идешь неверной дорогой.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Птицы, перелеты, орнитологи. А ведь речь идет об убийствах. Никто не станет убивать людей из-за каких-то птиц.
Я уже слышал это от других. Я возразил:
— В этом деле есть только одна связующая нить: аисты. Не знаю, куда заведут меня эти птицы. Мне непонятно, почему вся их дорога усеяна трупами. Но эта жестокость, не знающая границ, должна подчиняться какой-то логике.
— Тут дело в деньгах. Какие-то темные дела между этими странами.
— Несомненно, — ответил я. — Макс Бём занимался незаконной торговлей.
— Какой?
— Пока не знаю. Может, алмазы, или слоновая кость, или золото? Во всяком случае, что-то из того, чем богата Африка. Дюма, инспектор, занимающийся этим делом, уверен, что это драгоценные камни. Думаю, он прав. Бём не стал бы заниматься контрабандой слоновой кости, он резко выступал против истребления слонов в Центральной Африке. Что касается золота, то оно практически не встречается на маршруте миграции аистов. Остаются алмазы — из Центральной или Южной Африки. Макс Бём был инженером и работал в этой отрасли. Но тайна по-прежнему не раскрыта. Швейцарец ушел на пенсию в семьдесят седьмом году. И с тех пор в Африке ни разу не был. Он занимался только аистами. Да, Сара, я действительно ничего не знаю.
Сара зажгла сигарету и пожала плечами:
— Я уверена, что у тебя есть какая-то версия.
Я улыбнулся:
— Это правда. Я предполагаю, что незаконная торговля продолжается и что аисты служат курьерами. Посланцами, если угодно. Вроде почтовых голубей. Они перевозят послания в колечках.
— Каких колечках?
— В Европе орнитологи закрепляют на лапках птиц специальные колечки, где указаны дата и место рождения особи или дата и место ее отлова, если речь идет о диких птицах. Думаю, колечки Бёма содержат совсем другую информацию…
— Какую?
— Такую, за которую вполне могут убить. Райко до нее докопался. Твой брат, я думаю, — тоже. Иддо, наверное, даже расшифровал содержание посланий. Отсюда и его возбужденное состояние, и надежда получить большие деньги.
В глазах Сары на секунду вспыхнул огонь. Она выдохнула очередную струю дыма, но промолчала. На мгновение мне почудилось, что она вообще обо мне забыла. Потом она встала.
— Луи, сейчас твои главные проблемы не в небе. Лучше спустись на землю. Если ты по-прежнему будешь витать в облаках, тебя прикончат, как шакала.
Она натянула джинсы и майку.
— Пойдем-ка со мной.
Снаружи солнце уже сдавало свои позиции. На горизонте в теплом воздухе колебались очертания холмов. Сара прошла через сад и остановилась на полпути между домом и сарайчиком Иддо. Она отодвинула ветви маслины и смела пыль. Я увидел брезент. Сара ухватилась за него и скомандовала: «Помоги мне!» Мы сняли ткань, под ней оказалась крышка люка. Я сегодня раз десять проходил мимо этого места. Сара сдвинула доску, и открылся целый арсенал. Автоматы, пистолеты, боеприпасы. «Запасы семейства Габборов, — объявила Сара. — У нас всегда было оружие, но Иддо достал себе другое. Автоматические винтовки с глушителем». Она встала на колени и вытащила пыльный мешок из-под клюшек для гольфа. Схватила его, встряхнула и сложила туда оружие и боеприпасы. «Вот так!» — воскликнула она.
