Книга Пурпурные реки, страница 63. Автор книги Жан-Кристоф Гранже

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Пурпурные реки»

Cтраница 63

– У меня есть новость, комиссар. Я обнаружил в квартире Кайлуа надпись, процарапанную на стене. В ней говорится о «пурпурных реках», и подписана она именем Жюдит. Вы искали связь между жертвами. Так вот, я могу назвать вам то, что связывало по крайней мере двоих из них – Кайлуа и Серти. Их связывала Жюдит. Маленькая девочка с уничтоженным лицом. Серти осквернил ее могилу. А Кайлуа получил послание за ее подписью.

Комиссар направился к двери, бросив на ходу:

– Пошли!

Разгневанный Вермон вскочил на ноги.

– Вот-вот, убирайтесь отсюда оба! Идите шепчитесь в другом месте!

Ньеман вытолкнул Карима в коридор. Из кабинета им вслед несся визгливый голос капитана:

– Ньеман, вы больше не имеете права заниматься расследованием! Вы отстранены, ясно вам? Вы больше ровно ничего не значите. Ни-че-го! Вы теперь ноль, пустое место! Идите, идите, слушайте бред этого авантюриста, этого жулика, этого проходимца... Прекрасная компания, нечего сказать!..

Ньеман ворвался в чей-то пустой кабинет, втащил туда же Карима, включил свет и захлопнул дверь, чтобы не слышать яростных воплей жандарма. Схватив стул, он знаком велел Кариму садиться и коротко сказал:

– Слушаю.

44

Карим отказался сесть и возбужденно заговорил:

– Надпись на стене гласила: «Я поднимусь к истокам пурпурных рек». Буквы процарапаны острым лезвием и обведены кровью. Не дай бог увидеть такое – потом будет сниться в страшных снах до самой смерти. Особенно если принять во внимание подпись – «Жюдит». Наверняка это Жюдит Эро. Имя мертвой девочки, комиссар. Погибшей в восемьдесят втором году!

– Ничего не понимаю.

– Я тоже, – вздохнул Карим. – Но я, кажется, могу представить себе, как развивались события за истекшие выходные. Вот как это было. Сначала убийца прикончил Реми Кайлуа, скорее всего в течение субботнего дня. Изувечив тело, он затаскивает его на скалу. Для чего устроен весь этот цирк, я пока не знаю. Но уже на следующий день он бродит по кампусу и следит за тем, куда ходит и что делает Софи Кайлуа. Сперва та просто сидит дома. Затем выходит, где-то в первой половине дня. Может быть, она идет в горы, на розыски Кайлуа, или еще куда-нибудь. За это время убийца проникает в ее квартиру и оставляет на стене свидетельство своего преступления: «Я поднимусь к истокам пурпурных рек».

– Дальше?

– Позже Софи Кайлуа возвращается домой и обнаруживает надпись. Она тотчас осознает значение этих слов. Ей становится ясно, что прошлое вернулось и что ее муж, скорее всего, убит. В панике, забыв о сохранении тайны, она звонит Филиппу Серти, сообщнику своего мужа.

– Откуда ты все это взял?

Карим глухо ответил:

– Я убежден, что Кайлуа, его жена и Серти были друзьями детства и что они, все трое, совершили когда-то преступление. Преступление, связанное со словами «пурпурные реки» и с семьей Жюдит.

– Карим, я уже говорил тебе: в начале восьмидесятых Кайлуа и Серти были двенадцатилетними мальчишками. Так что умерь свою буйную фантазию.

– Дайте мне закончить. Филипп Серти приезжает к Кайлуа и видит сделанную надпись. «Пурпурные реки» наводят на него ужас, он тоже впадает в панику. Но медлить нельзя: прежде всего нужно скрыть надпись, которая намекает на какую-то тайну; ее никто не должен увидеть. Я абсолютно уверен в одном: несмотря на смерть Кайлуа, несмотря на страх перед убийцей, подписавшимся именем Жюдит, Серти и Софи Кайлуа думают в этот момент лишь об одном – как им замести следы их собственного злодеяния. Санитар привозит рулоны обоев и заклеивает ими процарапанные буквы. Вот почему вся квартира насквозь провоняла клеем.

Глаза Ньемана блеснули. Карим понял, что старый сыщик тоже подметил эту деталь во время своего разговора с женщиной. Лейтенант продолжал:

– В течение всего воскресенья они ждут. Или же предпринимают новые попытки розысков, этого я не знаю. Наконец, к вечеру Софи Кайлуа решается заявить жандармам об исчезновении мужа. И в то же самое время в скалах находят его труп.

– Ну, а дальше?

– Той же ночью Серти мчится в Сарзак.

– Зачем?

– Затем, что под убийством Реми Кайлуа стоит подпись Жюдит, а она погибла и похоронена четырнадцать лет назад в Сарзаке. И Серти это известно.

– Ну, это все вилами по воде писано!

– Может быть. Однако прошлой ночью Серти был в нашем городе с сообщником – не исключено, что с Шернесе. Они копались в школьных архивах. Они поехали на кладбище и пробрались в склеп Жюдит... Куда идут первым делом, когда ищут мертвеца? Конечно, на его могилу.

– Продолжай.

– Я не знаю, что именно Серти и тот, второй, нашли в Сарзаке. Не знаю, открывали ли они гроб. Мне не удалось как следует обыскать склеп. Но могу предположить, что эти розыски их не успокоили. Тогда они возвращаются в Гернон, хотя смертельно боятся этого. Вы только представьте себе: по городу рыщет призрак, готовый уничтожить всех, кто причинил ему зло!..

– И чем ты можешь доказать все это?

Карим пропустил вопрос мимо ушей.

– И вот наступает утро понедельника. По возвращении в город Серти попадает в руки призрака. И происходит второе убийство. На сей раз без пыток, без мучений. Ибо призрак уже знает все, что ему нужно. И теперь наступило время мщения. Он включает фуникулер, поднимает тело в горы. Все уже предопределено: ведь он оставил свое «послание» на теле первой жертвы. Теперь нужно оставить следующее на втором трупе. Его уже ничто не остановит. Вы были правы, Ньеман, утверждая, что это месть: и вот бомба взорвалась.

Комиссар сел; ноги не держали его, по лицу струился пот.

– Месть – за что? И кто убийца?

– Жюдит Эро. Или, вернее, кто-то, вообразивший себя ею.

Комиссар молчал, опустив голову. Карим придвинулся к нему:

– Ньеман, я нашел место погребения Сильвена Эро. В крематории на кладбище Гернона. О его смерти ничего особенного сказать не могу.

Эро погиб под колесами грузовика. Может, если покопаться хорошенько, мы и обнаружим что-то подозрительное, но вряд ли. Зато на самом кладбище я нашел нечто крайне интересное. В нише с урной лежал свеженький букет цветов. Я навел справки, и знаете, кто носит туда цветы – долгие годы, каждую неделю? Софи Кайлуа!

Ньеман замотал головой, словно пытаясь избавиться от наваждения.

– Ну и что ты напридумывал по этому поводу?

– А то, что ее приводят туда угрызения совести.

Комиссар только пожал плечами. Абдуф выпрямился и заорал:

– Да ведь все сходится, черт подери! Я вовсе не считаю, что Софи Кайлуа действительно в чем-то виновна. Но она была посвящена в тайну своего мужа и держала рот на замке из любви к нему, или из страха, или еще из каких-нибудь соображений. Вот почему она многие годы тайком носит цветы к урне Сильвена Эро, стараясь искупить зло, которое ее дражайший супруг причинил этой семье.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация