— Молчание — знак согласия.
— Ну, в общем, да.
— И что обнаружила?
— Я положила карты под ультрафиолетовую лампу на твоем столе. Светящейся краской их не обрабатывали. Никаких очевидных меток или засечек тоже нет. Знаю, знаю, ты говорил, что бывают метки, которые невооруженным глазом не различить. Но мне кажется, их вообще не метили таким образом.
— Это почему же?
— Я зашла на сайт племени и посмотрела, как у них все устроено. Освещение в этих палатках ужасное. Только начни разглядывать рубашки карт, тебя сразу засекут. Я так думаю, метки есть, но я не могу их найти.
Валентайн прикрыл глаза и задумался.
— Это «Пчелки»?
[10]
Мейбл усмехнулась.
— Ну да, как ты догадался?
— Старый трюк. Еще времен Дикого Запада. Карты не мечены. Но мошенник знает, какого они ранга.
— Ну и трюк.
— Открой центральный ящик моего стола. Там должна лежать новенькая колода «Пчелок». Возьми ее и положи рядом с теми, что прислали йесленти.
Валентайн подождал, пока Мейбл найдет колоду. Через ветровое стекло он видел сюрреалистическую линию горизонта — Стрип. Они с Уайли ехали уже минут десять, но так и не приблизились к точке назначения.
— Готово, — сказала Мейбл. — Ой, ну надо же! Они же по бокам совсем не такие. В твоей колоде линии по бокам совершенно параллельны. А в колоде из казино резервации — нет. Хитро.
— Называются они «классы», — объяснил Валентайн. — Колоду карт вырезают из одного листа. И тогда у всех карт получается одинаковый рисунок на рубашке и по бокам. Чтобы собрать колоду классов, мошенник покупает несколько коробок «Пчелок», выискивает колоды, которые вырезаны со смещением, берет из них карты высоких рангов и перемешивает их с обычными картами низших рангов. Вот и все, что ему нужно.
— Так кого же йесленти арестовывать?
— Им нужно понять, кто приносит карты. Это может быть питбосс
[11]
или старший смены. Пусть последят за ним пару-тройку дней, заметят, с кем он общается. Кто знает, может, он и есть главарь банды.
Мейбл записала его указания и прочитала их вслух. Ему ни за что не написать так гладко, и Валентайн сказал об этом Мейбл.
— Слушай, а как там Иоланда? — спросил он. — И малыш?
— Она зайдет сюда попозже. Ребеночек дозревает.
— Передавай ей привет.
Они доехали до Стрипа. Валентайн собрался попрощаться, но вспомнил, что звонил Мейбл не просто так. Вместо того чтобы убить несколько часов на просмотр записей камер видеонаблюдения, почему не попросить ее выяснить, не мошенница ли Люси Прайс.
— Посмотри, пожалуйста, в «Воровском файле» одну женщину. Возможно, она мошенничает на блэкджеке. Я дам тебе краткую информацию о ней. — Закрыв глаза, Валентайн описал женщину, которую отговорил от самоубийства этим утром.
— Судя по всему, ты успел хорошо разглядеть ее, — заметила Мейбл.
Валентайн открыл глаза. В тоне соседки ему послышался оттенок ревности. Это было на нее не похоже.
— Нас с ней по телевизору показывали. Я тебе попозже перезвоню.
Мейбл положила трубку, улыбаясь. Тони — большой любитель окончить разговор загадкой. «И что вы там в телевизоре вместе делали?» — хотелось спросить ей.
Она включила компьютер на его столе. Кабинет был ее любимой комнатой в доме Тони. Его стены украшали сокровища шулерского оборудования и книги по азартным играм. Но когда доходило до ловли жуликов, самой действенной штукой в комнате оказывалась компьютерная программа «Воровской файл». В ней содержались данные о пяти тысячах шулеров и мошенников, с которыми Тони сталкивался за те двадцать лет, что он, будучи полицейским, обеспечивал порядок в казино Лас-Вегаса. Когда доходило до ловли жуликов, лучше этой программы не было ничего.
В бланк «параметры» Мейбл ввела приметы Люси Прайс. Потом провела поиск по всей базе данных. Никаких совпадений.
Она перечитала бланк, желая убедиться, что заполнила все пункты. Было в приметах Люси Прайс что-то необычное. Но Мейбл не могла понять, что именно.
И тут ей в голову пришла идея. Тони говорил: если кажется, что у тебя что-то не так, сравни это с заведомо правильным. Она пробежалась по базе и выудила сведения о Петти Лейн, одной из величайших казиношных мошенниц всех времен. Она сопоставила их с данными о Люси Прайс и сразу увидела разницу.
От нечего делать Мейбл сравнила ее еще с тремя женщинами. То же самое.
Тони назвал рост, вес и возраст Люси Прайс. В файлы остальных четырех женщин эти параметры были введены на глазок. Точно он не знал, а лишь предполагал.
С Люси Прайс — нет.
Тони был старомоден в том, что касалось противоположного пола. Он редко вступал в беседы с незнакомками, когда работал. Наверное, боялся, что это отвлечет от дела, решила Мейбл. Так откуда же столько информации о Люси Прайс? Напрашивалось лишь одно объяснение: она ему нравится.
Мейбл печально покачала головой. Она любила своего босса и смирилась с тем, что это чувство не взаимно. Нельзя сказать, чтобы он плохо к ней относился. В этом смысле Тони был абсолютно безупречен. Он выдавал ей восхитительную зарплату с неимоверными премиями, смешил ее каждый день, водил ее в рестораны и кино и с радостью делился своими обширными знаниями. Но он не любил ее. И ничего с этим она поделать не могла.
Иоланда стояла на крыльце, прижимая бумажный пакет к своему большому животу. У нее были красные глаза, и Мейбл догадалась, что она плакала. День был мерзкий. Дождь бил по плечам словно камнями, которые бросают мальчишки-хулиганы.
— Выпей, — Мейбл протянула ей стакан молока. — Станет лучше.
Иоланда выпила молоко залпом. Она поставила бумажный пакет на пол, сжав его ногами. Он упал, и конверты разлетелись по выцветшему линолеуму. Наклонившись, Мейбл покосилась на обратные адреса. Компании, выдающие кредитные карты. Уйма компаний, выдающих кредитные карты.
— Счета?
Иоланда кивнула. На восьмом месяце беременности она по-прежнему выглядела одурманивающе красивой. За хорошеньким личиком и фигурой скрывался чудесный человек: врач, который посылал деньги своим пожилым родителям в Пуэрто-Рико. Они с Джерри поженились несколько месяцев назад. И Джерри стал работать на Тони. Все это было непросто, но пока, кажется, протекало нормально. Мейбл налила молока Иоланде и себе.
