Я проехал четверть мили дальше по дороге, развернулся на сто восемьдесят градусов и остановился. Дождавшись, когда мимо будет проезжать машина с полуприцепом, я пристроился сразу за ним.
— Что мы делаем? — поинтересовалась Эллисон.
— Смотри прямо перед собой.
Когда мы второй раз проезжали мимо, рыжий тип в «Фестиве» снова не обратил на меня внимания, но это точно был Элджин, который полностью погрузился в изучение спортивной страницы. Ничего не скажешь, продвинутый метод слежки. Наверное, довольно скоро он догадается проделать дыры в газете.
Я быстро оглядел местность, которую он контролировал. Дорог поблизости не наблюдалось. Я не заметил почтовых ящиков, только изгиб дороги вдоль холма. К озеру спускался крутой склон, заросший густым лесом, так что отсюда невозможно было увидеть, что находится у самой воды, но туда шли линии электропередачи. Из чего следовало, что там есть по меньшей мере один дом и добраться туда можно, лишь проехав мимо Элджина.
— Элджин без Фрэнка, — заметил я. — Не слишком умный ход.
Эллисон оглянулась.
— Ты о чем?
Я рассказал ей о моей вчерашней встрече с Элджином и Фрэнком, о том, как те познакомили мое лицо с асфальтом и едва не подбросили чужой пистолет. Я предположил, что они помощники шерифа и приятели Тилдена Шекли.
— Что за дерьмо, — сказала Эллисон. — И они наблюдают за домом Леса?
— Во всяком случае, один из них.
— Значит, мы подберемся к нему, треснем по башке и свяжем?
Я бросил на нее быстрый взгляд, пытаясь решить, шутит ли она, но так ничего и не понял.
— Треснем по башке?
— У меня есть «Мейс».
[129]
Поехали.
После истории с Шекли на вечеринке у Дэниелсов я решил не ставить под сомнение ее способности по части треснуть кому-то по башке.
— Это будет запасным планом. Достань пятьдесят долларов из моего рюкзака.
Мы продолжали ехать дальше, пока не оказались возле Теркс-Айс-Хаус.
После пятиминутного разговора с Юстасом, продавцом с синими волосами и в вульгарной атласной рубашке, мы выяснили, что нам нужна бухта Мейпл-Энд. Кроме того, Юстас не узнал Леса по фотографии, а Эллисон сообщила ему, что не училась в старших классах с его дочерью. Несмотря на столь огорчительный факт, тот согласился познакомить нас с Бипом, который за пятьдесят долларов одолжит нам свою лодку. Бип и его лодка оказались большими неряшливыми клинообразными предметами серого цвета, с большим количеством вмятин; пахло от них, как от живой приманки. Бип все время улыбался, глядя на Эллисон, и говорил «ха», когда отворачивался.
Я попытался предупредить его взглядами, давая понять, что тот подвергается смертельной опасности, но Бип не обращал на меня внимания.
Нам с трудом удалось запустить подвесной мотор, и лодка медленно отошла от причала.
Бухта вывела нас в озеро. В полумиле впереди, на противоположном берегу, склоны холма были усыпаны домами и радиовышками. Изредка на расстоянии в несколько сотен ярдов мимо проплывал катер, и через минуту мы начинали раскачиваться на волнах. К тому моменту, когда мы направили лодку в бухту Мейпл-Энд, озерная вода плескалась у наших щиколоток, и мне пришлось переложить рюкзак на колени. Бип сказал, что небольшие отверстия в днище нам не помешают.
Эллисон сняла обувь и собралась опустить ноги за борт.
— На твоем месте я бы не стал этого делать, — сказал я.
Она нахмурилась. Под полуденным солнцем пурпурные очки отбрасывали длинные красные тени на ее щеки.
— Что? Они же все равно промокли.
— Дело не в твоих ногах. Там полно водяных щитомордников.
Я показал немного вперед, где течение образовывало небольшие водовороты, и Эллисон тут же втянула ноги внутрь лодки.
Мы миновали плавучее гнездо и увидели около дюжины серебристо-зеленых змей, которые извивались под поверхностью воды. Эллисон тихонько присвистнула.
— У нас в Фалфурриасе змей можно увидеть только на ремнях. Надеюсь, эти ребята поведут себя правильно, если рядом с ними начнет тонуть лодка.
— Конечно. В прошлом году катавшаяся на водных лыжах девушка угодила в такое гнездо. Она умерла мгновенно.
Эллисон поставила ноги с накрашенными красным лаком ногтями на скамейку рядом с моими ногами и закатала штанины, открыв упругие загорелые икры. Должен заметить, что Кэролайн даже не стоило пытаться с ней в этом соперничать.
Эллисон оперлась локтем на колено, положила на ладонь подбородок и посмотрела на меня.
— Полагаю, вы все это выдумали, мистер Наварр.
Я пожал плечами, стараясь не улыбаться. Мы благополучно проплыли мимо змей.
На южной оконечности Мейпл-Энд, на холмике рос большой клен. Клены нечасто встретишь в Техасе, но этот явно не знал, что здесь ему находиться не положено. Он вымахал по меньшей мере на тридцать футов в высоту и сиял всеми красками осени. Скалистая почва под ним была усыпана оранжевыми и яблочно-желтыми листьями. Несколько женщин загорали на берегу, на старом плавучем причале. В скале были вырублены ступеньки, ведущие к причалу, но они поднимались футов на двадцать выше уровня воды, очевидно, озеро сильно обмелело за последнее время.
Мы вошли в бухту, которая начала резко сужаться. Очень скоро противоположные берега разделяло не более двадцати ярдов. Вода здесь стала ярко-зеленой, запахло гнилью, тиной, мусором и дохлой рыбой. Береговая линия справа уходила круто вверх, склон зарос кедрами и виргинскими дубами, ветви которых покрылись усеянным шипами бородатым мхом. Со своего места я видел крыши проносившихся по автостраде машин выше того места, где припарковался Элджин.
На берегу я заметил две хижины. Та, что стояла дальше, у самого края обрыва, крытая белой кровельной дранкой, находилась в хорошем состоянии. На воде имелся плавучий причал, чуть выше небольшая лужайка, заросшая травой. На деревянной табличке стояла гордая надпись, сделанная от руки: «ХЕЙДЕЛЬМАНЫ», украшенная маргаритками и лягушками, резвящимися около букв. Вокруг таблички собралась стая пластиковых водоплавающих птиц с ветряными пропеллерами вместо крыльев, дальше виднелась выложенная плитками тропинка, которая вела к дому. Все окна были закрыты ставнями, и я нигде не увидел света.
На пол-акра ближе к нам стоял сборный металлический барак, занимавший часть склона между водой и автострадой. Деревянный настил начинался от дома и доходил до самой воды. В стене, на которую мы смотрели, выкрашенной в шоколадный цвет, имелась сетчатая дверь и два окна с желтыми шторами. Домик напоминал раковину из гофрированного алюминия, тусклого, как внутренняя часть консервной банки. Сзади торчала металлическая дымовая труба.
— Мой муж, — Эллисон вздохнула. — Интересно, сумею ли я сообразить, какой из двух домов принадлежит ему?
