Ботари оседал на пол, как сломанная марионетка. На его гимнастерке выступили пять капелек крови – таких маленьких, таких безобидных на вид…. И вдруг неудержимый кровавый поток вырвался у него изо рта. Отчаянно закашлявшись, он забился в конвульсиях. Потом на секунду затих – и вновь кровавая струя, еще сильнее первой, хлынула на ковер – и на Майлза, заливая ему комбинезон. Юноша упал на колени и на четвереньках подполз к своему телохранителю.
– Сержант, – позвал он осипшим от ужаса голосом.
Ботари лежал недвижимо. Его ястребиные, широко раскрытые глаза остановились и потускнели, голова неестественно запрокинулась назад, кровь текла и текла изо рта. Майлз бросился расстегивать его одежду, но не смог даже найти точек, в которых смертоносные лучи пронзили тело. Пять попаданий! Все внутренности наверняка превратились в тщательно перемолотый гамбургер.
– Почему ты не стрелял! – простонала Элен, тряся эскобарианку, как терьер пойманную крысу. – Ведь пистолет был заряжен…
Майлз посмотрел на оружие, все еще зажатое в остывающей руке сержанта. Указатель действительно стоял на отметке «перезаряжено».
Элен бросила полный отчаяния взгляд на отца – и вдруг, зажав шею эскобарианки в «ключ», стала ее душить. Майлз вскочил, разбрызгивая по каюте кровь, и крикнул:
– Не убивай ее! Может быть, это твоя мать!
«Господи, зачем я это сказал?»
– Что?! Ты веришь в эту ужасную ложь?! – крикнула она с яростью, но все-таки ослабила хватку. – Господи, Майлз, я даже не могу понять, о чем речь…
Висконти надсадно закашлялась, с трудом повернула голову и всмотрелась в девушку.
– Это… его детеныш? – спросила она Майлза.
– Это его дочь!
Эскобарианка внимательно изучала черты Элен. А Майлз уже видел, что не ошибся. Вот откуда эти волосы, эти глаза, эта изящная фигура – прообраз стоял в двух шагах с заломленными за спину руками.
– Ты похожа на него, – бросила женщина. Ужас и омерзение затуманили ее взор. – Говорят, барраярцы использовали зародыши и новорожденных для военно-медицинских экспериментов. – Тут она вопросительно посмотрела на Майлза. – А вы, случайно, не один из таких?
Элен выпустила убийцу и отступила назад. Однажды, отдыхая в загородном имении Форкосиганов, Майлз видел, как во время пожара погибла лошадь. Загорелась конюшня, и никто не мог подойти из-за страшного жара. Он всегда думал, что на свете нет ничего страшнее того душераздирающего ржания. Оказалось, есть. Молчание Элен в эту минуту. Она больше не плакала. Она просто стояла и молчала.
Майлз выпрямился.
– Тут вы ошибаетесь, мэм. Адмирал Форкосиган лично проследил за тем, чтобы все дети были доставлены живыми и невредимыми в сиротский приют. Они все выросли там, в безопасности. Почти все…
Губы Элен беззвучно шепнули: «Ложь!». Но в ней уже не было прежней уверенности, чтобы крикнуть это вслух. Она глядела на эскобарианку с какой-то исступленной жадностью.
В этот момент открылась дверь каюты и раздался бодрый голос Мэйхью:
– Милорд, если вы хотите, чтобы ваши приказы… Боже милостивый!
Ард остановился так резко, что едва не упал.
– Держитесь, я сейчас приведу врача! – крикнул он и бросился обратно.
Элен Висконти подошла к телу Ботари – осторожно, как путешественник к только что убитой ядовитой змее. Ее глаза встретились с глазами Майлза.
– Адмирал Нейсмит, я сожалею, что заставила вас пережить все это. Но поймите – я не совершала убийства. Я казнила военного преступника. Возмездие свершилось, – провозгласила эскобарианка торжественно, но тут ее голос сорвался, и она едва слышно закончила: – Справедливое возмездие.
А ведь и в самом деле, это не совсем убийство, подумал Майлз. Сержант мог застрелить тебя в любую секунду – с его-то реакцией. Он покачал головой:
– Нет.
Губы женщины побелели.
– Значит, вы считаете меня лгуньей? Или думаете, что я это сделала для собственного удовольствия?
– Нет…
Он опустил взгляд на широкую – в метр шириной – лужу крови, разделявшую их.
– Знаете, когда мне было четыре года, я все еще не мог ходить, только ползал. Я привык видеть перед собой не лица людей, а их колени. Но когда происходил военный парад или устраивалось другое торжество, мне было видно лучше всех, стоявших в толпе. Потому что сержант брал меня на плечи.
Вместо ответа эскобарианка плюнула на тело Ботари. У Майлза потемнело в глазах от ярости. Еще мгновение – и он сделал бы что-то ужасное, но тут вернулся Мэйхью в сопровождении молодой женщины-врача.
– Адмирал! – крикнула она, подбегая к нему, – Что с вами? Вы ранены?
Майлз опустил глаза и впервые обратил внимание на то, что его рубашка пропитана кровью.
– Это не моя кровь, – сказал он. – Это сержант.
Она опустилась на колени возле Ботари.
– Что произошло? Несчастный случай?
Майлз поднял глаза на Элен, которая стояла, обхватив себя руками, словно пыталась согреться. Двигались только ее глаза – она смотрела то на изуродованное тело отца, то на эскобарианку – и, казалось, не могла остановить свой взгляд.
У Майлза свело челюсти, но страшным усилием воли он заставил себя сказать:
– Да… Несчастный случай. Он чистил оружие. Игольник оказался настроен на режим автоматического огня.
Из трех утверждений два последних были правдой… Эскобарианка разжала стиснутые зубы и посмотрела на него с удовлетворением. «Она думает, что я одобряю ее самосуд. Прости, сержант…»
Врач провела ручным сканером над грудью Ботари и покачала головой:
– Господи… все всмятку!
Вдруг искра отчаянной надежды вспыхнула в душе Майлза.
– Криогенные камеры! – воскликнул он. – В каком они состоянии?
– После контратаки переполнены, сэр.
– По какому принципу вы отбирали, кого замораживать?
– В первую очередь – тех, чьи ранения не безнадежны. Вражеские солдаты – в последнюю очередь, если только они не представляют особого интереса для разведслужб.
– Как бы вы оценили это ранение?
– Из замороженных только двое более тяжелых.
– Кто эти двое?
– Люди капитана Танга. Прикажете освободить одну из камер?
Майлз взглянул на Элен, ища поддержки. И обнаружил, что она смотрит на тело, словно перед нею – совершенно незнакомый человек, который носил маску ее отца. Ее черные глаза были как две глубокие могилы – одна для Ботари, другая – для него самого.
– Он терпеть не мог холода, – после долгой паузы проговорил Майлз. – Пожалуй, будет лучше, если вы выделите один из контейнеров для хранения трупов.
