– А, вот ты о чем… Ты думаешь, мне понравилась игра в солдатики? Ха! – Майлз, нервничая, забегал по кабине взад-вперед, но тут же остановился. – Может, ты и прав. Может, в этом вся беда. Прожигал день за днем, тешил свое самолюбие, а дома в это время свора Фордрозы загоняла отца…
– Понятно, что тебя тревожит, – кивнул брат. – Вот прилетим, и ты увидишь, что все в порядке.
Помолчав, он спросил уже менее беззаботным тоном:
– Майлз… А если ты все-таки прав насчет этого – что будем делать, когда вернемся?
– Что-нибудь придумаем, – горько усмехнулся Майлз.
Он снова повернулся к экранам и подумал: «А насчет потерь ты ошибаешься, Айвен. Потери были ужасные…»
Плавильный завод и корабли, быстро уменьшаясь, таяли в слезах, навернувшихся ему на глаза.
А когда слезы высохли, вокруг были только звезды.
Глава 20
Бетанский вечер выдался жарким, хотя силовое поле над пригородом Силики должно было давать некоторую прохладу. Майлз потрогал серебристые кружочки на лбу и висках. Господи, только бы они не отклеились из-за пота! Он только что миновал таможню, предъявив поддельное удостоверение фелицианского пилота, и если бы имплантат вдруг сполз ему на нос, это могло бы произвести неблагоприятное впечатление.
Среди ухоженных акаций и мескитовых деревьев виднелось небольшое строение с куполом. Это был вход в апартаменты его бабушки, предназначенные для гостей. Дом построили еще до того, как заработал генератор силового поля, и поэтому все его помещения располагались под землей. Майлз взял Элли Куинн под руку и, ласково похлопав по ладони, сказал:
– Ну вот, мы почти пришли. Две ступеньки вниз, осторожно… Бабушка вам понравится. Она руководит обслуживанием реанимационной техники в госпитале Университета Силики. Уж бабушка-то знает, кто лучший специалист и кому вас доверить. А вот и дверь…
Айвен вошел первым, все так же бережно прижимая к себе саквояж. Повеяло прохладой. Теперь Майлз мог не беспокоиться о липовых имплантатах, которые того и гляди отклеятся. Ему пришлось изрядно понервничать, проходя таможню по фальшивым документам, но если бы он предъявил свои подлинные, бетанская бюрократическая машина тут же включилась бы на полные обороты и выпустила бы его не скоро. А сейчас была дорога каждая минута.
– Здесь лифт, – предупредил Майлз Элли и тут же с проклятием отпрянул в сторону: двери лифта открылись, и в холл выкатился именно тот человек, с которым ему меньше всего хотелось встречаться.
У бетанца, когда он увидел Майлза, глаза полезли из орбит, а лицо мгновенно приобрело кирпично-красный оттенок.
– Ты… ты… ты… – задыхаясь, выдавил он, угрожающе нависая над юношей. Майлз изобразил любезную улыбку:
– О, добрый вечер, мистер Кольхаун. Я как раз собирался с вами встретиться…
Кольхаун схватил его за грудки и проревел:
– Где мой корабль?!
«А где мой Ботари?» – с тоской подумал Майлз, прижатый к стенке.
– С кораблем вышла небольшая неприятность…
– Где он?! – Кольхаун с силой тряхнул его. – Что вы с ним сделали, идиоты?
– К сожалению, мне пришлось оставить его на Тау Верде. Повреждение двигателей Неклина. Но я привез ваши деньги, – радостно добавил он.
Пальцы Кольхауна сжались еще крепче.
– Я даже через скафандр не дотронусь до твоих денег! Мне заговаривают зубы, врут, потом устанавливают слежку, обыскивают, барраярские ищейки допрашивают моих работников, мою подругу… Я теперь все знаю, мутантишко, и я хочу твоей крови, а не денег. Сейчас вызову сотрудников службы безопасности, и тебе устроят хорошее промывание!
В этот миг Элли Куинн издала невнятное бормотание, которое натренированное ухо Майлза сумело перевести как: «Что происходит?»
Кольхаун, разглядев ее в полумраке, содрогнулся, но ничуть не подобрел. Он отскочил в сторону и бросил через плечо Майлзу:
– Не двигаться! Вы арестованы!
И направился к кабине связи с городскими службами.
– Держи его, Айвен! – завопил Майлз.
Однако Кольхаун легко освободился от объятий Форпатрила, демонстрируя куда более быструю реакцию, чем можно было ожидать от такого тучного субъекта. Но тут Элли Куинн, сделав два скользящих шага ему наперерез, поймала его за рубаху. Какое-то мгновение они кружили, словно вальсирующие танцоры, и вдруг Кольхаун, сделав замысловатое антраша, рухнул на пол. Дыхание со свистом вылетело из его широко открытого рта. Элли придавила ему шею коленом и заломила руку аккуратным болевым приемом.
Айвен бросился ей на помощь.
– Как это вам удалось?! – с восхищением спросил он, перехватывая поверженного противника.
– Мы тренировались с закрытыми глазами, – прогнусавила Элли, пожав плечами. – Для развития чувства равновесия. Помогло, как видите.
– Что будем с ним делать, Майлз? – поинтересовался кадет. – А если он действительно сдаст тебя службам безопасности, даже получив деньги?..
– Нападение и избиение! – хрипло констатировал Кольхаун.
– Боюсь, ты прав, Айвен, – сказал Майлз, одергивая примятую куртку. – Где-то здесь на втором этаже есть комната, которую раньше занимал дворник. Пока никто нас не застукал, давай-ка спустим его туда.
– Похищение, – пробулькал Кольхаун, но братья решительно поволокли его к лифту.
В дворницкой Майлз отыскал подходящий кусок провода и протянул Айвену.
– Убийство! – заверещал Кольхаун; видимо, он твердо решил до последней минуты давать юридическую оценку каждому этапу своих злоключений. Майлз заткнул ему рот кляпом, но дико выпученные глаза продолжали вопить.
Когда они, истратив весь провод, довязали – на всякий случай – страховочные узлы, пленник стал похож на ярко-оранжевую мумию.
После этого Айвен открыл саквояж, и они начали заталкивать под витки провода пачки банкнот.
– Тридцать три, тридцать четыре, – отсчитывал Майлз. – Сорок тысяч ровно.
– Что-то старомодное есть во всем этом, – заметил Айвен, почесав в затылке.
Кольхаун вдруг начал вращать глазами и мычать.
– Что тебе? – раздраженно осведомился Майлз, вытаскивая кляп.
– Плюс десять процентов! – выдохнул Кольхаун.
Майлз водворил кляп на место и отсчитал еще четыре тысячи долларов. Они взяли заметно полегчавший саквояж и вышли, заперев за собой дверь.
– Майлз!!! – Cтарая миссис Нейсмит бросилась обнимать внука. – Слава Богу, капитан Димир все-таки нашел тебя! В посольстве все с ума посходили от тревоги. Так боялись, что твоему отцу не удастся добиться переноса слушания в Совете графов… – Увидев Элли, она осеклась и прошептала: – О мой Бог…
Майлз представил Айвена, а Элли отрекомендовал как свою знакомую с далекой планеты, у которой здесь нет ни связей, ни места, чтобы остановиться. Он выразил надежду, что может оставить ее на попечение заботливой бабушки.
