– Ясно.
Визгунов убрал трубку, завел двигатель и развернулся.
– Подгадал, подлец! На Девятое мая день расплаты назначил. Знал, что меня сегодня не будет на даче.
Балабанов продолжал рассматривать погибшую.
– Пичугин – игрок опытный. Он умеет думать. Но одно я тебе скажу, Андрей Борисович. Сегодня мы с божьей помощью перехватим киллеров, а завтра? Если Пичугин вынес кому-то приговор, то его исполнят рано или поздно. Светлану надо увозить из города. Да и это не лучшее решение.
– Как, Тимур? Она же от своего Сережи ни на шаг не отойдет. А разве ему скажешь правду? Он же у нас верит в добро и справедливость. Начнет копать. Только до истины все равно не докопается, а могилу себе выроет. Сергей до сих пор смотрит на мир глазами младенца. Таких, как мой зять, жизнь ничему не учит.
– А может, таким, как он, и надо жить? – улыбнулся Балабанов.
– Конечно. В книжках, где добрых больше, чем остальных.
– Ну, верили же когда-то в коммунизм. Массовый психоз – большая сила. На земле два миллиарда фанатичных католиков и столько же мусульман.
Визгунов хмыкнул:
– Не путай. Среди киллеров тоже есть верующие. Ты попробуй заставить людей поверить в добро и уговори их жить по этим принципам. Что ты все пялишься на несчастную девчонку? Вот кто ее смог бы заставить верить в добро? Небось и двадцати не прожила…
– Ошибаешься, командир. Ей под тридцать. Ты в темноте не разглядел. А я чем больше смотрю на нее, тем больше понимаю, что она очень похожа на Светлану. Почему бы нам не сделать твоего зятя вдовцом?
Машину резко качнуло. До Визгунова не сразу дошла идея друга и заместителя по службе. После долгого молчания он отмахнулся:
– Ты думаешь, Сергей жену свою не опознает?
– Недавно в соседней области кровожадный маньяк разгуливал. Его так и не поймали. Женщинам лица бритвой калечил, соски отрезал.
– Слышал… Но у женщин много особых примет. У Светланы – родимое пятно чуть выше копчика.
– Об этом знает Сергей, – кивнул Тимур, – А Пичугин – вряд ли. Скажи, Андрей, а охотничий нож ты так в багажнике и возишь?
– И камуфляж, и всю амуницию. Я ведь перед охотой домой не заезжаю. Пичугин меня с рабочего места срывает, когда блажь в голову ударит. Вынужден подчиняться. Из кабинета прямо в заповедник… Черт! Сбил ты меня с панталыку, Балабанов. Идея дельная, признаю, но что с Сережкой делать?
– Вырубить на неделю. Предоставь это мне. Я анатомию лучше тебя знаю.
– А ты страшный человек, Тимур.
– Нет, Борисыч. Просто умею по-волчьи выть, когда попадаю в их стаю. Наша задача – спасти жизнь твоей дочери. Я не поручусь, что мы не прозевали одного из киллеров. Не могу же я всю жизнь сидеть под окнами мэра и прослушивать его разговоры. Жучки из его кабинета тоже надо убрать. Хватит по лезвию ножа ходить.
– Я их установил, я и уберу. Не проблема.
Балабанов рассмеялся:
– Кто же еще? Ты ведь его друг и любимчик.
– Я его главный враг. Только он об этом не догадывается.
Машина свернула на проселочную дорогу. Где-то через полкилометра по сторонам дороги замелькали огни поселка, и друзья свернули в лес. На поляне Визгунов остановился. Теперь машину с дороги заметить невозможно. Андрей Борисович снял китель с погонами полковника и оставил в багажнике. Балабанову отдал телогрейку, и тот переоделся, а сам надел камуфляжную куртку и взял карабин. Своему помощнику передал охотничий нож.
– Девчонку оставим в машине. Надо одно дело закончить, а потом за другое браться.
– Согласен, – кивнул майор. – А нож у тебя классный. Острее бритвы.
– Еще бы. Лучший мастер на заказ делал. У Пичугина такой же. Кузнец – его находка. Говорит, будто старик всему правительству и политбюро ножи делал. Раньше они любили наш заповедник. Спасибо Леониду Ильичу, страстный был охотник.
– Мода меняется. Потом все поголовно занялись теннисом, затем горнолыжным спортом, вот только мода на стяжательство и роскошь неизменна.
– Пошли, Тимур. Надо поторапливаться.
К поселку продвигались по опушке, поближе к деревьям, внимательно наблюдая за дорогой. Другого пути здесь не было. Визгунов знал и всех жителей дачного поселка, и кто на какой машине ездит. Добрались быстро, но это не означало, что им удалось обогнать киллеров.
Главная дорога сворачивала на единственную улицу к фасадам коттеджей. Визгунов с Балабановым прошли дальше, к оврагу за огородами, по дну которого пробегал глубокий ручей. Машина могла здесь проехать, прижимаясь ближе к заборам. Узкая, метра в три, дорожка вела к зарослям кустарника, а дальше – овраг с крутым спуском, тянущийся до конца поселка и уходящий в лес. Дом полковника Визгунова был шестым по счету. Участки имели солидные размеры, а дома строились вдоль главной дороги. Сады и огороды за ними занимали большое пространство до заднего забора, и строения за деревьями со стороны оврага практически не просматривались. Почти на всех участках были калитки, выходящие к оврагу. Под склоном, у ручья, били ключи и несколько родников с чистейшей вкусной водой. Мало кто из местных пользовался водопроводом, хотя, поскольку поселок считался элитным, сюда провели не только воду, но и газ.
Шли на ощупь. Свет от домов сюда не доходил, а ночь была темной, луна пряталась за облаками. Девятое мая в этом году выдалось мрачным и ветреным, небо с утра до вечера было затянуто тучами.
Напротив калитки своего дома Визгунов указал Балабанову на кустарник вокруг оврага.
– Затаись там. Я проверю участок.
– Они вот-вот нагрянут, – сказал Балабанов.
– Их машина нам понадобится. По окнам не пали. Дай им подойти к калитке. Я их встречу. Один в драку не лезь.
Визгунов открыл калитку и вошел на участок. Здесь он знал каждый кустик, и фонарь ему не потребовался. Дом стоял метрах в двадцати от заднего забора, и полковник направился к нему по узкой тропинке.
Свет в окнах не горел. Визгунов свернул с тропинки к сараю. Он стоял на отшибе, там полковник устроил мастерскую и в свободное время плотничал – всю мебель для дачи сделал своими руками.
Зайдя за сарай, Андрей Борисович тихо позвал:
– Светлана, ты здесь?
Темное пятно зашевелилось. Дочь подошла ближе, и он уже различал ее лицо.
– Зачем ты меня пугаешь, папа? Никого нет. Что ты паникуешь?
– Это не паника. Пичугина убедили в твоей виновности. Он тебя не простит. Этот человек способен на все. Если он задался целью, то достигнет ее. Не сегодня, так завтра. Я должен тебя увезти.
– А как же Сережа? – вскрикнула Светлана.
– Твоему мужу ничто не угрожает. А вот ты можешь погибнуть ни за грош. Тогда о твоем Сереже уже никто не позаботится. Без тебя я за ним присмотрю. Пока у меня мало доказательств. Как только я выведу Пичугина на чистую воду и сумею отдать под суд, ты вернешься. Но мне нужно время. А тебя подстрелить нетрудно. И телохранители не помогут. Ты нужна нам живая. Тебя никто не заменит ни мне, ни Сергею. Не поедешь добровольно, вывезу силком и посажу на цепь, если ты простых вещей не понимаешь.
