— «Ред Зиглер», если у них есть, — добавил он.
Я посмотрел на него.
— Что? Тоже хочешь такого чая?
Я быстро отказался.
Шеффер фыркнул, словно пытался прочистить нос, и я понял, почему он всегда выглядит сонным — у него аллергия носовых пазух.
— Кедры? — спросил я.
Его носовые ходы напоминали шаровые опоры.
— Проклятые пеканы. Желтая гадость валяется по всему моему двору. На три месяца я забываю о том, как люди дышат. И веду здоровый образ жизни.
— А теперь, детектив, — вновь начал Хасс, — не могли бы мы…
Шеффер бросил на него мрачный взгляд, и Хасс умолк. Шефферу это понравилось.
— Парень от Эша? — спросил он у Майи.
Майя кивнула. Она изо всех сил пыталась не улыбаться, и Шефферу это понравилось еще больше. Дальше Хасс участвовал в разговоре не больше, чем зритель на теннисном корте. У меня появилось ощущение, что он отдал бы свой носовой платок, если бы Шеффер попросил.
— Ладно, давайте послушаем вашу историю, — сказал Шеффер.
И мы ему вроде как все рассказали. Я не слишком убедительно изобразил удивление, когда Шеффер нам сообщил, что Терри Гарза, человек, с которым я скандалил, когда труп Мораги доставили в офис, пробив его стену, также убит. Я поведал Шефферу об анонимной записке, предлагавшей нам прийти вечером в «Хилтон», о том, как я преследовал парня, который вышел из номера, и что мне не удалось его опознать. Майя описала, как нашла тело. Я заверил Шеффера, что не стрелял из пистолета с тех самых пор, как был мальчишкой. И тем более не стрелял в голову Бо Карнау сегодня вечером. Майя спросила, предъявлены ли нам какие-то обвинения.
Шеффер произвел еще одно тщательное исследование своих ноздрей при помощи носового платка.
— Ну а как насчет глупости, — предложил он.
— Слишком поздно, — ответила Майя. — Мой клиент nolo contendere.
[160]
— Ваш клиент? — спросил Хасс.
— Заткнись, — сказали мы вместе.
Полицейский вернулся с чаем и рогаликом для Шеффера.
— У них есть только «Слипи тайм»,
[161]
— доложил он.
Я подумал, что Шеффер немедленно его разжалует, но он только бросил грустный взгляд на чай, вздохнул и вдруг стал каким-то ужасно усталым.
— Что ж, давайте еще раз пробежимся по известным нам событиям, — сказал он. — Неделю назад ты попросил меня проверить закрытые досье, потому что неожиданно обнаружил, что твоего отца убили десять лет назад. Через пять минут после того, как я сделал запрос, убойный отдел взял меня за задницу. Далее мы получили три трупа за три дня — и всякий раз ты оказывался на месте происшествия.
— Только в двух случаях из трех, — возразил я без особой убежденности.
— Да, так что ни о какой связи не может идти речи, — проворчал Шеффер. — А мне ничего не остается, как принять еще пару таблеток судафеда,
[162]
забраться в постель и ни о чем не беспокоиться, верно?
Мы с Майей переглянулись. Мои нервы были настолько напряжены, что я уже собрался все рассказать Шефферу.
— Послушайте, детектив… — Тут в мозгах у меня что-то щелкнуло, я, наконец, осмыслил то, что он сказал, и тут же поменял подход. — Когда вы упомянули убойный отдел, вы имели в виду Риваса? Ублюдка, который появился в ту ночь в офисе Шеффа?
Шаффер нахмурился.
— И в деле об исчезновении Кембридж? — добавила Майя.
— Да, Лилиан Кембридж, — продолжал я, — она совместно с нынешним трупом владела галереей.
Шеффер комкал платок, размышляя над нашими словами. Если он и пришел к каким-то выводам, на лице у него ничего не отразилось.
— Не имеет значения, — сказал он, хотя его взгляд утверждал противоположное. — Чего я хочу…
Однако его прервал вошедший в комнату Джей Ривас. Он щеголял по-новому причесанными усами и ремнем с серебристо-бирюзовой пряжкой размером с грейпфрут.
— Наварр, опять ты, — сказал он. — Ты прямо как траханый йо-йо.
[163]
Сегодня Ривас был в отличном настроении; я сразу это понял, как только услышал его голос. После того как он раскурил сигару, не обращая внимания на протесты экспертов, он оглядел всех в номере и кивнул Шефферу.
— Чем я могу вам помочь, детектив? — спросил Шеффер без особого энтузиазма.
Ривас подошел ко мне вплотную и посмотрел на меня так, словно я превратился в диковинный экспонат. Затем он оперся одной рукой на спинку дивана, положив другую на плечо Майи.
Майя не шевельнулась, только задумчиво изучала руку Риваса, словно искала наиболее уязвимые кости и самые болезненные точки. Тот неуверенно переступил с ноги на ногу и убрал руку.
— Детектив, — сказал Ривас Шефферу, — могу я поговорить пару минут с Наварром и его подругой?
Шеффер перевел взгляд с Риваса на меня. Может быть, он вспомнил, как выглядел мой рот после того, как я случайно ударился о дверь, когда Ривас захотел поговорить со мной пару минут той ночью, в «Шефф констракшн». Или Шеффер расстроился из-за того, что его носовые пазухи чувствовали себя, точно изношенная коробка передач, а в «Хилтоне» не нашлось «Ред Зингера». Так или иначе, но он принял решение.
— У меня есть идея получше, — сказал он Ривасу. — Ты объяснишь мне, что ты делаешь в моем расследовании. Во всех моих расследованиях.
Ривас оглядел свою аудиторию.
— Может быть, нам лучше обсудить этот вопрос в другом месте. — Его голос стал более вежливым — и холодным.
— Хорошая мысль, — сказал Шеффер. — Ты можешь меня подождать. Я приду, как только закончу беседовать со свидетелями и отправлю их домой.
Ривас вскочил.
— Куда ты их отправишь?
Внезапно Шеффер стал выглядеть значительно лучше. Наверное, начал действовать судафед.
— Превосходная работа, адвокат. Вам следует остаться в городе. На сегодня все, — сказал он и пожал руку адвокату Хассу.
Тот так напоминал восторженного щенка, что ему оставалось только помочиться на ковер. Мы прошли мимо Риваса, который молча оценивал Шеффера в роли цели для снайперского выстрела. Я пожал руку Шефферу. Потом пожал руку Хассу. Я даже пожал руку помощнику коронера. Я бы пожал руку моему старому школьному товарищу Микки Уильямсу, но ему промывали мозги в офисе генерального менеджера, когда мы уходили.
