Он не был влюблен в Анни де Шале. Он был от нее в восторге, восхищался ее стройным, идеальным телом, ее талантом в искусстве любви, но влюблен не был. Как ни хороша была графиня, но Арчи знал, что такая девушка не для него. Он не мог бы спокойно спать, зная, что его избранница в этот момент может развлекаться с кем-то другим. А Анни не потерпела бы никакого притеснения с мужской стороны, предпочитая разнообразить свою любовную жизнь так, как ей того хотелось. Но в то же время распутной девушкой она не являлась. Просто она была создана такой, полной жизни и любви ко многим, но не ко всем. И Арчи принял ее такой, какой она была, не стараясь ни переделать, ни как-то повлиять на нее. Впрочем, даже если бы он и попытался это сделать, вряд ли бы что-то у него вышло.
К тому же такие отношения, что у них сложились, их обоих устраивали полностью.
– Между мужчиной и женщиной не может быть настоящей дружбы, если они не побывали хотя бы раз вместе, – сообщила Арчи графиня в перерыве между любовными упражнениями, когда они лежали на ее постели, обнявшись и давая отдых разгоряченным телам. – Когда мужчина, вместо того чтобы слушать, что говорит ему женщина, представляет себе, что он мог бы с ней проделать и какая она, если с нее сорвать всю эту ненужную одежду, то ничего путного из таких отношений получиться не может в принципе. Мужчина должен знать о женщине все, как и женщина о мужчине. Они должны познать друг друга полностью, и только тогда, может быть, у них возникнет то, что принято называть дружбой.
Арчи не мог не согласиться с таким обоснованием этой проблемы. С такой точки зрения он не обдумывал этот вопрос ни разу и находил в словах Анни много интересного.
– А ты бы хотела, чтобы у нас были дружеские отношения?
– Конечно, ведь ты мне нравишься. Неужели ты думаешь, что лежал бы сейчас здесь, будь это иначе.
– Не думаю. Однако если согласиться с твоими словами, то выходит, что без предварительных любовных отношений обычной дружбы между мужчиной и женщиной не существует. Но я знаю много примеров того, что такая дружба все же есть.
– Настоящий мужчина, если он, прости меня за грубость, не испытывает никаких личных проблем, да даже и в этом случае… так вот, настоящий мужчина, по моему глубокому убеждению, просто не может думать о женщине, с которой не спал, просто как о друге. Это природа, с этим трудно поспорить. Я убедилась в этом давно на собственном опыте и больше таких ошибок стараюсь не повторять. А все те, кто говорит, что имеет друзей противоположного пола, на самом деле… да что мы об этом…
Анни сладко потянулась всем телом, так соблазнительно при этом изогнувшись, что у Арчи моментально проснулось желание.
После они выпили по бокалу вина и, не одеваясь, устроились на кровати, прихватив с собой бутылку.
– А знаешь, – сказала Анни, – ты мне и вправду нравишься. В любви все должно быть гармонично. Если в чем-то сомневаешься, никогда не продолжай отношений. Обрывай сразу, так будет легче всем, и в первую очередь тебе.
– А как же любовь? – не согласился Арчи. – Настоящая любовь, которая не допускает рассудка, где все подчинено страстям и нам неподвластно.
– Любовь… – медленно, словно смакуя слово, протянула графиня. – Любви не существует! То, о чем ты говоришь, может быть только в юности, когда существуют только два цвета: черный и белый. А потом все проходит. И что остается? В лучшем случае ненависть, а в худшем… в худшем – не остается ничего. Пустота…
– Как так? – не понял Арчи. – Ты просто не любила! Я, правда, тоже… – внезапно вспомнил он, немного смутившись. Мало ли, чего ожидала Анни. Может быть, как раз пылких признаний в вечном чувстве.
– Не бойся, – правильно растолковала она его смущение. – От тебя я ничего не требую. Да и вообще ни от кого. А ты, наверное, прав, я никогда никого не любила…
Взгляд ее затуманился, словно она была в этот момент не здесь, с Арчи, а где-то далеко-далеко, в каких-то непостижимых заоблачных высях.
– Хотя однажды мне казалось, что… ну, это не важно. А тебе хочу сказать. Если вдруг когда-нибудь полюбишь, постарайся не потерять голову. Возможно, потом ты не сможешь ее найти. Прими этот совет знающей женщины.
Арчи показалось, что графиня чего-то недоговаривает. Было что-то в ее жизни, что перевернуло ее полностью, сделав такой, какая она теперь. Но Арчи не собирался даже пытаться расспросить ее – захочет, расскажет сама, а не захочет… что ж, вольному – воля. Да и не рассказывают о таком кому попало.
– А по поводу наших с тобой отношений, не забивай себе голову. Я просто доставляю себе удовольствие, как только ты мне надоешь, я тебя брошу. Вот и все, очень просто.
Арчи и не думал обижаться на такие, в общем-то неприятные для любого человека слова. Он уже понял, что графиня может быть разной: грубой и нежной, веселой и мрачной, главное – искренней.
* * *
Следующий день он провел дома, мысленно вспоминая происшествия прошедших дней и морально подготавливаясь к такому важному событию, каким, безусловно, являлась предстоящая на следующий день аудиенция.
В утро дня аудиенции Арчи проснулся в пять утра и, быстро собравшись, в нетерпении бродил взад-вперед целый час. Макс дома не ночевал, и Арчи уже начал волноваться, не опоздает ли тот, когда молодой волшебник соизволил явиться.
– Де Веги еще не было? – тут же спросил он, и Арчи понял, что аудиенция волнует не его одного.
Де Вега пришел через пятнадцать минут. Одет он был в соответствии со случаем – торжественно. Арчи даже немного позавидовал ему. У самого Арчи денег на новые вещи не было, и приходилось идти в том, что есть, то есть в своем единственном костюме. Наряды Макса тоже не блистали разнообразием, это Арчи немного утешило.
– Давайте быстрее, король ждать не любит!
Дворец находился в самом центре Старого Города, занимая почти целый квартал. Дежурные гвардейцы пропустили друзей без всяких расспросов: Арчи уже был зачислен в Гвардию, и его помнили по турниру, а Макса пропустили по поручительству Де Веги, который, по мнению Арчи, вообще мог пройти куда угодно и когда угодно.
– Зайдем с черного хода, с парадного как-нибудь в другой раз, – сказал де Вега.
Арчи сильно волновался, ему то рисовались самые радужные картины предстоящей встречи с первым лицом государства, который может одним словом обеспечить на всю дальнейшую жизнь, то, наоборот, ему казалось, что король остался недоволен тем, что они вообще допустили сам факт попытки похищения принцессы.
Попав внутрь дворца, де Вега на минуту отлучился, а появившись, даже не дал оглядеться вокруг и сразу потащил куда-то вверх по лестнице.
– Быстрее, быстрее, король уже прибыл, сейчас завтракает. Настроение у него хорошее, вчера охота удалась, так что надо ловить момент.
Он провел их через ряд залов, где толпилось, несмотря на ранний час, много придворных. В приемной, перед Утренним залом, собралась особенно большая толпа. Король не любил завтракать в присутствии своих подданных, поэтому все ждали его выхода, стараясь не упустить шанса быть замеченным и отмеченным. Де Вега не останавливаясь прошел приемную насквозь и постучал в неприметную дверцу в дальней части зала. Дверь тут же открылась, и оттуда выглянул лысоватый человек лет шестидесяти.
