Верона кивнул на прощание и вышел, оставив меня одного размышлять на тему: «Кой черт дернул меня следить за Кирой». Говорят же — «женщины зло и все беды от них…».
Глава третья
ЗАМОК ВЕРОНЫ
— Ну что, спаситель, очередная порция пилюль! — Кира весело взглянула на мое несчастное лицо и прошла в комнату, ловко держа на одной руке поднос с лекарствами, а в другой — шелестящий сверток, который она положила рядом с прикроватным столиком.
Я было страдальчески скривился, но выбора не было — эта девушка, когда хотела, просто не знала, что такое милосердие.
Всю неделю я провалялся в постели. Время от времени меня навещала Кира. Пару раз заходил и Верона.
В один из его приходов я сообщил, что все обдумал и готов принять его предложение. Он спокойно кивнул, будто ничего иного и не ожидал.
Самочувствие постепенно улучшалось, я уже свободно мог перемещаться по комнате, только рука, которую укусил смаргл, еще сильно болела.
Кира взяла на себя заботы обо мне, по несколько раз в день принося пахучие отвары, которые заставляла выпивать до последней капли, и три раза в день растирала мою больную руку мерзкого цвета мазью, которая была очень эффективна. После растираний боль уходила на несколько часов, возвращаясь по том вновь, но с каждым новым днем все слабее и слабее.
Кира пообещала утрясти все дела, связанные с внезапным моим исчезновением. Впрочем, дел этих было немного. Для того чтобы на работе не забили тревогу, хватило обычной записки с просьбой предоставить бессрочный отпуск по личным обстоятельствам. Кира пообещала передать ее по назначению, я даже не стал спрашивать — каким образом она это собирается сделать, и через несколько дней сообщила, что все в порядке. Детей у меня не было, как и жены. С последней девушкой, с которой я встречался, я расстался полгода назад. Друзей у меня было немного. Я никогда не был замкнутым человеком, но и слишком близко сходиться с кем-то не любил, предпочитая держаться на некотором расстоянии. Так что беспокоиться обо мне было почти что некому.
Кира принесла множество местных книг и журналов, позволяя мне хотя бы теоретически знакомиться с миром, в который я умудрился попасть.
Язык я понимал прекрасно и читать мог свободно, только вот, каким образом такое стало возможным, никто мне так и не объяснил.
Вся неделя прошла в изучении этой литературы вперемешку с оздоровительным курсом упражнений, разработанных самой Кирой, за доскональным выполнением которых она внимательно следила.
Мы подолгу разговаривали. Девушка стала мне нравиться не только своей внешностью, но и живым умом и манерой общения, а вот, насколько я нравился ей, понять я не мог. Я до сих пор поражался ее красоте и мог наблюдать за ней часами.
Как я уже узнал из рассказов Киры, сейчас мы находились неподалеку от столицы империи, в местечке под названием Ласкана, в родовом замке Вероны.
Журналы оказались полезны во многом, теперь я более-менее стал разбираться в жизни Сильваны — так назывался этот мир.
— Опять пить всякую гадость? — спросил я, заранее зная, каков будет ответ.
Кира кивнула.
— Ну давай, не вредничай, ложечку за маму, ложечку за папу!..
Отвар был не только неприятного цвета. На вид он больше всего напоминал пережеванные водоросли, политые рыбьим жиром, который, правда, я никогда в жизни не пробовал, но именно таким отвратительным его всегда себе и представлял. Отвар блестел и маслянисто переливался различными оттенками сине-зеленого цвета.
— Убить ты меня хочешь, — констатировал я, заглатывая порцию отвара.
— Ну что ты, конечно же нет. Ты должен быть большой и сильный, а для этого придется потерпеть!
Кира ловко, ложку за ложкой, пропихивала отвар мне в рот. Ничего не оставалось, кроме как подчиниться и глотать.
— Это очень полезная вещь, в ней много витаминов! Ее для тебя сварил сам Макарай, а знал бы ты, кто такой Макарай! Он личный лекарь самого императора, так-то вот! Видишь, как тебе повезло?
— Безумно повезло, — согласился я и тяжко вздохнул. За неделю я настолько устал находиться в этой комнате, что променял бы все свое предполагаемое месячное денежное обеспечение на возможность получасовой прогулки по свежему воздуху. А, судя по рассказам Киры, ставшим несколько более откровенными после моего согласия, данного Вероне, зарплата мне полагалась очень даже весомая.
Из комнаты меня никуда не выпускали, разрешая только любоваться уже до чертиков надоевшим видом из окна, выходившим прямиком во внутренний двор. Когда я в первый раз заикнулся было Кире о своем желании погулять, мне сообщили, что всему свое время, а все последующие мои возражения были попросту проигнорированы.
— Ну вот, молодец, а теперь давай руку!
Девушка ловко втерла мазь в место укуса. Я в этот раз даже не поморщился, рука уже почти совсем не болела. Кира довольно улыбнулась.
— Хочу тебя обрадовать, ты практически здоров и можешь приступить к более серьезным упражнениям. Приказ Вероны. Надо набирать форму! Сегодня у тебя по плану первый день занятий!
Я так обрадовался возможности покинуть постылую комнату, что даже слегка подпрыгнул на кровати.
— Ты помнишь Берга? Он будет твоим наставником по физической подготовке в ближайшее время.
Берга я помнил прекрасно, несмотря на то что видел его всего раз — второй раз Берг навестить меня не соизволил, но, тем не менее, забыть его было бы трудно.
— А он меня не съест? — задумчиво поинтересовался я.
Кира ухмыльнулась.
— Думаю, он может, если будет голодный. Вот если ты опоздаешь на его занятия, то я ни за что не ручаюсь… Кстати, они начинаются через пятнадцать минут. Я тебя провожу!
Я бросился лихорадочно собираться. Не хватало еще опоздать к страшному Бергу в первый же день.
— Вот, одевайся, — Кира протянула мне сверток, в котором оказались темные штаны спортивного покроя и такая же рубаха, а также пара обуви, чем-то напоминавшая обычные земные кроссовки, но оказавшаяся гораздо более мягкой и очень удобно облегавшей ноги.
Девушка отвернулась, пока я переодевался.
— Готов, — вскоре сообщил я.
Кира оглядела меня с ног до головы и осталась довольна.
— Ну, пошли тогда. Ты первое время не усердствуй слишком, слаб еще. Впрочем, Берг особо мучить тебя поначалу не будет…
Обнадежив меня таким оптимистическим напутствием, Кира распахнула дверь комнаты и поманила за собой. Я не заставил себя ждать.
Комната выходила в широкий коридор, по обе стороны которого были точно такие же двери, как та, которую Кира аккуратно прикрыла за нами.
— Запомни, твоя комната номер двадцать четыре!
На двери висел изящно выгравированный номер, украшенный замысловатым орнаментом.
