— Тот парень. Вампир. Он вел себя как будто знаком с
тобой, — сказала Клэр.
— Да. Он… это он дает защиту моей семье. Я его отшила.
Он не был счастлив. — Она издавала смешок. — Кажется, никому не
нравится отказ.
Клэр изучала ее.
— Как ты, в порядке?
— Конечно. В полном. — Ева показала на
дверь. — Иди занимайся. Набирайся ума, чтобы потрясти этот город. Я просто
немного расклеилась. Не обращай внимания.
Позже, когда Майкл начал играть, Клэр опять услышала плач
Евы за стеной.
Она не пошла смотреть, как исчезает Майкл. Подумала, что у
нее не хватит смелости увидеть это.
На следующий день Шейн пошел с ней покупать одежду. До убого
выглядящих дешевых магазинчиков было всего три квартала ходу и она не нуждалась
в его компании, но он не позволил ей идти одной.
— Еву ты одну отпускаешь, — заметила она, когда он
сел на диван, чтобы надеть обувь.
— Ну, у Евы есть машина, ответил он. — Кроме того,
я не занят. Ты пойдешь с сопровождением. Смирись с этим.
Она втайне почувствовала себя польщенной. Немного. Был
обычный солнечный день, тротуары почти расплавились от жары. Пешеходы не
слишком часто, но встречались. Шейн шел широким упругим шагом, сунув руки в
карманы; ей пришлось спешить, чтобы не отстать. Она ждала, что он что-нибудь
скажет, но он хранил молчание. Через некоторое время она попыталась завязать
разговор.
— У тебя много друзей, которые выросли здесь?
— Друзья? Да, наверное. Несколько. Майкл. И Еву я типа
знал раньше, но мы зависали в разных компаниях. Парочка других ребят.
— Что… что с ними случилось?
— Ничто, — ответил Шейн. — Они стали
взрослыми, получили работу и символы защиты, и живут спокойно. Вот как это
работает в Морганвилле. Либо остаешься, либо бежишь.
— Ты с ними видишься? — Она вдруг осознала, как
сильно скучала по своим друзьям, оставшимся дома, особенно по Элизабет. Она
всегда считала себя одиночкой, но… может быть она не была такой. Может быть,
никто на самом деле не был таким.
— Нет, — ответил он. — Ни с кем за все это
время. Они не хотят тусоваться с кем-то вроде меня.
— С кем-то, кто не хочет приспосабливаться. — Шейн
взглянул на нее и кивнул. — Извини.
Он пожал плечами.
— В этом нет ничьей вины. Ну а как у тебя? Дома
остались друзья?
— Ага. Элизабет, она — мой лучший друг. Знаешь, мы все
время разговаривали. Но… когда она узнала, что я уезжаю в школу, она
просто… — Клэр решила, что лучший способ выразить свое отношение к этому —
пожать плечами.
— Вы перезваниваетесь?
— Ага, — сказала она. — Но теперь это
выглядит так, как будто мы больше не знакомы. Понимаешь? Нам приходится думать
над тем, что сказать. Это странно.
— Боже, я понимаю, что ты имеешь в виду… — Шейн
внезапно остановился и вынул руки из карманов. Они были в середине квартала
между двумя магазинами. Сначала она подумала, что он собирается посмотреть в
окно, но он напряженно сказал: — Разворачивайся и уходи. Просто зайди в первый
магазин, который увидишь, и спрячься.
— Но…
— Сделай это, Клэр. Сейчас же.
Она попятилась и развернулась, пошла так быстро, как только
могла к магазину, мимо которого они недавно прошли. Это был жутко выглядевший
магазин поношенной одежды, в который она не пошла бы добровольно. Но она
толкнула дверь и оглянулась через плечо.
Полицейская машина подъезжала к обочине рядом с Шейном. Он
стоял, опустив руки вдоль тела, с вежливым и уважительным видом. Полицейский,
который вел машину, высунулся из окна, чтобы что-то сказать ему.
Клэр практически ввалилась внутрь, когда дверь резко
открылась. Она споткнулась о порог в темном и пахнущем затхлостью месте.
— Эй, — сказал ей полицейский в униформе, который
открыл дверь. Он был в возрасте, блондин с редеющими волосами и плотными усами.
У него были холодные голубые глаза и кривые зубы. — Клэр, так ведь?
— Я… — Она не могла придумать, что ответить. Всю
жизнь ее учили не врать полиции, но… — Да, сэр. — Она могла это
сказать, он все равно уже знал.
— Мое имя Джеральд. Джеральд Брэдфилд. Рад
познакомиться. — Он протянул руку. Она с трудом сглотнула, обтерла потную
ладонь и ответила на пожатие. Она была практически уверена, что он защелкнет
наручники вокруг ее запястий, но он просто дважды качнул ее руку вверх-вниз и
отпустил. — Мы вас искали, знаете ли…
— Я… я не знала об этом, сэр.
— Не знала? — Ледяные глаза сверлили ее насквозь и
их не могла согреть даже притворная улыбка. — Не могу себе этого
представить, девочка. Дочь мэра беспокоилась, куда ты могла деться. Она просила
нас найти тебя. Убедиться, что с тобой все в порядке.
— Со мной все хорошо, сэр. — Она едва могла
говорить. Во рту пересохло. — У меня неприятности?
Он засмеялся.
— Почему у тебя должны быть неприятности, Клэр? Нет,
тебе не надо об этом волноваться. Ведь мы уже знаем, где ты. И с кем ты. Тебе стоит
быть более осторожной, милая. Ты здесь новенькая, но уже знаешь намного больше,
чем должна бы. И твои друзья не из тех, кто может гарантировать спокойную жизнь
в этом городе. Нарушители порядка. Ты не кажешься мне нарушительницей порядка.
Знаешь что, вернись-ка ты лучше в общежитие, будь хорошей девочкой, ходи на
занятия, а я лично прослежу, чтобы с тобой ничего не случилось.
Клэр хотела кивнуть, хотела согласиться, хотела сделать все,
лишь бы уйти от этого человека. Она осмотрела магазин. Там были люди, но никто
на нее не смотрел. Как будто она вообще не существовала.
— Ты думаешь, я не могу этого сделать, — сказал
он. — Могу. Можешь на это рассчитывать.
Она посмотрела на него, и его глаза стали белыми с
маленькими точками зрачков в середине. Когда он улыбнулся, она увидела блеск
клыков.
Она ахнула, попятилась и схватилась за дверную ручку. Она
бегом ринулась на улицу и увидела Шейна, стоящего на том же месте, смотрящего
как полицейская машина отъезжает от обочины. Он повернулся и схватил ее, когда
она почти в него врезалась.
— Вампир! — выдохнула она. —
В-вампир-полицейский. В магазине!
— Должно быть это Брэдфилд, — сказал Шейн. —
Высокий парень? Лысоватый, с усами?
Она кивнула вся дрожа. Шейн даже не выглядел удивленным и
встревоженным.
— Брэдфилд нормальный, — сказал он. — Не
самый худший парень в городе, на самом деле. Он сделал тебе больно?
— Он… он просто пожал мне руку. Но он сказал, что
знает! Он знает, где я живу!
Шейн снова не выглядел удивленным.
— Да, ну, это был всего лишь вопрос времени. Они
притормозили, чтобы спросить твое полное имя. Они добавили его в опись.
