Женщина покачала головой:
— Нет. Никогда. Юсеф ведь сказал, что все секретно. А когда он пропал, мы серьезно забеспокоились.
— Вам или вашему супругу когда-нибудь угрожали? — спросил Алекс.
— Нет, — тихо произнесла она. — По крайней мере, я ничего об этом не знала.
Алекс задумался. Якобу Альбину угрожали накануне убийства, кто-то, возможно, пытался с ним договориться. Но Мухаммеда Абдуллу застрелили без предупреждения фактически посреди улицы.
— Я просмотрела переписку мужа, в том числе электронную, — сказала женщина. — Там ничего нет.
— А его мобильный?
Жена покачала головой.
— Он был при нем, когда Мухаммед ушел из дома, и после этого я его не видела.
Алекс и Фредрика встревожились, так как среди личных вещей, которые были у Мухаммеда в момент смерти, мобильного полиция не обнаружила.
— Как получилось, что он ушел из дома вчера вечером? — спросила Фредрика.
— Ему позвонили, — ответила жена. — Мы сидели, смотрели телевизор. Разговор занял от силы полминуты, и после этого Мухаммед сказал, что ему надо выйти по делу.
— Он сказал, кто звонил?
— Нет, но тут нет ничего странного. Иногда звонил кто-нибудь из его знакомых и ему приходилось спешить на какую-нибудь встречу. Я никогда ничего не спрашивала. Ради детей. Лучше, чтобы в таких делах был замешан только один из нас.
Фредрика понимала вдову Мухаммеда как никто. Но исчезновение телефона не предвещало ничего хорошего. Они, конечно, всегда могут затребовать распечатку звонков, но если ему угрожали по СМС, то их без самого аппарата восстановить невозможно.
— Когда вы хватились мужа?
— Уже через час или два. Он никогда не уходил по делам так надолго.
— Вы сразу же позвонили в полицию?
— Да, но мне сказали, что он отсутствует слишком недолго, чтобы предпринимать какие-нибудь меры. После десяти вечера я вышла посмотреть, уехал он на машине или ушел пешком…
Она замолчала, мучительно сглотнув.
— Но вы не нашли его? — осторожно спросила Фредрика.
Вдова покачала головой.
— А ведь я была на улице, когда его убили.
Ее слова причиняли почти физическую боль, когда она продолжила:
— Я была там, когда его нашли сегодня утром. Он лежал ничком на снегу. Моей первой мыслью было, что он простудится.
Темные глаза женщины сверкали от слез, но она не плакала. Горе многолико. Иногда оно даже красит людей.
Петер Рюд так и сяк крутил свои заметки, сделанные в ходе последнего допроса Тони Свенссона. Мысли приходили и уходили, точно заблудившиеся гости.
Он растерянно грыз карандаш.
Неоспоримо то, что Тони Свенссон вместе с другими «Сынами народа» был вовлечен в конфликт с Якобом Альбином. Бесспорно и то, что этот конфликт разрешился, а лицом, действительно имевшим зуб на Якоба Альбина на момент смерти последнего, был на самом деле Ронни Берг, сидевший в изоляторе в Крунуберге. То есть у Ронни Берга на момент убийства имелось алиби, иными словами, что если он и был заказчиком, то должен был нанять исполнителя двойного убийства. А это выглядит маловероятно.
Одновременно с этим обнаружились странные обстоятельства смерти Каролины Альбин — смерти, предположительно ставшей причиной отчаянного поступка Якоба Альбина. И что им теперь делать, если выяснится, что погибшая женщина не Каролина?
Петер думал. Расследование исходило из некоторых базовых предположений: к примеру, что угрозы, посланные Якобу Альбину с почтового адреса Тони Свенссона, но с чужих компьютеров, напрямую связаны с убийством пастора.
«Так ли это на самом деле? — размышлял Петер. — А что, если это ложный след?»
Тогда остается третий вариант. Что это не самоубийство и не Тони Свенссон со своими «Сынами народа». И возможно, не тот другой человек, посылавший угрозы с адреса «Сынов народа».
Но такого не может быть. Должна существовать хоть какая-то связь между всем этим, пусть пока и непонятная.
По словам Фредрики, лицо, посылавшее последние сообщения Якобу Альбину, по всей видимости, обладало некоторыми познаниями по части религии. Во всяком случае, достаточными, чтобы намекнуть на библейских персонажей и тем привести адресата в смятение.
Связь с церковью?
У Петера заныло под ложечкой. Тогда при чем тут сбитый машиной у университета мужчина, который теперь, через убитого Мухаммеда Абдуллу, оказался не напрямую, но явно связан с гибелью супругов Альбин? Каково его место в общей картине?
Алекс вкратце пересказал Петеру и Юару догадки Фредрики: что убийство всех этих людей имело целью не дать им проговориться о какой-то весьма важной тайне. Классический мотив, но Петер никак не мог взять в толк, что это могла быть за тайна, из-за которой понадобилось лишать жизни нескольких человек.
Он решил отмотать пленку назад. В коридоре Юар с кем-то мелодично ворковал по телефону. Петер сжал руками виски, пытаясь привести мысли в порядок. Если только начать думать о Пие Норд, то можно сразу же на всем ставить крест. Он уставился в свои записи последнего допроса Тони Свенссона.
Взгляд задержался на одной-единственной строчке.
Тот, кого вы ищете, совсем не такой, как я, бараны!
Слова были реакцией на их предложение показать Тони фотографии, чтобы тот смог опознать на них человека, втянувшего его в заговор против Якоба Альбина. Что он имел в виду? Пульс у Петера участился. Тони Свенссон намекал полиции, что у них не может быть фотографии преступника, потому что он вообще неизвестен. Слова «не такой, как я» приобретали иной смысл, если дать волю воображению. Не такой, как я… но такой, как вы сами. Он это хотел сказать? Получается, в деле все же замешан полицейский.
И несколько священников.
Сложно представить себе категорию людей, имеющих меньше общего с Тони Свенссоном, чем священники и полицейские.
Петер открыл файл с распечаткой телефонных звонков. Тони Свенссон действительно трижды сам звонил Вигго Тувессону, но не наоборот. Кроме того, все звонки были сделаны после того, как Тони Свенссон прекратил посылать угрозы Якобу Альбину и этим занялся некто другой. Петер открыл новый список звонков, на сей раз входящих. Не могли ли Тони позвонить за этот период с другого номера, указывавшего хотя бы косвенно на инспектора Тувессона?
Сотрудник из их группы проделал солидную работу и выяснил, кому принадлежат наиболее часто встречающиеся номера. Но имелось большое количество номеров, привязанных к не подлежащим регистрации сим-картам с предоплатой, так что узнать, кто пользовался номером, было невозможно. За последний месяц у Тони Свенссона были телефонные контакты с пятнадцатью подобными номерами. Может, один из них принадлежал тому — или той, — кто вышел на него и принудил вести двойную игру? Может, священник, может, полицейский. Кто-то не такой, как Тони Свенссон.
