– Так вы и правда клон, – выдохнул Табор, разглядывая легендарного адмирала наемников… – А мы думали… – Он резко оборвал фразу.
– Мы много лет считали, что он ваш, – сказал Марк, успешно входя в роль лорда Форкосигана.
«Наш?!» – всем своим видом сказал Табор, но предпочел промолчать.
– Но последние события подтвердили его комаррское происхождение, – закончил Марк.
– Мы же договорились, – возмущенно вмешался Майлз. – Вы прикрываете меня, пока я не улечу с Земли.
– Да, договорились, – подтвердил Марк. – Только не вздумайте приближаться к Барраяру.
– Да подавитесь вы вашим Барраяром. У меня остается вся галактика.
Центурий-капитан, почувствовав, что снова отключается, нервно заморгал и попытался восстановить дыхание. Майлз решил, что у бедняги не иначе как легкое сотрясение мозга. И тут Элли открыла глаза. Майлз положил ей руку на лоб, пригладил волосы. Она деликатно срыгнула (но синергин избавил ее от обычной постпарализационной рвоты), села, огляделась, увидела Марка, цетагандийцев, Айвена – и прикусила губу. Майлз сжал ей руку. «Потом объясню», – пообещала его улыбка. Она досадливо нахмурилась: «Да уж, изволь», – и гордо подняла голову: неприятель не должен видеть ее растерянной и непричесанной.
Айвен повернул голову и спросил у Галени:
– Что будем делать с цетагандийцами, сэр? Где их выкинуть?
– Я полагаю, нет никакой необходимости устраивать межпланетный скандал. – Галени говорил с хищной жизнерадостностью, позаимствовав тон у Майлза. – Вы со мной согласны, лейтенант Табор? Или хотите, чтобы местным властям стало известно, что именно задумал совершить сегодня ночью в барьере ваш гем-товарищ? Нет? Так я и думал. Хорошо. Им обоим нужна медицинская помощь. Айвен, лейтенант Табор, к несчастью, сломал себе руку, а у его… э-э… друга – сотрясение мозга. Не считая всего прочего. Выбирайте, Табор. Завезти вас в больницу или предпочитаете лечиться у себя в посольстве?
– В посольстве, – незамедлительно прохрипел Табор. – Если только вам самому не хочется объясняться перед судом в связи с покушением на убийство.
– Да какое убийство? Всего-навсего легкие телесные повреждения. – Галени сверкнул глазами.
Табор встревоженно улыбнулся: у него был такой вид, словно он рад немедленно избавиться от неприятного соседства.
– Да какая разница. Все равно оба посла будут недовольны иным развитием событий.
– Ну вот, давно бы так.
Приближался рассвет. Уличное движение становилось все оживленнее, и Айвен далеко не сразу нашел стоянку такси, где не было очереди. Эта приморская окраина находилась далековато от посольств. Галени чрезвычайно заботливо помог пассажирам сойти, но бросил Табору ключи от ручных и ножных пут центурий-капитана только тогда, когда Айвен нажал на газ.
– Мои ребята вернут машину сегодня же, – крикнул на прощание Галени. Тяжело вздохнув, он рухнул на сиденье. Айвен снова опустил колпак. Галени чуть слышно прибавил: – Но сперва мы ее как следует осмотрим.
– Думаешь, это шоу возымеет последствия? – спросил Айвен.
– На данном этапе? Чтобы убедить цетагандийцев, что Барраяр не имел никакого отношения к Дагуле? Не знаю, может быть – да, а может, и нет, – вздохнул Майлз. – Но основную проблему мы решили: два проверенных офицера готовы поклясться, что адмирал Нейсмит и лорд Форкосиган – два разных человека, а это сейчас – самое главное.
– А Дестанг? Он это одобрит? – не унимался Айвен.
– Не думаю, – равнодушно сказал Галени, любуясь городским пейзажем, – чтобы из-за этого стоило беспокоиться. Одобрит не одобрит, какая разница?
Майлз полностью разделял мнение Галени. Они страшно устали, но все живы – это главное. Майлз задерживался взглядом на каждом: Элли, Айвен, Галени, Марк. Все здесь, все пережили эту ночь.
Почти все…
– Где тебя высадить, Марк? – спросил Майлз, бросив вопросительный взгляд на Галени. Майлз ожидал возражений, но Галени промолчал. Распрощавшись с цетагандийцами, он наконец позволил себе расслабиться, и теперь казался враз постаревшим и опустошенным. Майлз и не стал напрашиваться на возражения.
«Будь осторожен в просьбах, а то можешь получить то, о чем просил».
– На станции подземки, – ответил Марк. – На любой станции подземки.
– Хорошо.
Майлз вызвал на дисплей карту и показал Айвену, куда ехать.
Когда машина остановилась, он вышел вместе с Марком.
– Я сейчас.
Они пошли вместе к лифтовой шахте. В этом районе еще царила тишина, народу было немного, но уже чувствовалось приближение утреннего часа пик.
Расстегнув мундир, Майлз достал кредитную карточку. Судя по напряженному лицу Марка, тот до последнего момента ожидал выходки в стиле Сера Галена. Взяв карточку, он с подозрением повертел ее в руках.
– Ну вот, – сказал Майлз. – Если тебе с твоей подготовкой и с этими деньгами не удастся скрыться на Земле… Такого не бывает. Удачи!
– Но… что ты от меня хочешь?
– Ничего. Абсолютно ничего. Ты свободный человек (если, конечно, сможешь сохранить свободу). Мы не станем докладывать местным властям о… э-э… несчастном случае с Галеном.
– Ты хотел большего.
– Когда не можешь получить то, что хочешь, соглашаешься на то, что можешь получить. Ты ведь уже начал понимать это. – Майлз кивком указал на карман Марка, и тот прикрыл его рукой.
– И чего ты от меня хочешь? – спросил Марк. – На что толкаешь? Ты что, всерьез принял эту чушь насчет Архипелага Джексона?
– Можешь взять деньги и просадить их в марсианских притонах. Или заплатить за образование. А может, и не одно. Или сунь карточку в ближайший мусоросборник. Я тебе не отец, не учитель и не хозяин. Ничего мне от тебя не нужно. Ничего я не хочу.
«Попробуй только возразить – если придумаешь как, братец…» Майлз развел руками и отступил на шаг.
Не поворачиваясь к Майлзу спиной, Марк попятился к шахте.
– Почему? – вдруг закричал он растерянно и гневно.
Майлз вскинул голову и расхохотался.
– А ты догадайся! – бросил он в ответ.
Поле шахты подхватило Марка, и он исчез.
Майлз вернулся к друзьям.
– Разумно ли это? – обеспокоенно спросила Элли, прервав рассказ Айвена. – Так вот взять и отпустить этого?
– Не знаю, – вздохнул Майлз. – Если не можешь помочь, не мешай. Я не могу помочь ему: Гален сделал его сумасшедшим. Он одержим мною. Боюсь, ему от этого не избавиться. Уж я-то знаю, что такое одержимость. Самое лучшее, что я могу сделать, – это уйти с его дороги. Может, со временем он успокоится. Может, со временем он… излечится.
Он вдруг почувствовал страшную усталость. Рядом с ним сидела Элли, и он был очень-очень счастлив. Опомнившись, Майлз включил наручный комм и отпустил Нима и его патруль.
