Высоко подняв голову, Эйприл встала, взяла свой шарф и гордо удалилась.
Миссис Ферчайлд повернулась к Сету, ее глаза пылали, как у демона.
— Я понимаю, что вы делаете.
— Понимаете? — переспросил он, невозмутимо откидываясь на спинку стула.
— Вы используете мою дочь.
Она схватила свою сумочку, ее паучьи пальцы крепко сжали ремешок.
Сет внутренне подобрался:
— Лучше расскажите, как вы используете свою дочь, миссис Ферчайлд. Если она действительно хочет иметь этот отель, почему вы пытаетесь отговорить ее? Сколько вы потеряете, если она больше не будет выступать?
— Чем же мы отличаемся друг от друга, мистер Кентрелл? Вам нужен отель, и поэтому вы так дружелюбны с ней.
Возглас негодования рвался из его груди, но он справился с собой:
— С Эйприл легко быть дружелюбным.
— И, если я не ошибаюсь, вам нужно от нее нечто большее. Опять же это корыстный интерес, но моя дочь не легкодоступная женщина, мистер Кентрелл, и я не позволю вам воспользоваться ею.
— Спасибо, что предупредили, — сказал он, не заботясь, что она заметит его сарказм.
Миссис Ферчайлд встала, посмотрела не него сверху вниз, прижимая сумочку к груди:
— Я, возможно, и хочу, чтобы моя жизнь не изменилась, но, по крайней мере, не пользуюсь грязными методами для достижения цели.
Она прошествовала к выходу, оставив Сета переваривать услышанное. Ее стрела попала в яблочко.
Сет сидел за рабочим столом, отвечая на письмо из отдела по связям с общественностью «Бремсон холдингс». Сейчас в отделе никого не было — уже перевалило за полночь. Но Сет просто не мог уснуть. Лучше поработать, чем ворочаться с боку на бок в постели, перебирая воспоминания с участием обнаженной Эйприл, ее теплого влажного рта, ее грудей с набухшими сосками.
Сет посмотрел на текст, который набирал, и не сразу сообразил, о чем идет речь. Черт, нужно прекратить этот кошмар. Он потер глаза и сжал переносицу. Неожиданно послышалась тихая музыка, плывущая в воздухе и наполняющая душу.
Эйприл…
Ноги, против его воли, понесли Сета к двери, соединяющей их номера, — там он обычно наслаждался ее игрой. Сегодня звучала медленная печальная мелодия, незнакомая и до боли прекрасная.
Все его существо сжалось от желания обладать совершенным телом Эйприл, а рука потянулась к дверной ручке, но Сет отдернул ее. Вместо этого он, тяжело дыша, прислонился к двери и уперся в нее затылком. Сет не стал рисковать и входить к Эйприл — это, несомненно, привело бы к очередному всплеску неконтролируемой страсти.
Эйприл отвергла его компромисс — план, который должен был устроить обоих и позволить им наконец-то свободно отдаться чувствам. Если бы она согласилась, их деловые отношения завершились бы и они превратились бы в людей, сходящих с ума друг по другу. Тогда Сет мог бы войти в эту дверь и отнести Эйприл на свою кровать. Но она отказалась, и, пока вопрос с отелем не решен, его карьера висит на волоске. Значит, сейчас неподходящее время для того, чтобы расслабиться.
Музыка постепенно становилась громче, окутывала Сета, обрушивалась на него. Затем зазвучал голос Эйприл — она пела о желании. О боли и грусти. И опять о желании. Его прошиб холодный пот, а руки задрожали от усилия, которое он прикладывал, чтобы не распахнуть дверь, не броситься к Эйприл и не раствориться в ней окончательно.
В голове мелькнула сумасшедшая мысль: что, если не сдерживать себя хотя бы один день? Позволить себе затащить женщину, по которой он сходит с ума, в постель? Сет слегка повернул ручку двери, но музыка стихла, и последний аккорд растаял в воздухе. Что произошло? Эйприл увидела поворачивающуюся ручку и поняла, что он притаился за дверью? Или просто закончилась песня?
Ненасытное желание грызло Сета изнутри, но он ждал. Музыка не зазвучала вновь, и через десять минут он решил, что сегодня Эйприл больше играть не будет. Возможно, она легла спать. Лежит на кровати, может быть голая, ее длинные ноги запутались в простыне, волосы разметались по подушке…
Проклиная себя, он бросился к ноутбуку. Работать! Ему нужно сосредоточиться на работе и карьере. А не на женщине, которая вскоре исчезнет из его жизни. Он играет по-крупному и не может позволить себе упустить цель из виду.
Эйприл непослушными пальцами разгладила платье и постучала в дверь, ведущую в номер Сета. Она долго решала, что надеть на встречу с Райдером и его невестой, и внимательно просмотрела все одежду, присланную матерью. Нежное струящееся голубое платье чуть ниже колен показалось ей лучшим вариантом. Она надела его с желто-коричневыми римскими сандалиями.
Дверь распахнулась, и Эйприл увидела Сета, который выглядел роскошно в темных брюках и ослепительно-белой рубашке, две верхние пуговицы которой были расстегнуты. Темные волосы на груди, видневшиеся в вырезе рубашки, заставили ее задрожать от возбуждения.
Глаза Сета скользнули по ней сверху вниз: от свободно спадающих на плечи волос до пальцев ног, выглядывающих из сандалий. Ее лицо немедленно вспыхнуло, а сердце забилось сильнее.
Эйприл нервно теребила край юбки:
— Это подходит для встречи? Я не знала, что надеть…
Она умолкла. Сет помогал ей с тех пор, как они приехали сюда, — в своих собственных интересах, но, безусловно, помогал. Это первый раз, когда она может чем-то помочь ему, и ей хотелось все сделать правильно.
Он тяжело сглотнул:
— Ты выглядишь отлично.
И отступил, чтобы пропустить ее в свой номер.
Простой комплимент заставил Эйприл успокоиться.
— Что мне нужно знать о сегодняшней встрече?
Сет застегнул две верхние пуговицы:
— Я буду благодарен, если ты не станешь упоминать о ситуации с отелем. Пока все не решится, моему брату не обязательно знать.
— И если все в итоге решится в твою пользу, он никогда и не узнает? — мягко поинтересовалась она.
Он ухмыльнулся, признавая ее правоту:
— Что-то вроде этого.
— Хорошо, ни слова о договоре.
Эйприл немного расслабилась. Быть заодно с Сетом было… приятно.
— Как мы объясним наше нахождение здесь? И наши отношения?
— Я скажу Райдеру, что ты старый друг семьи, и я присматриваю за тобой, пока ты выздоравливаешь.
— Старый друг? Конечно же он поймет, что здесь не все чисто. Он никогда не слышал о нашей с тобой дружбе.
Сет развернулся и направился в спальню. Эйприл чуть не пошла за ним, мечтая увидеть постель, которую она себе столько раз представляла. Но он вскоре появился, держа в руках красный галстук в тонкую золотую полоску:
— Райдер Бремсон ничего не знает о моей семье. Кроме того, ты пострадала в той же аварии, что и мой брат. Вот и связь.
