Видмайер, не отрывая ненавидящего взгляда от Оскара, упал на колени. Он нашарил пальцами рукоять оружия, вцепился в него, но подняться уже не смог. Густые потоки крови залили его грудь, пропитав майку и штаны почти до колен. С горьким стоном разочарования солдат упал лицом прямо на камни, еще раз шумно выпустил воздух и тяжело перевернулся на спину. Оскар сел, напряженно вглядываясь в лежащего противника. Грудь Видмайера больше не вздымалась, но он словно бы еще жил: пальцы его судорожно дрожали, а губы посылали беззвучные проклятия… Со склонов спустились солдаты, прочесывавшие берег. Один из них, низкорослый и коренастый, подошел к агонизирующему сослуживцу.
– Твое путешествие кончилось, Видмайер, – донесся из-под маски глухой голос. – Встретимся на небесах!
С этими словами на губах подошедший два раза в упор выстрелил в голову умиравшего, после чего повернулся и пошел вдоль берега прочь от Энквиста. Он остался один на один с трупами, от которых не мог оторвать взгляда. Тела бандитов выглядели обычно, в голове Видмайера темнело исковерканное пятно «мозгового камня». Оскар медленно встал, чтобы подойти поближе к трупу. Пока он поднимался, мертвец выпал из его поля зрения, а когда он глянул на него вновь, никаких посторонних вкраплений внутри развороченной головы «рентгеновский глаз» не видел.
Стрельба стихла. Светящиеся цифры под треснувшим стеклом часов показывали полдвенадцатого. Бой шел почти два часа, хотя казалось, он занял несколько минут. Немногие уцелевшие нападавшие бесславно бежали с поля боя; австрийцы не собирались их преследовать. На Оскара навалилась страшная усталость. Несколько прыжков и коротенькая пробежка – и тело уже сдало. Правда, кроме прочего его едва не убили, но раньше это случалось весьма часто. Это старость. Оскар вяло пнул винтовку, попавшую под ноги, и побрел к дороге. Возбужденно перекликающиеся солдаты, наконец снявшие тяжелые шлемы и ранцы, с фонарями в руках бегали по склону взад-вперед. Оскар дошел до трупа человека, которого он сегодня убил первым. Это был молодой парень, лежавший сейчас головой вниз. Его куртка зацепилась за куст с тлеющими ветвями и не давала ему полностью опуститься на камни. Багровые блики плясали на лице с застывшим оскалом ровных белых зубов. Все вокруг стало скользким от крови.
На дороге было светло, ее освещали догорающие остовы разбитых грузовиков и фары тех, что остались целы. Несколько пар санитаров с носилками выискивали раненых, батальонный капеллан распоряжался командой сборщиков трупов. Навстречу вылезшему на щербатый асфальт Оскару широкими шагами топал Швальбе, энергично раздающий приказы. На ремнях, перекрестивших его грудь, висел гигантский планшет, отражавший подробный план местности с указанием позиций, которые занимали солдаты. Полковник выкрикивал указания в рацию; кнопки ее он нажимал с таким остервенением, будто хотел продавить корпус насквозь.
– Ага, наш спаситель, – буркнул он, когда увидел, кто попался ему на пути. – Черт возьми, ты оказался прав, проклятый незнакомец, хотя лучше бы ты врал! Я еще поговорю с тобой… попозже.
Он ушел, а Оскар побрел дальше. За останками грузовика над склоном, задрав задницу, висел полковничий джип. Угрюмый шофер с опухшей скулой командовал покалеченным БТРом, который собирался вытягивать машину обратно на дорогу. Другой БТР вытаскивал из каменной ловушки танк. Везде кипела работа, но люди двигались устало, не спеша. Сверху, сопровождаемые потоками мелких камушков, спустились ефрейтор и несколько солдат.
– Вот из чего убивали нас эти вонючие подонки! – сказал он. На дорогу, брякнув, упала длиннющая и тяжелая американская снайперская винтовка пятидесятого калибра. В прошлом веке подобные штучки приравнивали к противотанковым ружьям/
– Много их там осталось? – спросил Оскар.
– Нет, – угрюмо ответил ефрейтор. – Здесь мы нашли всего четыре, дальше еще меньше. Наших трупов гораздо больше.
– Зато внизу мы положили всех уродов, мать их, – весело подбодрил приунывших желтоволосый солдат, неслышно подошедший сзади. Его короткие волосы были усеяны капельками пота. Ефрейтор пошел своей дорогой, оставив их вдвоем. Они молча вернулись к своему грузовику, вернее, к его останкам. Оскар опустился па плоский камень, снял наконец с головы шлем и закрыл глаза. Австриец ковырнул носком ботинка покореженную крышку капота, покрытую дырами от пуль. Тьма вокруг них постепенно возвращалась, один за другим гася многочисленные костры. Мимо прошла целая толпа солдат – это были десантные команды БТРов и разведчики, вернувшиеся из авангарда уже после начала боя. Желтоволосый немного потрепался с ними. Оказалось, всех их пулемет заставил долго валяться среди камней, по потом пулеметчик то ли был ранен, то ли просто струсил и сбежал. Солдаты, а их набралось около трех десятков, поднялись на террасу и прошли ее от начала до конца. К их сожалению, живых врагов там уже не было. Они сосчитали трупы и теперь возвращались на свои места. Когда они ушли, несколько минут Оскар и желтоволосый сидели во тьме, всеми забытые и покинутые. Наконец, австриец шумно вздохнул и сказал:
– Ну что, так и будем сидеть?
– А в чем дело?
– Все наши там, сзади. Я вернулся за тобой, дружище. Думал, ты тут захочешь поискать свои вещички, или еще чего.
– Хм, это трудная задача. Ты видел Циммермана? Его труп?
– Угу… Хотя он еще дышал. – Желтоволосый усмехнулся и добавил: – Этого следовало ожидать. Слишком он был бешеным, этот парень. Как результат – смерть в первой серьезной потасовке.
– Он спас мне жизнь.
– Ей-богу, случайно! Циммерман никого никогда не спасает, вернее, не спасал.
Из темноты выступила фигура.
– Вот вы где! – это был Бертольд, держащий забинтованную правую руку па перевязи. – Полковник послал за тобой и велел передать пистолет.
Он протянул Оскару его оружие.
– Старый добрый «Глок»! Мне его серьезно не хватало в драке. Хорошо, нужно все-таки попытаться найти сумку, иначе пистолет – единственное, что у меня останется из вещей.
– Скорее всего, она обратилась в дым вместе с нашим грузовиком, – критически отозвался об этом предложении Бертольд и оказался не прав. Сумка висела не очень далеко от места их разговора на покалеченном дереве, закопченная, по целая. Бертольд пощупал ее здоровой рукой и восхищенно цокнул языком:
– Надо же! А если бы ты сидел внутри?
– Меня бы расплющило взрывной волной. Пойдем, а то ты упадешь в обморок от удивления и потери крови.
Парнишка, и вправду, был очень бледен, но держался молодцом. Они пошли в сторону конца колонны, а за их спинами ревущий БТР сталкивал под откос то, что осталось от грузовиков. Теперь их перевозчиком стала машина № 4, заполненная пятью развалившимися на сиденьях солдатами – всеми, кто остался целым или почти целым из их прежнего экипажа. Через пару минут внутрь влезли знакомый обер-лейтенант и множество рядовых, «коренных обитателей» куига.
С беззлобной руганью они потеснили новичков. Вскоре двигатель загудел, и машина двинулась вперед.
