Перед тем как взобраться на большую насыпь, по которой от гостиницы шел автобан к центру Вены, они разделились, договорившись встретиться па остановке. Около самого здания, низкого и некрасивого, дорога расползалась небольшой площадкой. На ней стояли беседки с кондиционерами, чтобы в любую погоду постояльцы могли с комфортом дождаться автобуса, ведь он – о, ужас и позор немецкой пунктуальности! – мог запоздать. Вся площадка, как и гостиница, были окружены высоким забором, размалеванным рекламой и веселыми разноцветными картинками. У забора теснились магазинчики, закусочные и даже нашлось место для нескольких таксофонов. Через каждые пятьдесят метров «крепостную стену» украшали башенки с вооруженными охранниками в застекленных верхушках. Когда Оскар подошел к площадке с северо-запада, Рихард должен был уже быть внутри, если не случилось ничего плохого. По крайней мере, выстрелов и суматохи слышно не было. Энквист взглянул на охранника – неприветливого человека в песочного цвета униформе, размышляя, как с ним завести разговор, но тут из-за ворот, с площадки, выехала легковая машина. Это был исцарапанный и поблекший «Мерседес» – фаэтон с мрачным молодым человеком за рулем. Рядом с ним сидел Рихард.
– Нам не придется ждать автобуса! – воскликнул он. – Парень согласился нас подбросить, причем просто так, задаром.
Водитель, лениво свесив набок голову, терпеливо ждал, пока Оскар недоверчиво осмотрит его самого, машину и своего приятеля, а потом медленно заберется внутрь. Как только Энквист оказался на заднем сидении, двигатель мягко и мощно заурчал, рванув машину вперед. Поездка прошла не очень весело, потому что на все вопросы немца водитель отвечал односложно, цедя слова сквозь зубы, а Оскар вообще чувствовал себя неуютно и постоянно вертел головой в ожидании какого-нибудь подвоха. Как только «Мерседес» ворвался в заводские кварталы Зиммеринга, ветер немного утих, а пыль вернулась вниз, на землю. Скоро мостовая стала мокрой, потом они обогнали поливальщик – смешной автомобильчик с цистерной и шевелящимися, как усы насекомого, разбрызгивателями. Редкие утренние прохожие бродили с непокрытыми головами.
Движение, как всегда, не подходило по оживленности такому большому городу, как Вена, но назвать улицы пустыми было нельзя. Свернув на Гюртель, «Мерседес» высадил их у небольшого кафе и укатил прочь. Столики стояли прямо на тротуаре, под цветным, хотя и поблекшим навесом. Здесь, среди высоких зданий, ветер дул гораздо тише, чем в Швехате, а пыли не было вовсе. Они уселись за деревянный столик на витых ножках и заказали себе много кофе, булочек, масла, сыра и по большому куску копченого окорока. Лицо Рихарда, торчавшее из приспущенного капора, расплылось в улыбке. После, сигареты и при виде сытного завтрака он потерял все свое плохое утреннее настроение. Оскар, напротив, сидел с кислой миной. Его голова до сих пор гудела от транквилизатора, которым он дышал полночи; все тело, каждая старая его косточка ныла в ожидании скорых ливней. Каждая косточка и каждая рана, которых он собрал за свою насыщенную жизнь больше десятка… Спанье на жестком тоже давало о себе знать.
– Какие у нас планы? – спросил Рихард, когда уничтожил половину заказанной снеди.
– Не знаю. У меня паршивое настроение и пустая башка. Хочется убраться куда-то в такое место, где нет плохой погоды, зато есть зеленый садик, яркое солнышко и мягкая кроватка.
– С теплой девчушкой?
– Нет, никаких девчушек!
– Ого! У меня готов диагноз: глубокая старость, маразм и склероз. Лечение – две бутылки шнапса. Заказать?
– Я с утра не пью. Да и не время нам напиваться!
– Ну, давай отдохнем пока! Переедем в «Дунайский бастион» – это та самая гостиница в Альберне.
– У нас мало денег. У нас мало времени. И вообще, мои старые больные ноги чуют, что скоро им опять придется топать куда-то в дальние дали. Посуди сам: в Вене нам ловить больше нечего.
– А где?
– Сейчас у нас две ниточки: Международное Бюро Легионеров и люди-нелюди с камнями в головах. Хотя, мне кажется, взять языка вряд ли удастся, вернее, вряд ли он будет нам что-то рассказывать. Так что, но сути дела, у нас только один выход: ехать в другой город, в котором есть филиал МБЛ.
– А ты уверен, что они тоже не закрылись? Или стали называться совсем по-другому?
– Вполне возможно. Что же делать?
– Давай шерстить все конторы по найму солдат – большие и маленькие. Работы, конечно, непочатый край, но нам ведь терпения и настойчивости не занимать.
– Наверное, ты прав.
– За это надо выпить по чашечке кофе!
С завтраком вскоре было покончено. Отряхивая крошки с колен, они вышли на Гюртель. Эта большая наполненная жизнью улица как нельзя больше подходила для прогулки. Изрядное число прохожих, обилие красивых витрин, расфранченные швейцары ресторанов и гостиниц, важно прогуливающиеся у роскошных дверей своих заведений. Глаз отдыхал, лишь изредка натыкаясь на неприятное пятно мертвого разорившегося магазина или закрытого игорного дома, однако большую часть их стен занавешивали шикарные стереографические рекламные плакаты. По безупречно гладкой мостовой хоть изредка, но проносились блестящие автомобили, над ней от одного бело-красного столба до другого мелькали обтекаемые вагончики монорельса. На одной из стен, принадлежавшей магазину готового платья, им попался на глаза довольно-таки внушительный ряд теле– и видеофонов, в этом ряду висел и узкий справочный автомат. Проглотив серебряную монету, он напечатал на гладком плотном листочке список из трех десятков адресов, по которым можно было нанять себе армию.
– Много! – сокрушенно пробормотал Рихард. – Не знал, как много их развелось.
– Не торопись радоваться! – ответил Оскар. – Смотри: адрес филиала МБЛ. А его там уже нет! Вполне возможно, что бумажка останется просто бесполезным клочком с буковками… Подожди! Мне в голову пришла светлая мысль!!
– Не вижу сияния над твоей седой макушкой…
– А, не зубоскаль! Слушай, ведь пропали только вывески, а не сами конторы! Злодеи, которых мы пытаемся найти, остались там, за стенами! Так что, в принципе, мы можем вернуться на Мариахильф…
– Знаешь, возвращаться – плохая примета. Пойдем по списку.
– Нет, лучше по местоположению. Пойдем сначала в ту контору, которая ближе.
Ближайшее агентство располагалось около Нашмаркта, посреди разбросанных по холмам старинных домов, которые даже водопроводом обзавелись лишь в середине двадцатого века. На обшарпанной двери нужного здания красовалась косо прибитая пластиковая табличка: «Сдается внаем».
– Неужели ты опять прав, проклятый старикашка! – расстроенно воскликнул Рихард.
– В следующий раз нам не стоит подходить так близко, – невозмутимо откликнулся Оскар, словно не слыша партнера. – Дальше, я думаю, стоит добраться до Ринга – там находится добрая половина адресов.
– У, как я ненавижу неудачи и разочарования!!
– Кто ж их любит. Однако упорство и скрупулезность частенько приносят свои плоды. Не плачь, малыш! Эти твари с камнями в башке не могут быть умнее нас с тобой, неиспорченных и умных людей!
