– Мне очень приятно познакомиться с вами, графиня, –
сообщила Глория с интересом и энтузиазмом.
– Мне тоже, – честно призналась Джил, опасливо
покосившись на Дронго, – мне всегда нравился ваш стиль, миссис Бэкман.
Женщины отошли на один шаг, чтобы поговорить друг с другом.
Артур сделал шаг в сторону Дронго.
– Надеюсь, что они подружатся, – добродушно прошептал
он.
– Джил в восторге от вашей супруги, – признался
Дронго, – ей кажется, что миссис Бэкман присуще особое чувство моды.
– У нее свой стиль, – согласился Артур, – и не
только в моде. Но и в поведении с остальными людьми, хотя она довольно
замкнутый человек.
Дронго вспомнил, что читал в одной из английских газет о
поразительном факте из жизни Глории. Когда она села в самолет, который должен
был лететь из Америки в Великобританию, она переоделась и сняла макияж. Но неожиданно
объявили срочную эвакуацию всех пассажиров. Хладнокровная Глория не вышла из
самолета, пока снова не переоделась и не нанесла макияж. Он увидел, как Артур
посмотрел на секретаря преподобного Гуру.
– Только не смотрите на Руну, – предложил Дронго, –
она, по-моему, вообще не смотрит в вашу сторону.
– Я так и думал, – огорченно кивнул Бэкман, – этот
Гуру прокипятил ей мозги. Какой кошмар. Придется два дня смотреть только на
прелести Аманды Джаннуцци. Или этой русской. У нее такое имя – Изольда. Как будто
она испанка. Хотя Чистовский говорил, что ее друг грузин. Может, она грузинка?
– Судя по ее фамилии, она украинка. Украина и Грузия – две
новых страны, появившиеся на карте после распада Советского Союза, –
пояснил Дронго. – Но если вам нужно за кем-то обязательно ухаживать или
влюбляться, то ухаживайте за Амандой Джаннуцци. Она, по-моему, будет не
против...
– Я же не сумасшедший, – рассмеялся Бэкман, –
конечно, она не будет против. Да и Стивен Харт, я думаю, тоже не будет против.
Но зато очень даже против будет моя супруга и я сам.
– Почему супруга, мне понятно. А почему вы? Или вам не
нравится Аманда?
– Посмотрите на нее внимательно. Разве она может кому-то не
нравиться? Фантастическая женщина. И, по-моему, она не надела нижнего белья. Но
даже находиться рядом с ней очень опасно. Она ведь ничего не будет скрывать. О
нашем романе моментально узнает весь мир. Она гарантированно даст интервью всем
мировым агентствам, обсудит с корреспондентами мои мужские достоинства и
недостатки. Одним словом, достаточно сделать шаг – и об этом узнает весь мир.
Зачем мне такой скандал на весь мир?
– Согласен, – кивнул Дронго, – вам действительно
не стоит подходить к ней ближе чем на пять метров.
– Что я и стараюсь делать, – сообщил Бэкман, – а к
этим русским, или, как вы сказали, грузинам и украинцам, я даже не знаю, как
подходить. По-моему, они плохо владеют английским языком. И вообще, мне лучше
не связываться с русской мафией.
– И поэтому вы решили выбрать Руну, – понял
Дронго, – только потому, что вы с ней уже были близки пять лет назад.
Господин Бэкман, нельзя так вести себя. Вы идете по самому легкому пути. Для
мужчины с вашей славой и внешностью это самый простой выход. Нужно иногда
рисковать.
– Это не мой случай, – возразил футболист, – у
меня слишком ревнивая жена. И не забывайте, что у нас уже трое детей. Трое
мальчиков. И мы мечтаем о девочке.
– Надеюсь, что вы еще осуществите свою мечту, –
улыбнулся Дронго, – вы еще так молоды.
– Посмотри, Артур, – окликнула Бэкмана его супруга, –
там стоит Руна. Наша Руна Теннесен. Ты помнишь, что она работала у нас в
Мадриде?
– Конечно, помню, – кивнул Артур.
Они приблизились к Руне, которая беспокойно топталась на
месте, видя, как они направляются к ней.
– Здравствуйте, Руна, – улыбнулась Глория, протягивая
руку, – я рада вас видеть.
– Добрый вечер, миссис Бэкман, – подала свою руку
Руна, – здравствуйте, мистер Бэкман, – поздоровалась она с Артуром.
За их спинами возник Гуру Дэ Ким Ен.
– Я рад видеть такого великого спортсмена, как вы, мистер
Бэкман, – пожал он руку Артуру, – хотя, насколько я знаю, вы не
сторонник нашей церкви и даже не христианин.
– Он иудей, – пояснила его жена, – зато я –
христианка. Правда, я отношу себя к англиканской церкви, досточтимый Гуру.
– Главное, чтобы в ваших душах была вера в Единого Творца, а
к нему каждый приходит своим путем, – кивнул Дэ Ким Ен.
У Чистовского зазвонил мобильный телефон. Он достал аппарат,
выслушал сообщение и улыбнулся.
– Сейчас на катере приплыли Лев Давидович Деменштейн и его
супруга, – громко сообщил он, – моя жена уже встретила их внизу, у
нашего причала, и через минуту они присоединятся к нам. Таким образом наши
гости будут вместе с нами.
Дронго подошел к Джил.
– Сейчас они появятся, – напомнил он ей, – я тебя
очень прошу – будь осторожна. Эта особа способна на любую пакость. Постарайся
держаться от нее подальше. Ты помнишь, о чем я тебе говорил?
– Конечно, – усмехнулась Джил, – но мне кажется,
что здесь все готовы на любую пакость. За исключением Глории, к которой ты
напрасно относишься с таким предубеждением. Мне кажется, что она единственный
искренний человек среди этой тусовки.
– Не уверен, – успел пробормотать Дронго.
Чистовский поспешил на край площадки. Там уже поднимались по
лестнице Лев Давидович Деменштейн, его супруга и хозяйка дома. Первым показался
Лев Давидович. Ему было за пятьдесят. Вытянутое лицо, зачесанные назад редкие
волосы, умные, внимательные, требовательные глаза. Прямой ровный нос, тонкие
губы. Деменштейн появился на площадке, надевая очки. Они обнялись с хозяином
дома. Следом за ним на площадку вышла супруга Чистовского, и наконец появилась
заметно похудевшая блондинка лет тридцати пяти. Это была Снежана Николаевна
Алтуфьева. Та самая Снежная королева, которую Дронго разоблачил в прошлом году.
Она оглядела собравшихся и сразу увидела Дронго. Лицо у нее вспыхнуло.
– Позвольте представить всем новых гостей. Мой многолетний
друг – господин Деменштейн Лев Давидович, – объявил Чистовский
по-английски, – а эта молодая женщина – его супруга. Она была звездой на
главном канале Российского телевидения. Снежана Николаевна. Миссис Деменштейн.
Все подошли поближе. Дронго не шевельнулся. Чистовский
весело взмахнул руками:
– А теперь наконец мы сможем попробовать все, чем решил
угостить нас сегодня Марсель. Прошу к столу, дамы и господа.
Столы были уже накрыты, стулья расставлены таким образом,
чтобы все сидевшие оказались лицом к морю. Дронго смотрел на прибывших.
Деменштейн, заметив его взгляд, быстро кивнул. Он взял свою супругу за руку,
очевидно, намереваясь пройти к столу. Но она вырвала руку и сама подошла к
Дронго.
