У Карью была квартира на одной из наиболее живописных георгианских улиц Нового города и дом с участком на острове Скай.
Дела шли успешно. Казалось, весь Лондон собрался переселиться на север. Клиенты сыпались один за другим, продавали собственность на юго-востоке, искали большего, лучшего и готовы были платить.
Выйдя из офиса на Джордж-стрит в половине седьмого, Карью вернулся в свое двухэтажное жилье. Квартирой назвать это было трудно. Пять спален, гостиная, столовая, две ванные, соответствующая кухня, стенные шкафы размером с приличную комнату… Поистине, Карью удалось оказаться в нужном месте и в очень, очень удачное время. Это был особенный год, каких еще не выпадало.
Он разделся в своей спальне, принял душ и надел менее официальный костюм, в котором, однако, никто все равно не принял бы его за человека среднего достатка. Хотя домой он пришел пешком, сегодня вечером ему понадобится машина. Ключи на крючке в кухне; гараж неподалеку, в конце улицы. Может быть, новый «ягуар» — непозволительная роскошь? Запирая за собой дверь, он улыбнулся. Вероятно. Но список его маленьких слабостей так велик. И, кажется, собирается расти и дальше.
* * *
Ребус подождал вместе с Макколом, пока приедет такси, дал водителю адрес Тони и посмотрел вслед удаляющейся машине. Сам он чувствовал себя тоже изрядно раскисшим. Вернувшись в паб, он двинулся к туалету. Народу в зале набралось немало, музыка звучала громче. За стойкой появилось еще двое барменов, но и вместе они едва справлялись. Туалет казался блаженным островком тишины и свежести, куда не проникал удушливый сигаретный дым. Ребус наклонился над раковиной, и в нос ему ударил хвойный запах дезинфицирующего средства. Его пальцы нащупали миндалины, задержались на несколько секунд, и полпинты, а затем еще столько же, покинули переполненный пивом желудок. Он с облегчением вздохнул, умылся холодной водой и вытерся длинной простыней бумажного полотенца.
— Вы в порядке?
Голос звучал не очень сочувственно. Его обладатель направился к ближайшему от двери писсуару.
— Все отлично.
Не то чтобы так оно и было, но голове немного полегчало и окружающая действительность стала восприниматься отчетливее. Наверное, дохнув в трубку, он получил бы не лучший результат, но, так или иначе, надо было отправляться к машине, которая ждала его на темной боковой улочке. Для Ребуса оставалось полной загадкой, как Тони Маккол, шатаясь после полудюжины пинт, умудрялся пускать шары точно в цель. Он выиграл у Ребуса шесть партий, хотя тот, особенно под конец, старался изо всех сил. Каким образом человек, с трудом стоящий на ногах, может отправлять в лузу шар за шаром, рыча от восторга? Это выглядело более чем странно.
Было около одиннадцати часов, может быть, даже немного меньше. Ребус сел в машину и позволил себе выкурить одну сигарету, опустив стекло и прислушиваясь к звукам ночного города. Шум машин, смех, голоса, стук каблуков по тротуару. Одна сигарета. Не больше. Он завел машину и медленно проехал около полумили в сторону дома. Небо было не совсем темным, как всегда летом в Эдинбурге. Он знал, что еще немного севернее в это время года по ночам вообще не наступает полной темноты.
Но ночью над городом сгущается иная тьма.
Первого из них он заметил на тротуаре возле здания Шотландского Национального Собрания. Подростку было там делать совершенно нечего. В такое время не назначают встреч с друзьями, а ближайшая остановка автобуса находилась в сотне ярдов, на площади Ватерлоо. Мальчишка стоял, упершись одной ногой в каменную стену, и курил. Когда Ребус медленно проехал мимо, тот внимательно посмотрел в его сторону и пригнул голову, словно пытаясь разглядеть, кто сидит за рулем. Ребусу показалось даже, что он улыбается. Через минуту Ребус развернулся и поехал обратно. Рядом с подростком остановилась другая машина, и теперь он разговаривал с ее водителем. Ребус двинулся дальше. У Министерства по делам Шотландии стояли двое молодых людей, а чуть дальше, у входа на кладбище Колтон, — три машины. Ребус развернулся еще раз, поставил машину рядом с этими тремя и пошел по улице.
Ночь была прохладной, небо безоблачным. Дул легкий ветерок. Подростка, торчавшего около Собрания, увезли. Ребус перешел через дорогу и встал на его место, выжидая и наблюдая за происходящим. Мимо него проехало еще два автомобиля. Оба водителя оглядели его, но не остановились. Сам не зная зачем, он попытался запомнить номера.
— У вас есть спички, мистер?
Парень выглядел лет так на восемнадцать — девятнадцать. Одет просто: джинсовый костюм, кроссовки, застиранная футболка. Коротко стриженные волосы, бритое прыщавое лицо. В левом ухе два золотых гвоздика. Ребус протянул ему коробок.
— Спасибо. — Прежде чем зажечь сигарету, он с любопытством взглянул на Ребуса. — Что тут делается?
— Ничего особенного. — Ребус взял коробок обратно.
Парень выпустил дым через нос. Уходить он явно не собирался. Очевидно, нужно знать какой-то пароль, подумал Ребус. В одной рубашке ему было совсем не жарко.
— Ну да, тихо, как всегда. Может быть, выпьем?
— В такое время? Это где же?
Парень мотнул головой в неопределенном направлении.
— На кладбище всегда можно достать.
— Нет, спасибо.
Ребус с раздражением почувствовал, что краснеет, и понадеялся, что при тусклом свете фонарей это незаметно.
— Ну что ж. Увидимся. — Юноша отошел.
— Пока, — облегченно вздохнул Ребус.
— Спасибо за спички.
Ребус посмотрел ему вслед. Парень шел намеренно медленно, оборачиваясь на проезжающие машины. Через сотню ярдов он перешел улицу и двинулся в обратном направлении, задумавшись и не обращая внимания на Ребуса. Тот с удивлением отметил, что лицо у парнишки грустное, потерянное.
На вора не похож, но и на беззащитную овечку тоже.
Ребус взглянул на кладбище Колтон: сплошная каменная стена и тяжелые чугунные ворота. Как-то он водил туда дочь, показать ей знаменитые могилы — Дэвида Юма, издателя Констэбла, художника Дэвида Аллана. Сэмми тогда обратила внимание на людей, поспешно выходивших из ворот, и спросила его, кто это такие. Взрослый мужчина и двое подростков шли, опустив головы. Ребусу тоже было интересно, но не слишком.
Нет, пойти туда он не мог. Не то чтобы боялся, нет, нисколько. Просто он… Голова у него опять слегка закружилась, и он решил вернуться в машину.
Сев за руль, он снова закурил и через минуту уголком глаза заметил чью-то фигуру. Он обернулся и увидел мальчишку, сидящего на корточках у низкой стены. Ребус отвернулся и продолжал курить. Мальчишка поднялся, подошел к машине и постучал по стеклу с левой стороны. Ребус сделал глубокий вдох и открыл дверь. Парень сел, не говоря ни слова, и закрыл дверь. Он смотрел в ветровое стекло и молчал. Ребусу тоже не приходило в голову ни единого подходящего слова. Парень сдался первым.
— Привет.
