И вот за неделю, от силы две до злополучного инцидента с чайной кружкой Ребус сам превратился в такого человека: мужчину средних лет, вцепившегося в такой же фонарный столб и пытающегося сосредоточиться, хотя для него даже перейти улицу – задача невыполнимая. Он должен был прийти к Джин на обед, но, расслабившись в «Оксфорде» и чувствуя себя там вполне комфортно, на минутку выскользнул на улицу и по телефону наплел ей что-то о том, почему не сможет прийти. Он, кажется, имел намерение пойти на Арденн-стрит; сейчас он не мог вспомнить, каким путем он добирался до дому. Он держался за фонарный столб и смеялся, вспоминая того человека. Когда сосед пытался ему помочь, Ребус, еще крепче вцепившись в столб, кричал во все горло, что он ни на что не годен, кроме того, чтобы сидеть в конторе да трепаться по телефону.
Он не осмелился посмотреть соседу в глаза, потому что…
Выйдя за сигаретами после завтрака, он увидел, что на плацу для парадов и построений собралась толпа. Среди собравшихся было множество слушателей и практикантов. Группа стажеров из Управления уголовных расследований отмечала половину отбытия своей пятинедельной стажировки. Одним из пунктов их учебно-тренировочной программы была организация сбора благотворительных пожертвований, и во имя исполнения этого задания один из стажеров обязался совершить парашютный прыжок с приземлением на плацу. Приземление было назначено на 9 часов 15 минут, место было обозначено большой буквой X, составленной из двух расстеленных на земле полотнищ ярко-красной материи, придавленных камнями. Несколько практикантов, сощурившись и прикрывая глаза от солнца ладонями, смотрели в небо.
– Может, Королевские ВВС помогут, – мечтательно предположил кто-то.
Ребус стоял поодаль, засунув руки в карманы. Он уже предпринял спонсорскую акцию, обязавшись выложить пять фунтов в случае удачного приземления. Среди собравшихся пронесся слух, что в проезде припаркован «лендровер» с армейскими номерами. В одном из окон здания, перед фасадом которого размещался плац, виднелись два силуэта в светло-серой униформе.
– Сэр, – обратился к Ребусу один из слушателей, предлагая пройти вперед.
Так тут было принято, такое отношение к старшим предписывали правила поведения в колледже. Если столкнешься с полдюжиной таких парней в коридоре, все, как один, учтиво произнесут «сэр», уступая дорогу. Он сделал вид, что не заметил учтивости молодого человека. Дверь открылась, все взоры устремились туда. Вышел молодой человек в летном комбинезоне, грудь опоясывали парашютные ремни. В руках он нес складной металлический стул. Молодой человек поклонился и послал лучезарную улыбку толпе, безмолвно следившей за тем, как он подходит к знаку X и резким движением ставит стул в центр. Ребус шумно выдохнул и покачал головой, догадавшись, что будет дальше. Практикант из Управления уголовных расследований влез на стул, сжался и, вытянув руки по швам, прижал их к телу, словно намеревался нырнуть солдатиком в бассейн. И – прыгнул. Едва он коснулся земли, вверх густым облаком взметнулась пыль. Он стоял прямо, широко разведя руки, словно готовясь принять шумное приветствие зрителей. По толпе прошел ропот, на лицах было явно выраженное недоумение. Слушатель поднял стул. Офицеры Королевских ВВС, стоявшие за окном, смеялись.
– Что это было? – спросил кто-то, очевидно не веря глазам своим.
– Это, сынок, был прыжок с парашютом, – ответил ему Ребус.
Восхищение было слегка подпорчено лишь тем, что он только что лишился пяти фунтов. Он вспомнил, что в те времена, когда он сам был слушателем колледжа, он зарабатывал деньги подобным же образом, участвуя в тренинге отражения нападения, который продолжался практически целый день. Да, в те дни он считал удачей, если с ходу мог прорваться сквозь линии защиты…
Вернувшись в аудиторию, он объявил, что прыжок был удачным. Товарищи встретили его слова лишь хмурыми взглядами да пожимали плечами. Джаз Маккалоу, назначенный старшим следователем, беседовал с Фрэнсисом Греем. Там Баркли и Алан Уорд сортировали документы. Стью Сазерленд объяснял порядок расследования старшему следователю Теннанту, слушавшему его с кислым лицом. Усевшись за стол, Ребус придвинул к себе кипу газет. Он проработал добрых полчаса, время от времени поднимая голову, чтобы посмотреть, не желает ли Грей ему что-нибудь передать. Когда объявили перерыв, Ребус вытащил из кармана листок и сунул его в кипу газет. Вернувшись в аудиторию с пластиковой чашкой чая, он предложил Маккалоу поменяться работами.
– Свежий взгляд, ну сам понимаешь, – объяснил он.
Маккалоу, кивком подтвердив согласие, сел перед кипой газет. Грей отошел от Теннанта, с которым только что перебросился несколькими фразами.
– Ас чего он такой встрепанный? – глядя на Теннанта, заметил Ребус.
– Начальство нагрянуло, – ответил Грей.
– Что за начальство?
– Начальники полиции. Не меньше полдюжины, у них здесь какое-то совещание или что-то вроде того. Не думаю, что им есть до нас дело, а вот Арчи не уверен…
– Не хочет, чтобы они встретились с учащимися коррекционной группы?
– Вроде как нет, – хитро подмигивая, предположил Грей.
И тут Маккалоу громким голосом окликнул Ребуса. Ребус подошел к его столу. Маккалоу держал листок бумаги. Ребус взял его и стал делать вид, что читает с большим интересом.
– Господи, как же я этого не заметил? – произнес он, стараясь придать голосу искреннее удивление.
Грей глянул ему через плечо.
– Это еще что?
Ребус обернулся, их взгляды встретились.
– Джаз только что раскопал. Два офицера из Глазго приезжали в Эдинбург в поисках одного из подельников Рико, некоего типа по имени Дики Даймонд.
– Что? – к ним подошел Теннант.
– Я был приставлен к ним в качестве офицера связи, только и всего.
Теннант быстро пробежал глазами бумагу.
– Они, похоже, были не слишком рады этой поездке.
– Да просто валяли дурака, – подтвердил Ребус. – Помню, что они все время торчали в пивной.
Теннант посмотрел на него в упор:
– Вы только это помните?
Ребус кивнул. Теннант не сводил с него пристального взгляда, но Ребус не сказал больше ничего.
– А кто такой Дики Даймонд? – спросил Маккалоу.
– Да просто мелкая рыбешка, – ответил Ребус. – Я о нем практически и не слыхал.
– Вы говорите о нем в прошедшем времени?
– Возможно, он и сейчас занимается тем же, вполне допускаю.
– Он был подозреваемым? – поинтересовался Маккалоу.
Грей повернулся к сидящим за столом.
– Кто-нибудь сталкивался с Ричардом Даймондом? – спросил он.
Все разом, пожав плечами, отрицательно замотали головой. Теннант, указав кивком на кипу бумаг, лежавших на столе перед Маккалоу, спросил:
– Есть о нем еще какие-нибудь упоминания?
