– Выяснить все, что удастся… Войти к ним в доверие.
– Вы думаете, они вдруг ни с того ни с сего откроют свои души чужаку?
– А ты не будешь для них чужаком, Джон. Молва о тебе побежит впереди тебя.
– Это значит, что я, так же как и они, беру на лапу?
– Это значит, что молва о тебе побежит впереди тебя, – повторил Стрэтерн.
Ребус на мгновение задумался:
– Вы и ваши «коллеги»… А у вас есть какие-нибудь факты?
Стрэтерн покачал головой:
– В результате неглубокого и спешного расследования, которое нам удалось провести, мы не обнаружили никаких следов ни денег, ни наркотиков.
– Вы ведь не многого ожидаете от меня, не так ли, сэр?
– Я считаю твою задачу очень непростой, Джон.
– Непростой? Это мягко сказано! – Ребус закусил нижнюю губу. – Назовите хотя бы одну причину, почему именно я должен этим заниматься.
– Я думал, тебе нравятся сложные задачи. К тому же, надеюсь, что тебе, как и большинству из нас, ненавистны продажные копы-оборотни.
Ребус не сводил с шефа пристального взгляда.
– Сэр, ведь многие как раз и думают, что я и есть продажный коп.
Говоря это, он думал о Фрэнсисе Грее – интересно все-таки, что это за человек.
– Но мы-то знаем, Джон, что они заблуждаются, верно? – сказал начальник полиции, вставая, чтобы принести Ребусу еще кружку.
Туллиаллан: а это значит, что с делом Марбера можно попрощаться… короткий перерыв, чтобы войти в роль… и шанс поймать человека, которого однажды при нем назвали «Ребусом из Глазго». Начальник полиции, стоя перед барменом, внимательно смотрел на него. Ребус знал, что времени Стрэтерну было отпущено не много, перед ним ясно маячила пенсия. Может, этот человек все еще испытывал служебное рвение, незавершенные дела и тому подобное…
Возможно, Ребус все-таки сделает это дело.
И вот теперь, в аудитории Андреа Томсон, сцепив пальцы рук, сидел Стрэтерн.
– В чем дело, что за спешка? – спросил он.
– Я не сильно продвинулся, если вас это еще интересует. Грей, Маккалоу и Уорд едва знакомы друг с другом.
– Так и есть, они на самом деле едва знакомы друг с другом. Вместе они работали только в том деле.
– По ним не скажешь, что они владеют припрятанным где-то сокровищем.
– А как, по-твоему, они должны выглядеть? Разъезжать на «бентли»?
– Их счета проверяли?
Начальник полиции потряс головой.
– На их банковских счетах нет ничего, заслуживающего внимания.
– Может, на имя жены…
– Ничего, – отрезал Стрэтерн.
– Сколько времени они были под наблюдением? Стрэтерн посмотрел на него:
– А тебя это каким боком касается?
Ребус пожал плечами:
– Просто хотел выяснить, не являюсь ли я той самой соломинкой, за которую вы ухватились.
– Они вот-вот от нас ускользнут, – после долгой паузы произнес Стрэтерн. – Грею осталось до пенсии меньше года; Маккалоу, вероятно, тоже вскорости последует за ним. А дисциплинарные взыскания Алана Уорда…
– Вы думаете, он старается сделать так, чтобы его поперли со службы?
– Возможно. – Начальник полиции посмотрел на часы, подвигал их корпус туда-сюда по запястью. – Пора собираться.
– Еще одна вещь, сэр…
– Только поскорее. – Стрэтерн сделал глубокий вдох. – Излагай.
– Нам поручили расследовать давнее дело.
– Приучают вас работать в группе, да? И, осмелюсь предположить, что руководит вами Арчи Теннант.
– Да. Но дело в том… – Ребус замолчал, раздумывая, насколько подробно нужно посвящать в ситуацию своего шефа. – Понимаете, мы оба, Грей и я, связаны с этим делом.
Стрэтерн посмотрел на него с нескрываемым интересом.
– Грей был задействован в расследовании, работая в своей части, а я был приставлен в качестве офицера связи к двум молодчикам из Глазго, прибывшим в Эдинбург прощупать ситуацию. И было это в девяносто пятом – в том самом году, когда Берни Джонс…
Лицо Стрэтерна стало задумчивым.
– Это совпадение, – после недолгой паузы объявил он. – Обычное совпадение.
– Теннант не знает?…
Стрэтерн резко замотал головой.
– И этого дела ему никто не навязывал?
Шеф снова резко замотал головой.
– Так ты поэтому хотел меня видеть?
– Грей может подумать, что это не просто совпадение, а кое-что другое.
– Согласен, это нелепость. А с другой стороны, если ты поведешь себя правильно, это может способствовать сближению. Ведь у вас уже появилось что-то общее. Понимаешь, что я имею в виду?
– Да, сэр. А вы не допускаете мысли, что кто-нибудь может спросить?
– Спросить?
– Спросить старшего следователя Теннанта, почему он выбрал именно это дело.
Стрэтерн снова помрачнел, губы его сжались.
– Я подумаю, что тут можно сделать. Остальное в порядке?
– В порядке, сэр, – ответил Ребус, не веря самому себе.
Лицо Стрэтерна прояснилось, он поднялся со стула и одновременно с Ребусом оказался у двери.
– Ты первый, – приказал начальник. Затем поднял руку и потрепал Ребуса по плечу. – А знаешь, Темплер приходит в неистовство при упоминании о тебе.
– Потому что без моей проницательности дело Марбера намертво бы зависло.
Стрэтерн должным образом оценил шутку.
– Потому что ты с такой силой запустил в нее кружкой. Она воспринимает это как выпад против нее.
– Ведь это же только один из актов пьесы, сэр, – сказал Ребус, открывая дверь.
Он шел по коридору, обдумывая эту встречу, но, вместо того чтобы идти в рекреацию, спустился по лестнице вниз. Ему хотелось курить, но сигареты кончились. Выглянув во двор, он удивился, не обнаружив обычной толпы курильщиков. У него в комнате была пачка сигарет, так что в крайнем случае можно было зайти за ней либо неторопливо прогуливаться по коридору, надеясь на встречу с добрым самаритянином.
Беседа с шефом душевного успокоения не принесла. Ему хотелось убедиться в том, что появление на свет дела Рико Ломакса было простым совпадением. Он не мог взять и выбросить из головы тревожное подозрение, которое в его сознании выглядело более значительным по сравнению с тем, что мог видеть глаз.
Нет интриги обеспокоенных начальников полиции.
Нет денег, полученных от продажи наркотиков.
Нет тайного сговора между Греем, Маккалоу и Уордом.
