– Ему уже предъявили обвинение?
Хорек кивнул:
– Только в употреблении: предъявили количество, которое было при нем, когда его взяли.
Ребус покачивал головой в такт его словам. Клеверхаус в этом случае действовал осмотрительно.
– Дело в том, – начал Хорек, наклоняясь к цветочной клумбе и поднимая валяющиеся на ней пакет из-под чипсов и обертку шоколада, – я боюсь, как бы мой босс не пронюхал чего-нибудь.
– Об Эли?
– Не только об Эли… я говорю о наркоте.
Ребус зажег сигарету и задумался о вездесущей системе глаз и ушей, созданной Кафферти. Ведь всего-то и надо, чтобы ученый из полицейской лаборатории рассказал коллеге, а этот коллега поделится с приятелем… и пошло, и пошло. У Клеверхауса не было никакой возможности долго хранить задержанный груз в упаковках. Все равно…
– Так это, может, и к лучшему, – успокоил Ребус Хорька. – Нажми со своей стороны на Клеверхауса, пусть предпримет хоть что-то.
– Например, предъявит обвинение Эли, ты это имеешь в виду?
Ребус пожал плечами:
– Или передаст дело таможне, таким образом, они спихнут это дело с себя, да и еще и прославятся…
– А Эли в любом случае загремит за решетку?
Хорек встал на ноги, из его полных карманов послышался хруст.
– Если он будет сотрудничать со следствием, ему дадут по минимуму.
– Но Кафферти все равно с ним разделается.
– Тогда, может, тебе первому стоит пойти на уступки. Дай этим борцам с наркотой то, что они хотят.
Лицо Хорька стало задумчивым и мрачным.
– Сдать им Кафферти?
– Только не говори мне, что ты сам об этом не думал.
– Да… конечно же думал. Но мистер Кафферти… он сделал мне много хорошего.
– Он что, член твоей семьи, да? Он же тебе не родственник…
– Нет, – сказал Хорек, растягивая это односложное слово.
– Можно задать тебе вопрос? – спросил Ребус, стряхивая пепел с сигареты.
– Ну?
– А ты не знаешь, где сейчас может быть Донни Дау?
Хорек отрицательно помотал головой.
– Я слышал, его на допрос вызывали.
– И он смылся.
– Ну, это уже глупо.
– Вот поэтому я и хотел с тобой потолковать. Ведь теперь мы должны разослать повсюду поисковые группы, а это значит, будут разговоры со всеми его друзьями и подельниками. Полагаю, ты не откажешься сотрудничать?
– Естественно.
Ребус одобрительно кивнул:
– Предположим, Кафферти все-таки прознал про эти наркотики… как по-твоему, что он предпримет?
– Во-первых, захочет выяснить, кто их привез, – ответил Хорек и задумался.
– А во-вторых?
Хорек пристально посмотрел на него:
– А кто сказал, что будет во-вторых?
– Всегда так бывает, если есть «во-первых», значит, должно быть «во-вторых».
– Согласен… во-вторых, он, наверное, захочет наложить на них лапу.
Ребус внимательно изучал горящий кончик сигареты. До его слуха доносились звуки, которыми жил сейчас дом: музыка, телевизионные голоса, стук тарелок, которые ставят на сушилку. В окнах мелькали силуэты… обычные люди, живущие обычной жизнью, а ведь каждый из них думает, что он не такой, как другие.
– Кафферти имеет отношение к убийству Марбера? – спросил он.
– А когда я стал твоим стукачом? – вопросом на вопрос язвительно ответил Хорек.
– Я и не собираюсь делать из тебя стукача. Я думал, что один вопрос…
Этот низенький человек вдруг опять нагнулся, словно хотел поднять какой-то мусор из травы, но там ничего не было, и он снова медленно выпрямился.
– А для других ты всегда дерьмо, – пробормотал он.
Это прозвучало как мантра. То ли он имел в виду сына, то ли Кафферти: Хорек как бы оправдывался перед ними. Потом посмотрел на Ребуса, и взгляды их надолго скрестились.
– Ну, откуда мне знать о таких делах?
– Я ведь не говорю, что Кафферти сделал это своими руками. Может, кто-то из его людей, или кто-то, кого он нанял… возможно даже, через тебя, чтобы самому быть вроде как ни при чем. Кафферти всегда был мастером подставлять других.
Эти слова, казалось, повергли Хорька в раздумья.
– Так поэтому те два копа недавно приходили туда? Задавали вопросы про Марбера? – Он вопросительно посмотрел на Ребуса, тот кивнул. – А босс не сказал, в чем дело.
– А я думал, он тебе доверяет, – посетовал Ребус.
Хорек снова умолк.
– Я точно знаю, что он был знаком с Марбером, – сказал он после паузы, голос звучал так тихо, что его, казалось, мог заглушить даже самый слабый ветерок. – Не думаю, чтобы он ему сильно нравился.
– Я слышал, он перестал покупать у Марбера картины. Не из-за того случайно, что Марбер жульничал, а ему стало об этом известно?
– Этого я не знаю.
– А по-твоему, такое возможно?
– Возможно, – подтвердил Хорек.
– А скажи… – Ребус еще понизил голос. – Может ли Кафферти устроить заказную мокруху так, чтобы никто про это не знал?
– Ты ведь спрашиваешь об этом, чтобы уличить меня самого.
– Нет, все останется между нами.
Хорек сложил руки. Мусор в его карманах опять захрустел.
– Мы уже не в таких близких отношениях, как раньше, – с сожалением проговорил он.
– Кто, по-твоему, мог пойти на такое дело? Хорек покачал головой.
– Я не крыса.
– Крысы умные животные, – сказал Ребус. – Они знают, когда бежать с тонущего корабля.
– Кафферти не потонет, – с печальной усмешкой возразил Хорек.
– То же самое говорили и о «Титанике», – возразил Ребус.
Больше говорить было не о чем. Они пошли обратно к лестнице. Войдя в вестибюль, Хорек направился к парадной двери, а Ребус стал подниматься по ступенькам. Он не пробыл в квартире и двух минут, как раздался стук в дверь. Он собирался принять ванну. Ему очень не хотелось впускать Хорька к себе в дом. Поэтому он попытался отогнать от себя все мысли и стать таким, как все. Постучали снова, на этот раз он пошел к двери.
– Кто там? – спросил он.
– Детектив Ребус? Вы арестованы.
Заглянув в глазок, он открыл дверь. На площадке стоял Клеверхаус с улыбкой на лице, язвительной и тонкой, как бритвенное лезвие.
– Может, пригласишь меня войти? – спросил он.
– Я как-то этого не планировал.
