Внезапно стукнула дверца кошачьего лаза, и появившийся кот вспрыгнул к Кейт на колени.
— Это Боэций, — сказала Кейт.
— Назван в честь королевы древней Британии? — высказал догадку Ребус.
— Нет, ту звали Бодиция, — поправила его Шивон.
— Боэций, — пояснила Кейт, — был средневековым философом. — Она гладила кота по голове, а Ребус не мог отделаться от впечатления, что пятна на этой голове придают Боэцию сходство с Бэтменом в маске.
— Ваш кумир? — предположила Шивон.
— Он пострадал за свои убеждения, — продолжала Кейт, — а потом написал трактат, в котором попытался объяснить, почему добрые страдают… — Она осеклась и кинула взгляд на отца, но он, казалось, не слышал.
— А злые процветают? — догадалась Шивон. Кейт кивнула.
— Это интересно, — заметил Ребус.
Шивон подала всем чай и села. Ребус не притрагивался к чаю, возможно, не желая привлекать внимания к забинтованным рукам. Аллен Реншоу крепко сжимал ручку своей постоянной кружки, но подносить ее к губам, кажется, не спешил.
— Эллис звонила, — сказал Реншоу. — Помнишь Эллис? — Ребус покачал головой. — Она ведь, кажется, кузина… Господи, с какого же она бока…
— Не важно, папа, — мягко сказала Кейт.
— Нет, важно, Кейт, — возразил он. — В такое время семья — это все!
— Разве у тебя не было сестры, Аллен? — спросил Ребус.
— Тетя Элспет, — ответила Кейт. — Она в Новой Зеландии.
— Ей сообщили?
Кейт кивнула.
— Ну а мама, Кейт?
— Она недавно заезжала, — не отрывая глаз от стола, поспешил ответить Реншоу.
— Она уже год как бросила нас, — пояснила Кейт. — Живет с… — Она осеклась. — Живет теперь снова в Файфе.
Ребус кивнул, понимая, что она чуть было не сказала: «живет с другим мужчиной».
— Как назывался тот парк, куда ты раз повел меня, Джон? — спросил Реншоу. — Мне было тогда всего лет семь или восемь. Мама с папой привезли меня в Боухилл, и ты сказал, что хочешь погулять со мной. Помнишь?
Ребус помнил это. Он был тогда на побывке дома, и у него чесались руки заняться хоть чем-нибудь. Двадцать лет, даже школа ОЛП еще впереди. Дом ему казался тесным, отец — погрязшим в быте. Вот Ребус и взял маленького Аллена и отправился с ним по магазинам. Они купили бутылку сока, недорогой футбольный мяч и пошли в парк немножко поразмяться. Сейчас он глядел на Реншоу. Тому уже было под сорок. Волосы поседели, на макушке явственная проплешина. Лицо обрюзгшее, небритое. Мальчишкой он был кожа да кости, а сейчас нагулял жир, особенно вокруг талии. Ребус с трудом мог уловить в нем сходство с тем мальчиком, с которым играл в футбол, которого взял в Кирколди посмотреть, как команда Рейта сражается не вспомнить с кем. Сидевший перед ним мужчина теперь будет быстро стареть: жена ушла, сына убили. Осталась лишь близкая старость и желание как-то продержаться.
— Кто-нибудь вас навещает? — спросил Ребус у Кейт.
Кивнув, она опять обратила взгляд на Реншоу.
— Я понимаю, Аллен, каким шоком для вас это явилось, но ты в состоянии ответить на несколько вопросов?
— Ну и каково тебе быть полицейским, Джон? Неужели каждый день приходится такое делать?
— Нет, не каждый. Нет.
— Вот я не мог бы. Хотя и машинами торговать — работа незавидная. Глядишь, например, как отъезжает покупатель в классной тачке, рот до ушей, А потом глядь — возвращается: что-нибудь не так, ремонт, то да се, и тачка у него имеет уже совсем другой вид, и улыбка слиняла с лица…
Ребус покосился на Кейт, и та пожала плечами. Похоже, она привыкла выслушивать бессвязные отцовские речи.
— Нас интересует убийца Дерека, — негромко сказал Ребус. — Мы пытаемся понять, что им двигало.
— Сумасшедший, вот и все.
— Но зачем являться в школу? И почему именно в тот день? Ты понимаешь, что я хочу сказать.
— Ты хочешь сказать, что не собираешься с этим мириться и очень хочешь докопаться до истины, а мы хотим только одного — чтобы нас оставили в покое.
— Но нам необходимо знать, Аллен.
— Зачем? — уже запальчиво возразил Реншоу. — Что от этого изменится? Ты вернешь мне Дерека? Не думаю. Мерзавец, который застрелил его, теперь мертв. А остальное все, по-моему, не важно.
— Выпей чаю, папа, — сказала Кейт, коснувшись отцовского плеча. Он взял ее руки в свои и, подняв к губам, поцеловал.
— Теперь нас только двое, Кейт. А остальные значения для нас не имеют.
— По-моему, ты сам только что сказал, что теперь семья для нас — это все. А инспектор — это ведь наша семья, разве не так?
Реншоу опять перевел взгляд на Ребуса, и глаза его наполнились слезами. Он встал и вышел из комнаты. Они помолчали минуту, слушая его шаги вверх по лестнице.
— Пусть побудет один, — сказала Кейт, уверенно и со вкусом ведя свою роль заботливой опекунши. Она выпрямилась на стуле, стиснула руки. — Не думаю, чтобы Дерек был знаком с этим человеком. Конечно, Саут-Квинсферри — это большая деревня, и, может быть, в лицо он его и знал, может быть, знал даже, кто это такой, но не больше.
Ребус кивнул, но ничего не сказал, рассчитывая, что Кейт почувствует необходимость как-то нарушить молчание. Таковы были правила игры, в которую умела играть и Шивон.
— Ведь он не то чтобы выбрал именно их, правда? — опять поглаживая Боэция, продолжала Кейт. — Я хочу сказать, что они просто случайно оказались в неподходящем месте в неподходящее время.
— Ну, насчет случайности говорить пока рано, — отозвался Ребус. — Это была первая комната, куда он вошел, но по пути он ведь проходил другие двери.
Она подняла на него глаза:
— Папа сказал мне, что второй убитый мальчик — сын судьи.
— Ты его знала?
Она покачала головой:
— Почти нет.
— Разве ты не Порт-Эдгар оканчивала?
— Порт-Эдгар, но Дерек был моложе меня на два года.
— Кейт хочет сказать, — пояснила Шивон, — что и все ученики в классе Дерека были на два года младше ее, почему она ими и не интересовалась.
— И это верно, — согласилась Кейт.
— Ну а что насчет Ли Хердмана? Его ты знала?
Выдержав пристальный взгляд Ребуса, она медленно кивнула.
— Один раз он даже пригласил меня. — Она помолчала. — То есть покататься на его катере пригласил. Нас набралась целая куча. Мы думали, что водные лыжи — это сплошной восторг, а оказалось, что это больше на тяжелую работу смахивает, и напугал он меня до полусмерти.
— Каким же это образом?
— Он очень уж мотал того, кто на лыжах, вел катер прямо на опоры моста или несся прямо на остров Инч-Гарви.
