— Я слыхал, что в этом году моден фашистский прикид, — сказал Клеверхаус, указывая на кожаные перчатки Ребуса.
— А значит, ты всегда на пике моды, — парировал Ребус.
— Хватит, мальчики, — приструнил их Хоган. Ормистон стал разглядывать пятно крови на полу и ковырять его носком ботинка.
— Так что привело вас рыскать здесь? — спросил Ребус, глядя, как коренастый Ормистон проводит тыльной стороной руки под носом, обнюхивая руку.
— Наркотики, — ответил Клеверхаус.
В пиджаке, застегнутом на все три пуговицы, он походил на манекен в витрине магазина.
— Орми, по-моему, уже попробовал их на вкус.
Хоган наклонил голову, скрывая улыбку. Клеверхаус резко повернулся к нему:
— Мне казалось, что инспектор Ребус не должен быть особенно в курсе.
— Новости распространяются быстро, — сказал Ребус.
— Особенно хорошие, — отрывисто бросил Ормистон.
Хоган выпрямился.
— Ну что, задержать вас троих, что ли? — Никто из них не ответил. — А на ваш вопрос, инспектор Клеверхаус, могу сообщить, что Джон находится здесь исключительно в качестве консультанта, учитывая его военное прошлое. Он не «работает» здесь в полном смысле слова.
— Один черт, — пробормотал Ормистон.
— И этот туда же, — отозвался Ребус.
Хоган поднял руку:
— Желтую карточку вам от рефери. Если не прекратите это безобразие, я вышвырну вас отсюда как миленьких! Я не шучу. — Сказано это было жестко, и хотя глаза Клеверхауса и сверкнули, он промолчал. Ормистон принюхивался теперь к пятну крови на стене.
— Вот так, — произнес Хоган в наступившую тишину и тяжело перевел дух. — Так что имеете нам сообщить?
Клеверхаус расценил это как сигнал для своего выхода на ковер:
— Похоже, вещество, обнаруженное на яхте, досконально исследовано: экстази и кокаин. Кокаин высокой концентрации. Может быть, предназначенный для дальнейшей обработки.
— Для крекирования? — спросил Хоган.
Клеверхаус кивнул:
— Мы обнаружили ряд мест — в рыбацких поселках на севере, здесь и в Глазго. Количество стоимостью в штуку после такой операции тянет уже на десять тысяч фунтов.
— Гашиш тоже здесь циркулирует, — добавил Ормистон.
Клеверхаус неодобрительно взглянул на него — неприятно, когда у тебя отнимают привилегию докладчика.
— Орми прав: здесь на улицах гашиш не редкость.
— Ну а экстази? — спросил Хоган.
Клеверхаус кивнул:
— Мы думали, что поступает он из Манчестера. Возможно, и ошибались.
— Из судовых журналов Хердмана явствует, что он то и дело ходил на континент, — сказал Хоган. — И похоже, останавливался в Роттердаме.
— В Голландии производство экстази хорошо налажено, — заметил Ормистон. Он все еще изучал стену перед собой — руки в брюки, чуть покачивается на каблуках, так рассматривают картину в галерее. — И кокаина там пруд пруди.
— А у таможни его прогулки в Роттердам подозрения не вызывали? — спросил Ребус.
Клеверхаус пожал плечами:
— Эти несчастные разрываются на части. Они не могут уследить за каждым рейсом в Европу, особенно теперь, когда открыли границы.
— Иными словами, вы хотите сказать, что упустили Хердмана?
Клеверхаус скрестил свой взгляд со взглядом Ребуса:
— Как и таможня, мы зависим от сведений, поставляемых разведкой.
— Что-то не очень это чувствуется, — возразил Ребус, переводя взгляд с Клеверхауса на Ормистона и обратно. — А что с банковскими счетами Хердмана, Бобби? Их изучили?
Хоган кивнул:
— Никаких следов неожиданных поступлений или снятий.
— Наркодилеры не любят действовать через банки, — заметил Клеверхаус. — Предпочитают работать нелегально, отмывая деньги. Катера Хердмана идеально для этого подходят.
— А что результаты вскрытия? — спросил у Хогана Ребус. — Хердман употреблял наркотики?
Хоган покачал головой:
— Анализ крови дал отрицательный результат.
— Наркодилеры вовсе не всегда сами употребляют наркотики, — прогнусавил Клеверхаус. — Крупные дельцы занимаются этим ради денег. Месяцев шесть назад мы накрыли партию в сто тридцать тысяч таблеток экстази на сумму полтора миллиона по рыночной цене и весом сорок четыре килограмма. И четыре килограмма опиума перехвачено. Летели из Ирана. — Он стрельнул глазами в Ребуса. — Это уж таможня постаралась. И разведка.
— И что по сравнению с этим найденное на яхте Хердмана? — спросил Ребус. — Капля в море, если позволите мне такой каламбур. — Он начал закуривать, но перехватил взгляд Хогана. — Здесь не церковь, Бобби, — сказал он, довершая начатое. — Вряд ли Дерек или Энтони стали бы возражать против сигареты. А Хердман — тот вообще не в счет.
— Возможно, для личного пользования, — предположил Клеверхаус.
— Только сам он наркотиками не баловался. — Ребус выпустил дым из ноздрей в сторону Клеверхауса.
— Может, у него были друзья, которые баловались. Я слыхал, что он устраивал вечеринки.
— Никто из допрошенных не сказал, что он угощал их кокаином или экстази.
— Можно подумать, что они стали бы это рекламировать, — пробурчал Клеверхаус. — Странно, что вы вообще нашли хоть кого-то, кто признал, что был знаком с этим подонком. — И он уставился в пятно крови на полу.
Ормистон опять провел рукой под носом и громко чихнул, обрызгав стену.
— Ты бесчувственная скотина, Орми, — прошипел Ребус.
— По крайней мере, окурков вокруг себя он не разбрасывает, — буркнул Клеверхаус.
— Мне дым нос щекочет, — оправдывался Ормистон.
Ребус шагнул к нему вплотную.
— Это мой родственник, черт подери! — прорычал он, тыча в кровавое пятно на стене.
— Я не нарочно!
— Что это ты такое сказал сейчас, Джон? — Голос Хогана был тих, как дальний рокот грома.
— Ничего, — сказал Ребус.
Но было поздно: рядом с ним выросла фигура Хогана. Сунув руки в карманы, Хоган ждал объяснения.
— Аллен Реншоу — мой двоюродный брат, — признался Ребус.
— А тебе не приходило в голову, что мне неплохо было бы это знать? — Лицо Хогана было пунцовым от ярости.
— Вообще-то нет, не приходило.
За плечами Хогана маячил Клеверхаус. По его худому лицу расползалась широкая улыбка.
Вынув руки из карманов, Хоган попытался сцепить их за спиной. Не помогло. Ребус понимал, что на самом деле хочется сделать Хогану. Стиснуть этими руками горло Ребуса.
