Име и те что-то для меня? Вслу чае от суд ствия
Мо Гувер нутся кис тории с жаровней
Ребус прикинул, отвечать ли, но потом стал нажимать кнопки:
джура аварии хердман нашел нечто армия хочет
вернуть расспросите уайтред-опять
У него не было уверенности, что Холли поймет послание. Ребус еще не научился расставлять знаки препинания и заглавные буквы в тексте своих посланий. Но это займет репортера на некоторое время, а если он в конце концов все-таки вступит в конфликт с Уайтред и Симмсом, тем лучше. Пусть думают, что кольцо вокруг них сжимается. Приподняв полупинтовую кружку, Ребус мысленно произносил тост, когда прибыла Шивон. До этого он никак не мог решить, стоит ли передавать ей то, что он узнал от Тири, — о связи ее матери с Бримсоном. Он не был уверен, что Шивон сумеет похоронить это в себе. На следующей же встрече с Бримсоном тот может понять все по ее лицу, тону и бегающим глазам. Что было бы не в интересах Ребуса, да и всех других, по крайней мере, на этой стадии расследования. Шивон брякнула на стол сумку и бросила взгляд на стойку бара, за которой разливала пиво женщина, которую она видела впервые.
— Не волнуйся, — сказал Ребус. — Я все выяснил. Макалистер сменит ее с минуты на минуту.
— А пока можешь успеть просветить меня. — Шивон скинула пальто, и Ребус поднялся из-за столика.
— Разреши мне сперва принести тебе выпить. Чего желаешь?
— Лайма с содовой.
— А чего-нибудь покрепче?
Она бросила хмурый взгляд на его уже почти пустую кружку:
— Кто-то, кажется, за рулем.
— Не волнуйся. Больше одной я не выпью. — Он прошел к бару и вернулся с двумя напитками: лаймом с содовой для Шивон и колой для себя. — Вот видишь, я сама добродетель, когда того желаю.
— Все лучше, чем садиться пьяным за руль.
Вынув из стакана соломинку, она положила ее в пепельницу и, откинувшись в кресле, подбоченилась:
— Ну вот, я готова, теперь дело за тобой.
Но тут скрипнула дверь.
— Скажешь «черт», и он… — пробормотал Ребус при виде вошедшего Макалистера. Тот почувствовал на себе их взгляды. Когда он посмотрел в их сторону, Ребус поманил его. Макалистер расстегнул молнию кожаной куртки, стянул с шеи черный шарф и сунул его в карман.
— Меня работа ждет, — сказал он, когда Ребус похлопал рукой по свободному стулу.
— Это займет лишь минуту, — с улыбкой сказал Ребус. — Сьюзи не будет возражать, — кивком он указал на барменшу.
Макалистер колебался, но затем сел, утвердив локти на худых коленях и подперев руками подбородок.
— Это по поводу Ли? — высказал он догадку.
— Строго говоря, нет, — отвечал Ребус. Он бросил взгляд на Шивон.
— Мы, может быть, вырулим и на него, — заговорила она, — но пока что нас больше интересует ваша сестра.
Он переводил взгляд с Шивон на Ребуса и обратно:
— Какая из них?
— Рэйчел Фокс. Странно, что у вас разные фамилии.
— Нет, фамилии у нас были одинаковые. — Взгляд Макалистера по-прежнему метался туда-сюда между детективами. Он никак не мог решить, к кому должен обращаться. Шивон помогла ему, щелкнув пальцами, после чего он повернулся к ней и чуть прищурился. — Она сменила свою не так давно, когда думала стать моделью. А какое полиции может быть дело до нее?
— Не знаете?
Он передернул плечами.
— Ну, а Марти Ферстоун? — подсказала Шивон. — Не станете же вы уверять, что она вас с ним не познакомила?
— Да. Я знал Марти. И меня здорово ошарашило, когда все это случилось.
— А парня по фамилии Джонсон вы знали? — спросил Ребус. — Прозвище у него Павлин, друг Марти…
— Так что он?
— Приходилось сталкиваться?
Макалистер, казалось, задумался.
— Не помню что-то, — после паузы ответил он.
— Нам кажется, — вступила Шивон, она наклонила голову к плечу, чтобы привлечь к себе внимание Макалистера, — что у Павлина и Рэйчел может быть роман.
— Серьезно? — Макалистер вскинул бровь. — Для меня это новость!
— Она никогда не упоминала его имени?
— Нет.
— Они вместе наезжали к вам в город.
— Сюда много кто наезжает в последнее время. Вот хотя бы и вас взять, например. — Он откинулся в кресле, выгнул позвоночник и взглянул на часы над стойкой. — Не хочу попасть у Сьюзи в черные списки.
— Поговаривают, что Ферстоун поссорился с Джонсоном и что размолвка вышла из-за Рэйчел.
— Неужели?
— Если обсуждать подобные вопросы вам кажется неудобным, то вы, мистер Макалистер, так и скажите.
Шивон между тем глядела на футболку Макалистера. Теперь, когда он распрямился, на ней отчетливо был виден логотип — название альбома, ей хорошо известного.
— Вы поклонник Могуэя, Род?
— Как и всякой громкой музыки. — Он опустил взгляд вниз на название, написанное на груди.
— Это ведь его роковый альбом, да?
— Верно.
Макалистер сделал движение, чтобы встать, и повернулся к бару. Шивон скрестила взгляд со взглядом Ребуса и медленно кивнула.
— Род, — сказала она, — при первом нашем знакомстве, помните, я дала вам свою визитку.
Макалистер кивнул, отходя от нее, но Шивон поднялась и последовала за ним, продолжая уже на повышенных тонах:
— Там значился мой адрес, верно, Род? А когда вы увидели мою фамилию, вы сразу поняли, кто я такая, потому что Марти говорил обо мне… А может быть, Рэйчел. А предыдущий альбом Могуэя, Род, ты помнишь?
Макалистер откинул прилавок и, скользнув за стойку, быстро и с грохотом закрыл за собой проход. Барменша во все глаза глядела на него. Шивон вновь откинула прилавок.
— Эй, сюда только сотрудникам, — сказала Сьюзи, но Шивон не слышала ни этих слов, ни даже того, что Ребус, встав из-за стола, направился к бару. Она ухватила Макалистера за рукав форменной куртки. Он попытался стряхнуть с себя ее руку, но Шивон повернула его к себе лицом.
— Помнишь, как он назывался, Род? ПРИДИ УМЕРЕТЬ МОЛОДОЙ — П.У.М. Буквы те же самые, что и во второй из твоих записок!
— Пошла ты к черту! — завопил Макалистер.
— Хотите выяснять отношения, делайте это на улице, — вмешалась Сьюзи.
— Это серьезное преступление, Род, — письма с подобными угрозами.
— Отстань, сука! — Он вырвался и, размахнувшись той же рукой, врезал Шивон по щеке. От удара ее швырнуло об полку, с которой посыпались бутылки. Просунув руку за стойку, Ребус вцепился в волосы Макалистера и пригнул его голову так низко, что она больно стукнулась о ведро для отходов. Макалистер молотил руками в воздухе, издавая невнятное мычание, но Ребус держал его крепко и не собирался отпускать.
