Озлобление против кого?
Возможная жертва?
«К. С»?
Охтерардер — связи с местными?
Кто следующий?
Ребус прищурился и впился взглядом в последнюю строчку. Так называется альбом группы «Ху», один из любимых альбомов покойного Майкла. Он вдруг почувствовал жгучее желание поговорить хоть с кем-нибудь, хотя бы с дочкой или с бывшей женой. Наверное, это непреодолимая тяга к семье. Он подумал о Шивон и ее родителях. Попытался выбросить из головы ее доводы против его встречи с ними. Она никогда не рассказывала о них, а он и не знал, есть ли у нее еще родственники.
«Ты ведь сам ни разу не поинтересовался» — упрекнул он себя.
Засигналил мобильник, извещая, что пришла эсэмэска. Отправитель: Шив. Нажал клавишу, посмотрел на дисплей.
«Можешь приехать в больницу «Уэстерн Дженерал»?»
В больницу «Уэстерн Дженерал»? Он не слышал о полицейских, получивших ранения или травмы… никаких причин оказаться на Принсез-стрит или где-то поблизости у нее не было.
«Сообщи, что произошло!!!»
На бегу к парковке он еще раз набрал ее номер. Безрезультатно — непрерывные короткие гудки: занято. Вскочив в машину, швырнул телефон на пассажирское сиденье. Но не проехал и пятидесяти метров, как телефон зазвонил. Схватив его, он впился глазами в дисплей.
— Шивон? — хрипло произнес он.
— Что? — спросил женский голос.
— Алло?
Стиснув зубы, он пытался крутить руль одной рукой.
— Мне… это… Нужен… нет, ничего.
Телефон в руке замолчал, и он опять отшвырнул его на сиденье. Телефон упруго подпрыгнул и шлепнулся на пол. Ребус вцепился в руль и изо всех сил надавил на газ.
10
Перед мостом Форт-Роуд стояла пробка. Но их это не расстроило. Им было о чем поговорить и о чем подумать. Шивон рассказала Ребусу обо всем. Тедди Кларка никакими силами нельзя было оттащить от постели жены. Больничный персонал обещал поставить для него раскладушку. Первой процедурой, назначенной на завтрашнее утро, будет рентген головы и компьютерная томография мозга. Удар дубинкой пришелся по верхней половине лица: под глазами темнели синяки, один глаз совсем заплыл. Нос, слава богу, сломан не был. Ребус спросил, существует ли угроза потери зрения.
— Может быть, на одном глазу, — сказала Шивон. — После обследования ее перевезут в глазной центр. И знаешь, Джон, что для меня самое тяжелое?
— Сознание того, что твоя мать всего лишь человек? — предположил Ребус.
Шивон покачала головой:
— Ее пришли допрашивать.
— Кто?
— Полиция.
— Да… это по-нашему.
Она хрипло рассмеялась:
— Они даже не пытались выяснить, кто ее ударил. Ее спрашивали, что она сделала…
Ну, разумеется, не была ли она среди зачинщиков? Может быть, шла в авангарде?
— Господи, — с ужасом прошептал Ребус. — Ты там была?
— Да будь я там, я бы им устроила! — И чуть помедлив, добавила полушепотом: — Джон, я следила за тем, что там происходило.
— Глядя в телевизор, трудно судить о том, что происходит в действительности.
— Полиция действовала неадекватно.
Шивон впилась в него тяжелым пристальным взглядом, словно вызывая на спор.
— Ты сейчас раздражена, — только и смог сказать он, опуская стекло, чтобы поговорить с подошедшим патрульным.
К тому времени, когда они добрались до Гленротса, он успел рассказать ей о том, что ему удалось сделать за вечер, и предупредил, что она может получить по электронной почте письмо от женщины, подписавшейся «Кровоточащее сердце». Шивон, казалось, его не слушала. В Главном управлении полиции Файфа им пришлось три раза предъявлять удостоверения, прежде чем их пропустили в офис, откуда велось управление операцией «Сорбус». Ребус еще по дороге решил умолчать о ночи, проведенной в камере, — у Шивон и своих проблем выше крыши. Его левая рука наконец-то приобрела почти нормальный вид. Всего и потребовалась-то одна упаковка ибупрофена…
В центре не было ничего особенного: мониторы системы видеонаблюдения; люди в гражданской одежде и в наушниках, сидящие за компьютерами; карты разных районов Шотландии. Видеокамеры, установленные на наблюдательных вышках, «простреливали» все ограждение по периметру «Глениглса». Другие камеры позволяли следить за происходящим в Эдинбурге и Стерлинге. Несколько мониторов показывали движение по магистрали М-9, автотрассе, проходящей рядом с Охтерардером.
Ночная смена уже приступила к работе — говорили вполголоса, без излишних эмоций. Спокойная концентрация внимания. Никого из начальства, в том числе и Стилфорта, Ребус не увидел. Шивон заметила пару-тройку знакомых лиц. Она пошла просить о личной услуге, предоставив Ребусу бродить по помещению в одиночестве. Однако вскоре он сам приметил знакомого. Бобби Хоган был теперь старшим инспектором уголовной полиции, получив повышение за доблестное участие в перестрелке в Саут-Куинсферри. Повышению по службе сопутствовал перевод в Тейсайд. Ребус не встречался с ним по крайней мере год, однако моментально узнал по седым кудрям и по особой посадке головы.
— Бобби, — окликнул он, протягивая руку.
Глаза Хогана округлились.
— Боже мой, Джон, ну, теперь, я вижу, ситуация не так безнадежна, — произнес он, обнимая Ребуса.
— Да нет, Бобби. Я здесь в качестве шофера. Лучше расскажи, как ты?
— Грех жаловаться. А это никак Шивон? — Ребус кивнул. — О чем она там щебечет с моим парнем?
— Ей нужно посмотреть кое-что из отснятого материала.
— Ну, в чем в чем, а в отснятых материалах у нас недостатка нет. А зачем это ей?
— Для дела, которое мы расследуем, Бобби… подозреваемый мог быть сегодня среди хулиганья.
— Ну, друзья мои, вы ищете иголку в стоге сена, — посочувствовал Хоган, потирая лоб.
Хотя он и был на два года младше Ребуса, но морщин на лице у него было гораздо больше.
— Хорошо быть старшим инспектором? — спросил Ребус, стараясь отвлечь приятеля от Шивон.
— Вот сам станешь, тогда узнаешь.
Ребус помотал головой:
— Да нет, Бобби, мое время уже прошло. Лучше скажи, как тебе живется в Данди?
— Живу я, в общем-то, по-холостяцки.
— А я-то думал, вы с Корой снова сошлись?
Лицо Хогана покрылось морщинами еще гуще. Он решительно замотал головой, давая Ребусу понять, что этого вопроса лучше не касаться.
— У вас тут настоящий центр управления, — сказал Ребус, меняя тему.
— Командный пункт, — подтвердил Хоган, выпячивая грудь. — Мы держим связь с Эдинбургом, Стерлингом, «Глениглсом».
