— Наверное, расстроили вас своими разговорами, — сочувственно сказала женщина напротив, — ну, о вчерашнем…
Шивон помотала головой и, увидев, что женщина складывает газету, спросила:
— Вы позволите?…
— Ну конечно, пожалуйста, о чем разговор.
Шивон через силу улыбнулась и, развернув газету, принялась изучать снимки, обращая внимание на фамилии фотографов…
Сойдя у Хэймаркета, она еще какое-то время простояла в недлинной очереди на такси. Добравшись наконец до «Уэстерн Дженерал», она прямиком бросилась в палату. Отец сидел в приемной и, причмокивая, пил чай. Он спал не раздеваясь и не имел возможности побриться — щеки и подбородок покрылись серой щетиной. Он выглядел стариком, и ее вдруг обожгла мысль, что он когда-нибудь умрет.
— Как она? — спросила Шивон.
— А знаешь, неплохо. Скоро ей будут делать сканирование. Ну а ты-то как?
— Все не получается найти этого мерзавца.
— Я спрашиваю, как ты себя чувствуешь?
— Да нормально.
— Ведь ты нее полночи не спала, правда?
— Ну, может, чуть больше, — уточнила она с улыбкой. У нее пискнул мобильник: заряд кончился. Она выключила телефон. — Можно к ней?
— Сейчас там врачи. Обещали сказать, когда закончат. А что происходит снаружи?
— Готовятся к встрече следующего дня.
— Хочешь, куплю тебе кофе?
Она покачала головой:
— Я уже потеряла счет чашкам кофе, которые выпила за последнее время.
— Милая моя, тебе надо хоть немного отдохнуть. Приходи к ней под вечер, после того как возьмут анализы.
— Да я только поздороваюсь. — Она указала подбородком на дверь палаты.
— И сразу пойдешь домой?
— Обещаю.
Утренние новости: дела по вчерашним арестам переданы для разбирательства в шерифский суд на Чеймберс-стрит. Судебные слушания будут закрытыми. Очередной митинг протеста стартовал перед Дангейвелским иммиграционным центром. Предупрежденная заранее иммиграционная служба перевела ожидающих депортации нелегалов в другие места. «Однако митингу это не помешает», — объявили его организаторы.
Происшествие в лагере мира в Стерлинге. Люди двинулись маршем к «Глениглсу»; полиция приняла решение этому помешать. Людей стали останавливать и обыскивать без объяснения причин. Подобная зачистка в Эдинбурге принесла ощутимый результат. Был задержан пикап, в кузове которого оказалось девяносто галлонов постного масла — вылитое на дорогу, оно должно было превратить ее в каток. Началась подготовка к концерту под названием «Последний рывок», который состоится в среду на стадионе «Мюррейфилд». Построена сцена и смонтирована осветительная арматура. Мидж Юр выразил надежду, что будет «отличная шотландская летняя погода». Некоторые из исполнителей, среди которых немало звезд, заранее прибыли в город. Аэропорт Престуик переведен на особый режим работы. Цвет дипломатии уже в сборе. Президент Буш собрался в дорогу с собственной собакой-нюхачом, а также с горным велосипедом, чтобы не прекращать тренировок. Ведущий теленовостей прочел письмо, полученное по электронной почте от одного из зрителей, который полагал, что саммит следовало бы провести на одной из резервных нефтяных платформ в Северном море, что «позволило бы сократить затраты на обеспечение безопасности, а что касается протестующих и участников маршей, то они оказались бы в затруднительном положении».
Ребус допил кофе и приглушил звук. На парковку полицейского участка прибывали фургоны для доставки арестованных в суд. Эллен Уайли должна была выступать часа через полтора. Ребус пару раз пытался связаться с Шивон по мобильному, но оба раза ему предлагалось оставить сообщение, а это означало, что телефон выключен. Он позвонил и в штаб операции «Сорбус», но там ему сказали, что она уже уехала в Эдинбург. Дозвонившись в больницу, Ребус узнал, что «миссис Кларк провела ночь спокойно». Как часто ему доводилось слышать подобные слова… «Спокойно провела ночь» означало: «Еще жива, если вас именно это интересует». Он поднял глаза и увидел входящего в дверь человека.
— Чем могу быть полезен? — начал было Ребус, но, разглядев форменную одежду, осекся. — Прошу прощения, сэр.
— Мы с вами еще не встречались, — сказал начальник полиции Эдинбурга, протягивая Ребусу руку. — Я Джеймс Корбин.
Ребус ответил на рукопожатие.
— Инспектор уголовной полиции Ребус, — представился он.
— Это вы вместе с сержантом Кларк расследуете охтерардерское дело?
— Так точно, сэр.
— Я пытаюсь с ней связаться. Она должна держать меня в курсе расследования.
— Есть некоторые интересные подробности, сэр. Мы обнаружили сайт, созданный одной местной супружеской парой. Возможно, с его помощью убийца и находил тех, кого впоследствии убирал.
— Значит, вам известны имена всех троих?
— Да, сэр. И все убиты одним способом.
— А может быть так, что есть и другие жертвы?
— Пока неясно.
— Существует ли опасность, что убийца не остановится?
— И на это, сэр, пока трудно ответить.
Начальник полиции кружил по комнате, рассматривая настенные карты, письменные столы, компьютерные мониторы.
— Я предупредил Кларк, что у нее есть время только до завтра. Затем мы приостанавливаем расследование до окончания саммита «Большой восьмерки».
— Простите, сэр, но мне кажется, это не совсем правильное решение.
— Ведь в средства массовой информации еще ничего не просочилось. Так почему бы не подождать несколько дней?
— Следы преступления имеют свойство превращаться из горячих в холодные. И если мы даем подозреваемому время на то, чтобы их замести…
— У вас есть подозреваемые? — Корбин резко повернулся к Ребусу.
— Не совсем, сэр. Есть люди, с которыми мы работаем.
— Ребус, «Большая восьмерка» прежде всего.
— Почему, позвольте спросить, сэр?
Корбин посмотрел на него в упор:
— Потому что восемь самых могущественных в мире людей намереваются прибыть в Шотландию и собраться вместе в самом лучшем отеле страны. Сейчас все глаза устремлены на нас. Вам не кажется, что серийный убийца может малость подпортить картину?
— Кстати сказать, сэр, только один убитый — из Шотландии.
Начальник полиции подошел к Ребусу чуть не вплотную и произнес:
— Не стройте из себя умника, инспектор Ребус. И не думайте, что я прежде не сталкивался с такими, как вы.
— С какими именно, сэр?
— С такими, которые воображают, что если они приобрели определенный опыт, то знают все лучше других. Слышали, наверное, что говорят о машинах, — чем больше миль на счетчике, тем ближе к свалке.
