— Интересно бы узнать, каким образом вы отождествили меня с моим ником.
— Мистер Тенч, вы, наверное, забыли, что на этой неделе у нас тут собрались лучшие разведчики всего мира. Для них невыполнимых задач не существует, — издевательским тоном произнес Ребус.
Тенч, похоже, собрался что-то заметить, но Ребус лишил его этой возможности.
— Своеобразный выбор имени: Озимандиас, — продолжал он. — Вы позаимствовали его из стихотворения Шелли, верно? Некий царь, одержимый манией величия, воздвигает себе гигантский памятник. Но проходит время, и статуя начинает разрушаться, исчезая в песках пустыни. — Помолчав, он добавил: — Ну вот я и говорю: своеобразный выбор имени.
— Почему нее?
Ребус сложил на груди руки:
— Ну, царь малость зазнался — в этом смысл стихотворения. Каким бы ты ни был большим и могучим, твое низвержение все равно неизбежно. А если ты еще и тиран, то рухнешь с особенным треском. — Ребус наклонился над столом. — Тот, кто выбрал себе такое имя, явно не дурак… он знал, что дело не во власти самой по себе…
— …а в разрушительном ее воздействии? — с улыбкой проговорил Тенч.
— Инспектор Ребус — способный ученик, — дополнила Шивон. — Вчера он гадал, уж не австралиец ли вы?
Улыбка Тенча стала еще шире. Взгляд по-прежнему сверлил Ребуса.
— Мы проходили это стихотворение в школе, — сказал он. — У нас был очень хороший учитель литературы. Он заставил нас выучить его наизусть. — Тенч пожал плечами. — Мне просто понравилось это имя, инспектор. Так что не мудрствуйте зря. — Он посмотрел на Шивон, затем его взгляд снова застыл на Ребусе. — Мне кажется, это профессиональная болезнь — всегда искать мотив. Скажите… а какой мотив у убийцы, которого вы ищете? Уже догадались?
— Мы думаем, это мститель, — отчеканила Шивон.
— И что, он по очереди расправляется со всеми, о чьих подвигах рассказывалось на этом сайте? — с явным сомнением произнес Тенч.
— Мы до сих пор так и не узнали от вас, — спокойно напомнил Ребус, — чем привлек вас сайт «СкотНадзор»?
Задав вопрос, Ребус положил ладони на стол по обе стороны от кофейной чашки.
— Позвольте напомнить вам, Ребус, что мой район — настоящая помойка. Только не вздумайте уверять, будто считаете иначе. Нам приходится иметь дело с бомжами, ворами, насильниками, наркоманами и всякими прочими отбросами общества. Такие сайты, как «СкотНадзор», позволяют мне держать удар. Благодаря им я заранее знаю, какие проблемы на меня могут свалиться, и своевременно принимаю меры.
— Например? — поинтересовалась Шивон.
— К нам заявился парень, сексуальный маньяк, три месяца как вышел из тюрьмы… я сделал так, чтобы он убрался подобру-поздорову.
— Пусть лучше у кого-то другого голова болит, — съязвила Шивон.
— А это мой принцип работы. Даже когда приходится сталкиваться с кем-то вроде Кафферти, я и тогда не меняю стиля.
— Кафферти уже давно вершит дела в вашем районе, — напомнил Ребус.
— Хотите сказать, несмотря на усилия ваших коллег или, наоборот, с их помощью? — Не услышав ответа, Тенч оскалился. — Без посторонней помощи ему бы не удалось так долго оставаться на плаву. — Он выпрямил спину и покрутил плечами. — Ну что, на этом закончим?
— Вы знакомы с Дженсенами? — спросила Шивон.
— С кем?
— С семьей Дженсенов, вернее, с супружеской парой, создавшей этот сайт.
— Никогда с ними не пересекался, — заявил Тенч.
— Серьезно? — удивленно воскликнула Шивон. — Они же отсюда, из Эдинбурга!
— И что, я должен, по-вашему, знать каждого из полумиллиона жителей? Я, конечно, рвусь изо всех сил, сержант Кларк, но я не резиновый.
— А из чего вы сделаны, господин муниципальный советник?
— Из злости, — ответил Тенч, — из решимости, из стремления к истине и справедливости. — Он сделал глубокий вдох и через секунду шумно выдохнул. — Можно бы просидеть тут весь день, — произнес он с извиняющейся улыбкой и, встав со стула, добавил: — Бобби чуть не рыдал, когда вы его вчера покинули, сержант Кларк. Следует быть осторожнее: некоторых мужчин страсть сводит с ума. — Едва заметно поклонившись, он направился к двери.
— Мы еще поговорим с вами, — предупредила Шивон.
Ребус наблюдал через окно, как один из телохранителей распахнул дверь автомобиля и как Тенч с трудом втискивался в салон.
— Муниципальные советники всегда очень упитанны, — отметил он. — Замечала?
— Нам следовало как-то получше провести эту встречу, — сказала Шивон, потирая лоб.
— Значит, ты ушла с «Последнего рывка»?
— Я как-то в него не вошла.
— Это связано с нашим уважаемым муниципальным советником? — Она отрицательно мотнула головой. — Творец и разрушитель, — пробормотал Ребус.
— Что-что?
— Да вот, тоже слова Шелли, из «Оды западному ветру».
— И кто же, по-твоему, Гарет Тенч?
Машина советника отъехала от тротуара.
— Возможно, и тот и другой, — широко зевая, предположил Ребус. — По-моему, мы заслужили сегодня передышку.
Несколько секунд Шивон смотрела на него.
— Давай устроим большой перерыв на обед. Поехали со мной, познакомишься с моими родителями.
— Статус парии на время отменяется? — поднимая брови, спросил он ехидно.
— Джон… — умоляюще сказала она.
— Может, тебе неохота ни с кем ими делиться?
— Я думаю, мне пора перестать быть жадиной.
Ребус снял со стены в гостиной пару репродукций, и теперь на их месте красовались описания трех жертв неизвестного убийцы. Сам он сидел за обеденным столом, Шивон удобно разлеглась на диване. Оба внимательно читали бумаги, лишь время от времени перебрасываясь вопросами и делая пометки в документах.
— Ты, наверно, еще не послушала запись моего разговора с Эллен Уайли? — оторвавшись от бумаг, вдруг спросил Ребус. — Правда, с ней и так все ясно…
— Нам бы вот опросить всех адресатов рассылки.
— Для начала неплохо бы узнать, кто они. Как ты думаешь, мог бы Моз это выяснить так, чтобы ни Корбин, ни Стилфорт ничего не заподозрили?
— Тенч говорил о мотиве… может, мы что-то просмотрели?
— Что-то связывающее эту троицу?
— Не странно ли, что он, убив троих, остановился?
— Ну, это как раз дело обычное: куда-то отъехал, или попался еще на чем-то, или узнал, что мы на него вышли.
— Но ведь мы на него не вышли.
— Газеты и ящик уверяют в обратном.
— И почему он выбрал Лоскутный родник? Потому что мы не могли там не побывать?
