— Ты считаешь, что этот случай не укладывается в схему?
Она кивнула.
— Но тогда можно считать, что и случай Сирила Коллера в нее не укладывается — ведь он единственный из всех шотландец.
Ребус впился взглядом в фотографию Тревора Геста.
— Гест некоторое время провел здесь, — сказал он. — Так, по крайней мере, сказал Хэкмен.
— И ты знаешь, где именно?
Ребус задумчиво покачал головой:
— Может, сведения об этом есть в бумагах.
— А как по-твоему, у третьего убитого были какие-либо связи с Шотландией?
— Вполне возможно.
— Может, в этом как раз и кроется разгадка. Мы сосредоточились на сайте, а следовало бы заняться этими тремя убитыми.
— И ты полна решимости приступить к делу.
Подняв голову от бумаг, она посмотрела на него:
— Я слишком взвинчена, чтобы заснуть. Ты-то сам как? Вообще-то я могла бы взять часть бумаг с собой.
Ребус снова покачал головой:
— Ты мне не помешаешь. — Он сгреб со стола кипу бумаг и пошел к своему креслу; перед тем как сесть, включил стоящий за креслом торшер. — Дениз не волнуется, что тебя нет дома?
— Я пошлю ей сообщение, что засиделась за работой.
— Лучше не уточнять, где именно… чтобы не пошли сплетни.
— Конечно, зачем нам это, — с улыбкой согласилась она. — А кстати, Шивон надо об этом уведомлять?
— О чем?
— Как о чем? Она же руководит расследованием, нет разве?
— Как-то все забываю об этом, — проронил Ребус, снова принимаясь за чтение.
Проснулся он около полуночи. Эллен на цыпочках шла из кухни с чашкой свежего чая.
— Ой, прости, — извинилась она.
— Меня сморило, — признался он.
— Ты проспал почти час, — сообщила она, дуя на чай.
— Я что-нибудь пропустил?
— Да нет, ничего нового не передавали. Может, тебе лечь в постель?
— А ты в это время будешь пахать за двоих? — Он потянулся, чувствуя хруст в спине. — Через минуту я снова буду в норме.
— Вид у тебя усталый.
— Мне то и дело об этом говорят. — Он поднялся с кресла и подошел к столу. — Ну а ты намного продвинулась?
— Не нашла никаких связей Эдварда Айли с Шотландией — родственников у него здесь нет, он не работал здесь и не отдыхал. Мне уже начало казаться, что мы взялись за дело не с того конца.
— В каком смысле?
— Что, может, наоборот, Коллер имел какую-то связь с севером Англии.
— Здравая мысль.
— Но и тут, похоже, ничего не вытанцовывается.
— Я думаю, тебе пора передохнуть.
Она отхлебнула чаю:
— И что я, по-твоему, делаю?
— Я хотел сказать, отдохнуть по-настоящему. Она покрутила плечами.
— У тебя случайно нет джакузи или хорошего массажера? — Посмотрев на него, она добавила: — Шучу. Подозреваю, ты не слишком умело массируешь спину. А кроме того… — Она замолчала и поднесла чашку к губам.
— Кроме того, что? — поинтересовался Ребус.
Она поставила чашку на стол:
— Ну… вы с Шивон…
— Коллеги, — категорично объявил он. — Коллеги и друзья. И только. Несмотря на дурацкие сплетни.
— Да, про вас много чего болтают, — призналась она.
— Болтовня и есть болтовня. Байки.
— Ну, ты у нас герой всяких историй. Твой роман с Джилл Темплер тоже был притчей во языцех.
— Ну, это уже давно в прошлом, Эллен.
— Я и не говорю, что в настоящем. — Ее глаза смотрели в пространство. — Наша дурацкая работа… сколько союзов она разрушила?
— Множество. Но есть исключения: Чаг Дэвидсон живет в браке двадцать лет.
Она кивнула:
— А ты сам, я, Шивон… Могу назвать еще как минимум две дюжины имен…
— Это издержки профессии, Эллен.
— Мы без конца копаемся в чужих жизнях… — Она провела рукой по папкам с бумагами. — А свою устроить не в состоянии. Так между тобой и Шивон действительно ничего нет?
Он помотал головой:
— Так что не опасайся, что вобьешь клин в наши отношения.
Она прикинулась, будто задета подобным предположением.
— Ты со мной заигрываешь, — ляпнул Ребус. — И по-моему, с единственной целью — насолить Шивон.
— Господи боже мой! — Она с размаху бухнула чашку на стол, забрызгав чаем бумаги. — Ты самый высокомерный, примитивно мыслящий тупица…
Она вскочила со стула.
— Послушай, прошу прощения, если сказал что-то не то. Ведь уже полночь, и нам обоим надо хотя бы немного поспать…
— Не слышу слов благодарности, — произнесла она приказным тоном.
— За что?
— За самоотверженный труд в то время, когда ты храпел! За помощь, оказанную тебе, из-за которой у меня могут быть большие неприятности! За все!
Пораженный, Ребус не сразу сумел открыть рот и произнести два слова:
— Спасибо тебе.
— А тебе я бы дала в глаз, Джон, — буркнула она, хватая рюкзачок и жакет.
Ребус отступил, давая ей пройти, и через секунду услышал, как хлопнула дверь. Вытащив из кармана носовой платок, он стал вытирать чай, пролитый на бумаги.
— Не катастрофа, — успокаивал он себя. — Не катастрофа…
— Я вам крайне признателен, — произнес Моррис Гордон Кафферти, галантным жестом приглашая ее на пассажирское сиденье.
Секунду подумав, Шивон решила сесть в машину.
— Мы только поговорим, — предупредила она Кафферти.
— Конечно.
Он осторожно закрыл за ней дверцу и, обойдя машину, сел за руль.
— Ну и денек сегодня, верно? — со вздохом сказал он. — Все боялись, что и на Принсез-стрит начнут рваться бомбы…
— Мы никуда не поедем, — решительно оборвала она его.
Закрыв водительскую дверь, он повернулся к ней:
— Мы ведь могли поговорить и наверху.
Она помотала головой:
— Даже не надейтесь, что когда-нибудь переступите этот порог.
Как бы пропуская ее выпад мимо ушей, Кафферти внимательно рассматривал фасад.
— Я думал, вы живете в более престижном доме.
— Мне и здесь неплохо, — отрезала она. — Однако хотелось бы узнать, откуда вам известен мой адрес?
Лицо его озарила мягкая улыбка.
