— Конечно, куда же без этого!.. Но ведь и туристы могут увидеть, что перед ними вовсе не парень.
— Не увидят… — Джилл Морган улыбнулась. — Мое лицо почти полностью закрыто капюшоном.
— Капюшоном? — встрепенулся Ребус. — Мне бы хотелось взглянуть на этот костюм, если вы не возражаете.
— Все костюмы хранятся в туристической фирме, на случай если кто-то из актеров заболеет. Тогда его легко можно заменить другим.
Ребус кивнул, сделав вид, что его удовлетворило это объяснение.
— Скажите мне еще вот что, — проговорил он, — Нэнси никогда не приходила посмотреть, как вы играете?
— Да, приходила. Пару недель назад.
— И ей понравилось?
— Наверное… — Джилл Морган нервно хихикнула. — Это какая-то ловушка, инспектор? Какое отношение все это имеет к делу, которое вы расследуете?
— Возможно, никакого, — успокоил ее Ребус.
Морган задумалась.
— Вы теперь поедете разговаривать с Нэнси, да? Но ведь она сразу поймет, что я вам все рассказала!
— Боюсь, мисс Морган, вам придется подыскать себе другого поставщика. Впрочем, это будет нетрудно — в последнее время дурь можно купить на каждом углу.
Ребус поднялся.
Джилл тоже встала, но, даже поднявшись на цыпочки, она вряд ли достала бы ему до подбородка.
— Скажите, инспектор… — Джилл не договорила, но потом все же решила, что ей нужно знать ответ. — Скажите, моя мама непременно должна узнать о… обо всем этом?
— Трудно сказать. — Ребус сделал вид, что задумался. — Рано или поздно мы поймаем убийцу, и он предстанет перед судом… На суде последовательность событий будет восстановлена поминутно. Защита, естественно, постарается заронить в умы присяжных искру сомнения, а для этого, как правило, бывает достаточно показать, что хотя бы один из свидетелей не заслуживает доверия. Адвокаты свое дело знают: они без труда докажут, что первоначальные показания Нэнси — просто куча дерьма. Дальнейшее, я думаю, ясно… — Он поглядел на Морган сверху вниз. — Но это наихудший вариант развития событий. Возможно, до этого и не дойдет…
— Ничего себе успокоили! Может, не дойдет, а может, именно так все и обернется!
— Вам с самого начала нужно было говорить правду, Джилл. Быть может, для актера, играющего на сцене, притворство и обман — норма, но в реальном мире все несколько иначе. В реальном мире это серьезный проступок, который называется лжесвидетельством.
22
— Что-то я никак не соображу… — призналась Шивон.
Она расхаживала по отделу перед «стеной смерти», на которой висели прижизненная и посмертная фотографии Федорова, ксерокопии протоколов вскрытия, списки имен и телефонных номеров. Ребус доедал сэндвич с ветчиной и салатом, запивая холодным чаем из полистиролового стаканчика. Хейс и Тиббет за своими столами раскачивались на стульях, словно в такт слышной им одним мелодии. Тодд Гудир пил молоко из картонного пакета.
— Если хочешь, я могу вкратце повторить, — предложил Ребус. — Отчим Джилл Морган управляет Первым шотландским банком. Она покупает наркотики у Нэнси Зиверайт и частенько появляется на кладбище в рясе с капюшоном. — Он небрежно повел плечами. — Кстати, Нэнси тоже знает о существовании капюшона.
— Нужно допросить ее еще раз, — решила Шивон. — Фил, Колин, съездите за ней.
Младшие детективы синхронно кивнули и поднялись.
— А если ее нет дома? — спросил Тиббет.
— Найдите, — отрезала Шивон.
— Слушаюсь, босс! — рявкнул Тиббет, натягивая куртку.
Шивон с подозрением взглянула на него, но Ребус знал, что Колин и не думал шутить. Он назвал Шивон «боссом» только потому, что она и была для него боссом, начальником, руководителем следственной группы.
Шивон, похоже, тоже это поняла, так как украдкой покосилась на Ребуса. Тот скомкал обертку от сэндвича и метнул в мусорную корзину, промахнувшись фута на три.
— Что-то не похожа она на дилера, — вслух подумала Шивон.
— Может быть, она и не дилер, — отозвался Ребус. — Просто щедрая душа, которая любит делиться травкой с подругами.
— Но она же берет за травку деньги, — возразил Гудир. — Разве это не торговля?..
Подойдя к мусорной корзине, он подобрал валявшийся на полу комок и отправил по назначению, причем Ребусу показалось, что молодой полицейский проделал это машинально.
— Если в тот вечер ее не было у Морган, тогда где же она была? — спросила Шивон.
— Вот, кстати, еще одна деталь к общей картине, — сказал Ребус. — Бармен в отеле показал, что в ту ночь, когда убили Федорова, Андропов и Кафферти встречались еще с одним человеком. Это был Джим Бейквелл, министр от лейбористов.
— Я видела его в шоу «Время вопросов», — вспомнила Шивон, и Ребус кивнул. О своем разговоре с Андроповым он решил не упоминать.
— Он разговаривал с убитым? — спросила Шивон.
— Не думаю. Кафферти угощал Федорова у стойки, потом, когда поэт выпил и ушел, он присоединился к Андропову и Бейквеллу, которые сидели за столиком в одной из кабинок. Я проверил: стойка оттуда не просматривается, так что Андропов вряд ли видел Федорова.
— Может, это простое совпадение? — предположил Гудир.
— В нашей работе такие совпадения встречаются крайне редко, — возразил Ребус.
— Но разве не бывает, что вы видите связь там, где ее нет?
— В мире взаимосвязано все, Тодд, вопрос лишь в том, насколько тесно. Думаю, с этим согласится и самый рьяный библейский проповедник. Кажется, в психологии это называется «шесть степеней отчуждения» или что-то вроде этого.
— Я не проповедник. Во всяком случае, не в том смысле, какой вы вкладываете в это слово.
— Тогда попробуй стать им. Говорят, это отличный способ выплеснуть лишнюю энергию. Если хочешь, можешь попробовать свои силы на мне.
— Только во внеслужебное время, — насмешливо сказала Шивон и повернулась к Ребусу: — Ты считаешь, нам нужно побеседовать с этим Бейквеллом?
— Это было бы неплохо.
— В таком случае, — засмеялся Гудир, — нам придется допросить всех парламентариев по очереди.
— Это еще почему? — удивился Ребус.
— А потому… — настал черед Шивон познакомить его с утренними результатами их работы — рассказать о проекте Родди Денхольма и о записях заседаний Комитета по возрождению городов. В подтверждение ее слов Гудир показал на прозрачную пластиковую коробку с датовскими кассетами.
— Если бы только у нас была воспроизводящая аппаратура!.. — сказал он.
— Цифровой магнитофон уже везут из Хоуден-холла, — напомнила Шивон.
— Кого-то ждет несколько десятков часов бесплатного цирка.
