Войдя в прихожую, Элис, как и ожидала, не уловила ни запахов готовящейся на кухне еды, ни даже запаха свежей краски. Зато куртка Уэсти валялась на полу рядом с кроссовками, значит, он все же куда-то выходил. С сомнением качая головой, Элис прошла в гостиную (даже после нескольких месяцев совместной жизни она отказывалась называть ее «студией», хотя Уэсти особенно на этом настаивал) и огляделась по сторонам в поисках только что купленных рам. Хлопок винной пробки и шипение пенистой струи заставили ее вздрогнуть.
Обернувшись, она увидела Уэсти, который держал в руках бутылку шампанского.
— И что именно мы празднуем? — хмуро осведомилась Элис, прекрасно понимая, что и за эту бутылку тоже было заплачено ее деньгами.
Пока она снимала куртку и ставила на пол сумку, Уэсти налил вино в бокалы, которые выглядели так, словно после вчерашнего вечера их просто сполоснули, а не вымыли.
— Ко мне кое-кто приходил. — Уэсти заговорщически подмигнул.
— Мужчины, надеюсь?
— Очень деловые мужчины. Бизнесмены. — Он звякнул бокалом о бокал и тут же сделал большой глоток шампанского. Сдержав отрыжку, Уэсти добавил: — Они хотят купить несколько моих картин для своих офисов. — Он исполнил на месте несколько танцевальных па, и Элис, которая еще не пригубила свой бокал, спросила себя, сколько косяков Уэсти выкурил сегодня.
— Для своих офисов? — повторила она.
— Ага!
— Из какой они фирмы? И как, кстати, они о тебе узнали?
Уэсти снова подмигнул, и Элис поняла, что косяки он запивал алкоголем.
— Это секретное дело!.. — сообщил он громким театральным шепотом. — Никому ни гугу!
— Секретное?
— Конфидец… конфиденциальное. Главное, они готовы заплатить столько, что ты можешь хоть завтра записываться в эту свою киношколу. — Уэсти медленно кивнул, чтобы она поняла: он нисколько не шутит.
— Что? Несколько тысяч?! — Элис не сумела справиться с недоверием, которое вызвали в ней эти слова. — Это за твои-то картинки? В чем тут подвох, Уэсти?!
Уэсти слегка приуныл.
— Ну при чем тут подвох? — пробормотал он. — Просто эти люди, гм-м… дальновидные инвесторы и спешат оседлать волну, когда она только зарождается в океане. — Для пущей наглядности он изобразил руками что-то вроде водяного горба, который несется к берегу, сопровождая свою пантомиму соответствующими звуками. Потом Уэсти снова звякнул своим бокалом о ее бокал, предлагая наконец выпить за будущий успех. — Мне, правда, придется начать как можно скорее… Работа большая — целых семь полотен.
— То есть ты будешь писать им картины на заказ, с нуля?
— Что поделать, готовые работы они брать не хотят.
Элис снова огляделась по сторонам, ища место, куда можно было бы присесть, но ни одна из имеющихся в наличии свободных поверхностей ей не приглянулась.
— А как же твое портфолио? — спросила она. — Ведь тебе нужно заканчивать свой дипломный проект…
Не дав ей договорить, Уэсти покачал головой:
— Насчет этого не волнуйся, у меня все под контролем.
Он хихикнул.
— Ты уверен? — осведомилась Элис и с осторожностью пригубила шампанское. Оно оказалось хорошо охлажденным и обладало характерным тонким вкусом. Похоже, вино было настоящее, не подделка.
Уэсти уже тянул к ней свой бокал, и Элис все еще нехотя чокнулась с ним. «Секретное дело…» Вспомнив эти слова, она невольно улыбнулась. Уэсти никогда не умел хранить секреты — о том, что он купил ей на Рождество или на день рождения, он сообщал еще до того, как Элис успевала развернуть подарки. Как-то на вечеринке, которую она пропустила из-за работы, Уэсти трахнул какую-то девчонку; в своем поступке он признался Элис буквально на следующий день за завтраком, и с тех пор она пребывала в уверенности, что солгать ей Уэсти не сможет, даже если от этого будет зависеть его жизнь. Вот и теперь у нее не было никаких сомнений в том, что рано или поздно (скорее рано, чем поздно) она узнает, в чем тут дело и кто были его таинственные гости.
Тем более что история эта всерьез ее заинтриговала.
9
Для Чиба Кэллоуэя появление «ангела ада», сидевшего на капоте его БМВ, стало полной неожиданностью. Это был крепкий мужчина ростом примерно шесть футов и три дюйма, одетый в пошитый на заказ двубортный костюм, начищенные до зеркального блеска ботинки-броуги,
[7]
крахмальную белую сорочку и розовато-лиловый галстук. Длинные волосы «ангела» были собраны на затылке в аккуратный хвост, а в ухе поблескивала единственная серьга, хотя проколоты его уши были во многих местах. Лицевые украшения-пуссеты тоже были удалены, и чисто выбритые щеки бандита матово поблескивали. Завидев Чиба, «ангел» поднял голову, и гангстер увидел характерную тюремную татуировку в виде пересекающей горло пунктирной линии. На тыльных сторонах обеих кистей самодельными черно-синими чернилами было вытатуировано слово «СТРАХ». От уголков глаз «ангела» — словно от частых улыбок — расходились лучики мимических морщинок, но сами глаза фарфорово-синего оттенка смотрели на Чиба недоброжелательно и зло.
«Ну наконец-то… — подумал Чиб. — Это мне, по крайней мере, понятно… более или менее».
Этот район Эдинбурга был далеко не самым престижным; он располагался ближе к Грантону, чем к Литу, и еще не был включен в городскую программу реконструкции. Лит — тот изменился, и изменился сильно: теперь мишленовских ресторанов там было едва ли не больше, чем в центре, но здесь… Иногда Чиб спрашивал себя, каким видят этот район фанаты фильма «На игле»,
[8]
которые приезжали сюда целыми экскурсиями. Когда-то он даже пытался убедить парня, занимавшегося организацией таких экскурсий, включить в программу тура принадлежащий ему бильярдный зал. Кроме зала, Чиб владел здесь и парочкой баров — в одном из них он только что побывал с рутинной проверкой.
Проверки Чиб считал необходимыми. Он всегда был реалистом и понимал, что персонал непременно будет воровать. Своими регулярными появлениями «на точке» Чиб добивался только одного: чтобы его люди знали, что он знает. Так, казалось ему, никто не будет слишком зарываться. Иногда, впрочем, искушение все же оказывалось слишком велико, и выручка падала ниже расчетной. Тогда Чиб просто доставал фотографию Донни Девлина и говорил: «Вот что случается с друзьями, которые меня обманывают. Подумайте, что я сделаю с вами, если к следующей неделе недостающие деньги не вернутся в кассу».
