Чхеидзе решительно поднялся. В конце концов он кавказский
мужчина и не может позволить себе «потерять лицо». И не может выглядеть
растерянным трусом или паникером перед всеми остальными. Какие деловые
отношения у него будут с московскими партнерами, если они узнают о его глупом
поведении?
Они решат, что он либо дурак, либо трус. В обоих случаях это
грозит большими финансовыми потерями. Нужно просто не обращать внимания на эти
предсказания. Нужно показать всем, что он не верит в подобные глупые разговоры.
Так будет правильно.
Он поправил галстук и пошел к выходу. Уже через несколько
минут он спускался вниз в кабине лифта вместе с Лианой и Вебером. Охранник был
молчалив и сосредоточен. Лиана испытывающе взглянула на своего босса.
– Как вы себя чувствуете?
– Неплохо. Во всяком случае немного успокоился. Не нужно
было мне спускаться вниз.
– Это было ваше решение, – напомнила Лиана.
– Я не об этом. Нужно было спуститься туда одному. Или с
Вебером. Чтобы остальные ничего не знали. Но теперь уже глупо сожалеть.
– Что вы решили?
– А как ты думаешь?
– Сядете на свое место, – уверенно сказала
Лиана, – чтобы все видели, насколько вы безразличны к словам цыганки. И
продемонстрируете всем свое отношение к мистике, чтобы Самойлов рассказал об
этом сотрудникам своей компании.
– Молодец, – похвалил ее Чхеидзе, – мне иногда
кажется, что ты знаешь меня даже немного лучше, чем я сам.
Внизу, в холле, их ждал Самойлов в сопровождении двух
охранников.
– Нам уже звонили, – нетерпеливо сообщил Альберт
Аркадьевич, – мы должны срочно ехать. Пойдемте.
Они подошли к автомобилям. Самойлов замер. Все остальные
ждали, куда именно сядет гость. Только ничего не подозревающий Вебер, подошел к
переднему сиденью и открыл дверцы заднего, ожидая, когда туда сядет его шеф.
Лиана остановилась у другого автомобиля, ожидая, что сделает Чхеидзе. Тот
улыбнулся ей и спокойно сел на свое прежнее место, на заднее сиденье, за
Вебером. Тот захлопнул дверцу и уселся на переднее сиденье. Все охранники заулыбались.
Им понравился поступок приехавшего гостя, не поверившего цыганке и
демонстрирующего свое мужество. Самойлов уселся рядом.
– Быстрее, – приказал он, – по машинам, ребята.
Оба «джипа» повернули в сторону Тверской. Давид Георгиевич
улыбался. Он подумал, что принял верное решение. Откуда ему было знать, что
случится с ними уже сегодня вечером.
День третий. Реальность
Вошедший в комнату Чхеидзе смотрел прямо в глаза Дронго. Он
не мог не заметить, как они похожи. Чхзеидзе был чуть ниже ростом и имел менее
развитый плечевой пояс, но оба были неуловимо похожи друг на друга, как бывают
иногда похожи двоюродные или троюродные братья. Они расположились на стульях,
друг против друга. Вебер тактично вышел в коридор. Лиана взглянула на своего
босса, ожидая его указаний. Тот, помедлив несколько секунд, кивнул ей, разрешая
уйти. Она вышла следом, закрыв за собой дверь.
– Вы хотели меня видеть, – напомнил Дронго, – что
у вас произошло?
Он видел заросшее щетиной лицо своего собеседника и его
возбужденные глаза. Было понятно, что события последних дней так или иначе
повлияли на самочувствие приехавшего гостя.
– Я даже не знаю, с чего начать, – вздохнул
Чхеидзе, – столько всего случилось. Даже трудно сообразить. Нужно говорить
по порядку, чтобы вы все поняли. Но как говорить, если я сам ничего не понимаю.
– Если вы будете говорить подобными загадками, то я тоже
ничего не пойму, – заметил Дронго, – поэтому постарайтесь успокоиться
и объяснить мне, зачем я вам так срочно понадобился.
– Дело в том, что меня хотят убить, – сообщил Давид
Георгиевич.
– Интересное заявление, – вежливо заметил
Дронго, – кто и почему?
– Понятия не имею, кто и зачем меня хочет убить. И вообще
кому я могу мешать.
– Тогда кто вам сообщил, что вас хотят убить?
– Цыганка в переходе под нашим отелем.
– Если эта шутка, то неудачная. А если ее к вам послали с
этим известием, то выбрали явно неудачного связного.
– Я не шучу, – рассердился Чхеидзе, – я позвал вас
не для того, чтобы шутить. Все очень серьезно, мистер Дронго. Так, кажется, вас
называют.
– Именно так. Значит, вы спускаетесь в проход, и вдруг
цыганка говорит вам, что вас убьют. И поэтому вы меня позвали? Вам не кажется,
что все это несерьезно?
– Очень серьезно, – упрямо возразил Чхеидзе, – я
постараюсь вас объяснить, а вы меня выслушайте. Дело в том, что я уехал отсюда
двенадцать лет назад. У меня были некоторые неприятности и я решил покинуть
Москву. Мой бизнес явно нервировал некоторых людей в этом городе. Все хотели
прибрать его к рукам. Я был вице-президентом компании, когда убили нашего президента.
потом положили бомбу в мой офис. К счастью, никто не пострадал. Мне даже
показалось, что они сделали это намеренно. Ведь в шесть часов утра в офисе
гарантированно не бывает даже уборщиц.
Я решил не ждать следующих объяснений. Продал свой бизнес и перевел
деньги в Германию. Но за день до выезда я был в этом переходе, вот здесь,
внизу. И там встретил пожилую цыганку. Ее звали Виолетта. Она нагадала мне, что
целых двенадцать лет я не смогу обратно вернуться. И все так получилось. Ровно
двенадцать лет меня здесь не было. Я даже однажды уже взял билеты в Москву, но
не сумел приехать. Сильно простудился в Норвегии, упал, ударился. И не смог
прилететь в Москву. Вот так и прошли ровно двенадцать лет. Я об этом даже
забыл. Но когда прилетел в Москву, вдруг все вспомнил. И решил снова спуститься
в переход, ведь наш отель находится как раз здесь, рядом. И снова встретил эту
цыганку. Можете себе представить?
– Не вижу ничего необычного, – ответил Дронго, –
возможно, это профессионалка, которая работает на своем месте, специально
закрепленном за нею. Вы же знаете, что у этих людей существует строгий порядок
при распределении. Если она гадалка и ее место в центре города приносит
прибыль, то она обязательно будет работать именно здесь. Хотя двенадцать лет
срок необычно долгий, даже для гадалки-цыганки. Но в жизни все возможно...
– Я спросил, как ее зовут, и она мне не ответила. Тогда я
сам назвал ей имя Виолетта, и она ответила, что ее именно так зовут...
– Вы допустили ошибку. Она могла откликнуться и на любое
другое имя, которое вы назвали.
– Согласен, это была моя ошибка.
– Может, она и не Виолетта. И не та самая цыганка, с которой
вы встречались двенадцать лет назад.
– Не знаю. Они все друг на друга похожи. В таком же
цветастом платке. Полная. Чуть ниже среднего роста, говорит с сильным акцентом.
– Это не характерные признаки. Они все немного полноватые,
среднего роста, одинаково одетые и разговаривающие с характерным цыганским
напевом. Может, вы встретили уже другую женщину?
