– Да.
В трубке запульсировали короткие гудки. Сомов вздохнул и прислонился к кривому стволу крымской сосны. Итак, шанс на спасение появился. Правда, очень зыбкий, но при умелом подходе сойдет и он. Во всяком случае, Григорьев и неизвестный его коллега развернут борьбу за «общак». Кто-то из них непременно падет жертвой криминальной разборки. Ему необходимо воспользоваться ситуацией и уйти. Конечно, одному трудно. Может, все же подключить брата Риты? Он уже хотел набрать номер девушки, однако мысль, ударившая в голову, бросила в холодный пот. Только что ему звонил тот самый мент и сказал, что смог запеленговать разговор с Григорьевым. Да, это нетрудно сделать при условии, что знаешь номер телефона. С врачом Леонид общался по новому номеру, принесенному Ритой. Следовательно, никто его не видел, кроме Риты и продавца. Получается, девушка сообщила его врагам важные сведения. Если рассуждать именно так, то становится понятно, откуда им стал известен его старый номер, ведь симку он покупал в Харькове. И вообще, противники контролировали каждый его шаг. Кто знал, что он отправляется на свидание с Виолой? Опять же Рита. Но кому и зачем она доносила? Следующая мысль была не менее неприятной, чем предыдущая. Собственно говоря, почему он решил, что брат Риты – какое-то незначительное лицо в полиции? Ведь он никогда не спрашивал подругу, в каком брат звании и сколько ему лет. Антону, как она его называла, может быть и за тридцать. Тогда он вполне подходит на роль его недавнего собеседника. Леонид обхватил голову и застонал. Господи, как же много он сделал ошибок! Впрочем, он может и заблуждаться, однако это предположение спокойно проверяется. Он снова достал мобильный и набрал номер недавно звонившего коллеги. Тот сразу откликнулся:
– Уже готово?
– Не все сразу, Антон, – бросил Сомов пробный шар. – Время еще терпит.
Собеседник рассмеялся:
– Догадался-таки? Да. Я брат твоей пассии, и все, что она делала, приказывал ей я. Неужели ты мог подумать, что действительно заинтересовал ее? Моя сестренка в курсе, сколько у меня бабла, и тоже мечтает жить за границей. Вот почему ты для нее букашка, таракан, которого в случае необходимости не жалко раздавить. Понял?
– Слишком поздно, – ответил Леонид и отключился. Итак, он остался совершенно один. Придется напрячь мозги. Где же может находиться этот чертов «общак»? Эх, были бы у него статьи Барышевой, он бы еще раз пересмотрел их. Статьи Барышевой… Внезапно у него перехватило дыхание. В прошлый раз, находясь в еще не раскрытом убежище, он читал их, и что-то показалось странным. Что же именно? Сомов напряг память. Кажется, дело было в фотографиях. Да, точно. Лена старательно сфотографировала так называемую «аллею героев» на городском кладбище – место захоронения криминальных авторитетов и их шестерок. Прах бандитов покоился под внушительными монументами. Всех, кроме Окорокова. Его могилу украшало такое жалкое надгробие! Может, так как он был убит самым последним, а Татарин сбежал за границу, не нашлось денег? Нет, абсурд. У криминального авторитета была мать, и он наверняка оставил ей деньжат на черный день. Вряд ли это она выбирала надгробие. Скорее всего, убитая горем женщина доверила все его девушке Марине, а она не сочла нужным транжирить сумму и добрую половину прикарманила. Прикарманила… Это слово резануло слух, когда Сомов повторил его. Ладно, мать погибшего не скоро собралась бы на могилу сына, но другие родственники… Что ответила бы им Марина? А Марина, судя по всему, и не собиралась ничего отвечать. У нее наверняка уже лежали наготове загранпаспорт и билеты куда-нибудь за границу. Но как она собиралась там жить? На деньги, сэкономленные на памятнике? Снова абсурд. Жизнь в Европе достаточно дорогая, а девушка ничего не умела, кроме как ублажать бандитов в постели. Окороков вряд ли оставил ей достаточно. Во-первых, он не собирался умирать. Во-вторых, таких, как Марина, для него пруд пруди. А это означает… Сомов приподнялся, разминая затекшие ноги. Неужели он стоит у разгадки тайны, которую не смогли разгадать такие, как Татарин? Княжина не стала тратиться на надгробие, потому что в могиле пустой гроб. Ведь Барышева писала, что после взрыва от машины и ее водителя остались одни клочья. Следовательно, бандита хоронили в закрытом гробу, а куда делись бренные останки – знала только Марина. А еще она знала, где находится «общак», и спрятала его в гробу. Лихо придумано, ничего не скажешь! Зачем тогда ставить дорогой памятник? Ведь в любой момент она собиралась вскрыть могилу, забрать бабки и уехать из Мидаса навсегда. Дальше события этой давней истории, словно песчинки, гоняемые сильным ветром, неслись перед глазами Сомова. Брат Риты узнал или вычислил, что Марина припрятала «общак». Вероятно, до этого им была подготовлена операция, в ходе которой Окороков должен был передать все ему. Что-то пошло не так. Во всяком случае, Окороков явился на встречу без денег, а Антон поторопился убить его. Любовница преступника каким-то образом узнала, где спрятаны деньги, и в прямом смысле захоронила их. Оборотень в погонах понял, кто может владеть информацией, добрался до девушки и принялся пытать ее, однако не рассчитал, что у жертвы может быть больное сердце. Возможно, ему и удалось бы выбить показания, если бы не ее внезапная смерть. Леонид до крови закусил губу. В его рассуждениях, несомненно, была логика, и стоило попробовать на этом сыграть. Он достал телефон.
– Я готов, – процедил оперативник в трубку. Антон расхохотался.
– А я не сомневался, – он немного помолчал, что-то обдумывая. – Спускайся к городскому пляжу. Тебя подберет моторная лодка. И ничего не бойся. Мои люди не причинят тебе вреда.
– Надо позвонить Григорьеву, – заметил Сомов. Антон отмахнулся.
– Он в курсе наших дел. Доверься мне, приятель. Твое дело – указать место и сваливать.
Он отключился, а Леонид медленно пошел к городскому пляжу. Выйдя из леска, молодой человек миновал развалины, еще недавно именовавшиеся виллой «Виола» и напоминавшие о безжалостности людей, с которыми приходилось вести опасные игры. Если дело не выгорит, сегодняшний день станет для него последним. Однако выбора не было. Его, как волка, обложили красными флажками.
* * *
Городской пляж не радовал глаз тех, кто вкусил прелесть диких уголков Мидаса. Вероятно, по причине всеобщего кризиса довольно большую территорию некому было убирать, или из-за мизерной платы уборщики халатно относились к своей работе. На серой гальке в беспорядке лежали пластиковые бутылки и пакеты из-под чипсов и соленых орехов. Любителей моря это, впрочем, не шокировало. Они мирно расположились на надувных матрасах и полотенцах, ловя последние лучи заходящего солнца. У маленькой пристани покачивалась моторная лодка. Сидевший в ней загорелый парень с лицом, не обезображенным интеллектом, задумчиво смотрел в море. Сомов понял: этот тип ждал именно его. Он подошел к судну:
– Тебя послал Антон?
Сидевший в лодке вздрогнул и обернулся:
– А ты, значит, тот самый мент-волшебник?
– Да хоть Дед Мороз, если вас это веселит.
«Качок» хлопнул по колену:
– Залезай и садись.
Леонид последовал его совету:
