— Можно обойтись без крови, — сказала Фрэнси, взяв Луизу за подбородок, — просто ответь на несколько вопросов. Во-первых, почему? Во-вторых, где у Зака штаб?
Луиза фыркнула. Фрэнси снова несколько раз ударила ее по лицу.
— Почему ты меня предала? — спросила Фрэнси.
Ответа не последовало. Только бесстрашный вызывающий взгляд. Фрэнси схватила Луизу за волосы и сильно дернула.
— Мне захочется снять с тебя скальп, если ты не заговоришь, — пригрозила Фрэнси. — Джим, ко мне!
Джим встал у Фрэнси за спиной и попытался изобразить равнодушие во взгляде.
— Раздень ее и повесь на крюк, — приказала она ему.
Не глядя на сестру, Джим развязал ее, потом раздел. Связав Луизе руки, он накинул веревку петлей на торчавший из потолка крюк для подвешивания туш и стал подтягивать, пока ее ноги не оторвались от пола. Свободный конец веревки он привязал к одному из столбов.
— Возьми, — сказала Фрэнси, протянув ему кнут, который привезла с собой, после чего встала рядом с Крошкой Мари, не выпускавшей из рук пистолет. Это была мера предосторожности на случай, если Джим слетит с катушек и попытается защитить сестру.
Джим посмотрел на Фрэнси, потом на Крошку Мари, потом на кнут и на болтавшуюся перед ним Луизу, такую загорелую, спортивную, с изящно подстриженными рыжевато-каштановыми волосами.
Он закрыл глаза и на секунду задержал дыхание, а Луиза вспомнила все, что Зак рассказывал ей о боли: мысленно перенестись куда-нибудь на край вселенной, в точку покоя и тишины, на безопасный пятачок, где можно спрятаться и где ничто не сможет ее достать — ни кнут, ни крюк для подвешивания туш, ни то, что еще хуже.
Кнут взметнулся. Один, два, три, четыре удара.
Джим выл. Луиза не издала ни звука. Фрэнси грызла ногти, Крошка Мари мечтала о бифштексе с кровью.
Джим посмотрел на Фрэнси. Он был весь в крови, как и Фрэнси с Крошкой Мари.
Фрэнси кивнула, чтобы он продолжал. И он продолжил.
Спина Луизы превратилась в кровавое месиво, от бедра был отсечен кусок мяса. Время от времени она тихо постанывала, но не кричала.
Фрэнси остановила Джима и подошла к Луизе. Посмотрела в глаза — пустота. Как будто она где-то в другом месте. Она посмотрела, как пульсирует у нее вена на тонкой шее. Пульс был ровным и спокойным.
— Ты будешь говорить, или я прикажу Джиму тебя убить… — Фрэнси была непреклонна.
— Это будет не он, это будешь ты, Джима я уже простила.
— Закрой пасть! — взревела Фрэнси и вывихнула Луизе колено.
Послышался хруст. Лицо Луизы на мгновение исказилось и снова стало бесстрастным.
«Я тебя в порошок сотру, иуда проклятая, — подумала Фрэнси, — я не сдамся, пока не попросишь о пощаде. Но ты ее не получишь».
— Сколько мы уже знакомы? — спросила она, обходя Луизу, под которой натекла лужа крови. — Нам было лет по двадцать, да? Ты и Джим были как Чип и Дэйл. Глядя на вас, я хохотала так, что живот болел. Вы всегда были мне преданы, оба. До этого момента. Я не понимаю, как ты могла так поступить со своим братом. Предать меня — это я еще могу понять, хотя и удивлена, но его…
Луиза закрыла глаза. Уже неплохо. Возможно, она хотела скрыть слезы.
— Я хорошо тебе платила, — продолжала Фрэнси, — у тебя есть все, что касается материальных благ, значит, дело в чем-то другом.
— Власть, — произнесла Луиза и посмотрела Фрэнси прямо в глаза.
Та ничего не ответила, ожидая продолжения.
— Тебе нужно, чтобы все доставалось только тебе, жадная сука! — прошипела Луиза.
Она уже не отсутствовала, и ее взгляд не был пустым.
Луиза снова зажмурилась, чтобы немедленно вернуться в уголок вселенной, где нет боли, нет тела, где только мир и покой.
— Так он тебя купил? — спросила Фрэнси. — Пообещал, что вы будете партнерами? И ты поверила? И трахнул тебя, наверно?
Луиза пролетела через свой космос насквозь и очутилась на бойне.
— Мы трахались как кролики целыми днями, — сказала она. — А тебе завидно? Зак сказал, что ты его хочешь.
И засмеялась. Фрэнси ударила ее кулаком в живот, но она продолжала визгливо и хрипло хохотать.
— Тебе нужна только Крошка Мари! — заорала Луиза. — Крошка Мари то, Крошка Мари сё. Эта толстуха всегда была важнее меня. Зак увидел во мне потенциал. У него можно хотя бы продвинуться по службе. Людей судят по их способностям, а не по тому, насколько хорошо они лижут задницу боссу.
Фрэнси покачала головой. Луиза прекрасна знала, что уж кем-кем, а подхалимом Крошка Мари не была.
Зависть. Луиза просто завидовала.
— А ты вся уже извелась от зависти, — продолжала посмеиваться Луиза, — он с тобой просто играл. Надеялся, что ты выбросишь белый флаг. А я ему сказала, что ты такая чувствительная, что не выдержишь. Что ты поддашься, как только он засунет в тебя свой большой член.
— Закрой пасть, а то я отрежу тебе язык! — заорала на нее Фрэнси.
— Как же я тогда отвечу на твои вопросы?
— Ты же умеешь писать?
— Уже разучилась.
Фрэнси посмотрела прямо в ухмыляющуюся физиономию Луизы, потом сходила за ножом и срезала ее с крюка.
— Снимай с нее скальп, — приказала она, протянув нож Джиму.
— Что? — переспросил Джим.
— Ты слышал.
— Послушай, это уже как-то…
— Снимай с нее скальп! — взревела Фрэнси.
Джим, сжав в ладони лезвие ножа, посмотрел на Крошку Мари, стоявшую у стены. Та и бровью не повела.
Фрэнси отступила на пару шагов. Вот теперь Джим и докажет.
Луиза сидела склонив голову и ждала. Пульс у нее уже не был ни ровным, ни спокойным.
— Вашу мать! — заорал Джим и, схватив ее за голову, вспорол кожу под линией роста волос.
То, что последовало дальше, было настолько чудовищно, что Фрэнси пришлось выйти и запить кофе из термоса таблетку лозека и таблетку собрила.
Вернувшись минут через пятнадцать в допросную, она увидела лежащую на полу, истекающую кровью оскальпированную Луизу. Пустой взгляд в стену. Тело время от времени вздрагивает. Рядом сидит и плачет Джим, на полу перед ним валяется окровавленный нож. Крошка Мари сидит, прислонившись к стене, и сосет таблетку глюкозы, чтобы не потерять сознание. Она не впервые видела всякие ужасы, но это оказалось чересчур и для нее.
Фрэнси достала из сумки шприц с клексаном (это жидкий гепарин) и велела вколоть его Луизе. Кроме того, она швырнула Джиму дезинфицирующие средства и бинты. Он подполз к Луизе, сделал ей укол в разодранное бедро, продезинфицировал и перевязал голову. Повязка сразу же насквозь промокла от крови, но кровоостанавливающее должно было вот-вот подействовать. Фрэнси не хотела, чтобы Луиза умерла. Пока.
