Книга Полиция, полиция, картофельное пюре!, страница 39. Автор книги Май Шёвалль, Пер Валё

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Полиция, полиция, картофельное пюре!»

Cтраница 39

— Привет, — сказал он.

— Привет.

— Можно войти?

— Конечно, — ответил Мартин Бек. — Садись.

Сам он отошел и сел на край кровати. Паульссон уселся в кресло. Лоб и щеки у него блестели от пота.

— Сними пиджак, — предложил Мартин Бек. — Здесь можно не соблюдать этикет.

Паульссон долго колебался, но наконец начал расстегивать пуговицы. Сняв пиджак, старательно сложил его и повесил на ручку кресла.

Под пиджаком была рубашка в широкую полоску светло-зеленого и оранжевого цветов. В наплечной кобуре револьвер. Мартин Бек подумал, сколько времени понадобится, чтобы добраться до оружия, пока справишься со сложной процедурой растягивания пуговиц.

— Ну, что тебя беспокоит? — беспечно спросил он.

— Я… Я хочу спросить тебя.

— О чем?

Наконец, по-видимому, после больших усилий над собой, Паульссон произнес:

— Добился ты чего-нибудь?

— Нет, — ответил Мартин Бек. И из вежливости прибавил: — А ты?

Паульссон печально покачал головой. Любовно погладил усы, словно пытаясь набраться новых сил.

— Все это так сложно, — произнес он.

— Или, наоборот, очень просто, — сказал Бек.

— Нет, — возразил Паульссон, — не думаю. А самое скверное… — Потом, с проблеском надежды во взгляде, спросил: — Ты получил от них нагоняй?

— От кого?

— От шефов в Стокгольме.

— Они немножко нервничают, — ответил Мартин Бек. — А что самое скверное, как ты сказал?

— Будет международное расследование, политически очень сложное. Всестороннее. Сегодня вечером два иностранных агента безопасности уже приехали сюда. В гостиницу.

— Эти странные люди, которые сидели в холле? Откуда они?

— Маленький из Лиссабона, а второй из Африки. Называют себя деловыми людьми. Но… они сразу меня узнали. Знают, кто я. Странно.

«Да уж куда как странно», — подумал Мартин Бек. Вслух же он сказал:

— Ты с ними говорил?

— Да. Они хорошо говорят по-английски.

Мартин Бек знал, что Паульссон был очень слаб в английском. Может быть, он хорошо знал китайский или украинский, или какой там еще язык нужно знать для безопасности государства.

— Что им нужно?

— Они спрашивали о вещах, которые я не очень-то понял. Поэтому-то я и побеспокоил тебя. Они хотели получить список подозреваемых. По правде говоря, у меня такого списка нет. Может быть, у тебя есть?

Бек покачал головой.

— Я, конечно, им этого не сказал, — хитро улыбнулся Паульссон. — Но они спросили о чем-то непонятном.

— О чем же?

— Насколько я понял, но, может быть, я ошибаюсь, они хотели знать, кого подозревают в заокеанских провинциях. Заокеанские провинции… Но они повторили это несколько раз на разных языках.

— Ты правильно понял, — дружелюбно сказал Мартин Бек. — Португальцы утверждают, что их колонии в Африке и в другие местах равноправны с провинциями в самой Португалии.

Лицо Паульссона просветлело.

— О, черт, — сказал он. — Значит, я правильно понял.

— И что же ты им сказал?

— Ничего точного. У них был разочарованный вид.

— Да, можно себе представить.

— Они собираются остаться здесь?

— Нет, — сказал Паульссон. — Едут в Стокгольм. Будут беседовать в своем посольстве. Я тоже лечу туда завтра. Должен доложить. И изучать архивные материалы. — Он зевнул. — Пожалуй, нужно ложиться. Тяжелая была неделя. Спасибо за то, что помог. — Паульссон поднялся, взял пиджак и очень тщательно застегнул все пуговицы. — Пока.

— Спокойной ночи.

В двери он повернулся и зловеще проговорил:

— По-моему, на это уйдут годы.

Мартин Бек посидел еще несколько минут. Посмеялся над ушедшим гостем, разделся и вошел в ванную комнату. Долго стоял под холодным душем. Закутался в банную простыню и вернулся к прежнему месту у окна.

Снаружи было тихо и темно. Казалось, что вся жизнь замерла и в гавани и на вокзале. Где-то промчалась полицейская машина. Многие таксисты смирились со своим положением и разъехались по домам. Наконец и он решил, что пора лечь. Раньше иди позже это придется сделать, хотя сон по-прежнему не приходил.

Лег на спину и заложил руки за голову. Лежал неподвижно, устремив взор в потолок.

Минут так через пятнадцать, двадцать, снова услышал стук в дверь. Очень легкий и на этот раз.

Господи Боже, подумал он, неужели Паульссон опять начнет распространяться о шпионах и тайных агентах? Самим простым делом было прикинуться, что спишь. Но разве ты лишился чувства долга?

— Войдите, — произнес он с тоской.

Дверь осторожно открылась, и в комнату вошла Оса Турелль в домашних туфлях и в коротком белом ночном халате, завязанном пояском на талии.

— Ты не спишь?

— Нет, — ответил Мартин Бек и простодушно прибавил: — И ты тоже?

Она засмеялась и покачала головой. Коротко остриженные темные волосы блестели.

— Я только что вернулась. Успела лишь принять душ.

— Я слышал, что у вас сегодня была большая суета.

— Да, черт возьми. Поесть некогда было. Сжевала только несколько бутербродов.

— Садись.

— Спасибо. Если ты не устал.

— От ничегонеделания не устаешь.

Она все еще колебалась, не отпуская ручку двери.

— Принесу свои сигареты. Моя комната через две от твоей.

Она оставила дверь приоткрытой. Он лежал по-прежнему, заложив руки за голову, и ждал.

Через несколько секунд она вернулась, бесшумно закрыла за собой дверь и подошла к креслу, на котором час назад Паульссон изливал свои страдания. Она сбросила туфли и забралась в кресло с ногами, подтянув колени к подбородку. Зажгла сигарету и сделала несколько глубоких затяжек.

— Хорошо, — сказала она. — День был ужасный.

— Ты жалеешь, что стала служить в полиции?

— И да и нет. Видишь так много дряни, о которой раньше только слышала. Но иногда вроде бы делаешь что-то полезное.

— Да, — сказал он. — Иногда.

— У вас был плохой день?

— Очень. Ничего нового или положительного. Но так бывает часто. А у тебя есть какие-нибудь предположения?

— Какие у меня могут быть предположения? Хотя Пальмгрен был подлецом. Многие, несомненно, имели основания его ненавидеть. Мне кажется, тут просто-напросто месть.

— Я тоже так думал.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация