Тиази на мгновение остановился и сухо спросил:
— Кажется, в обоих случаях вас здесь не было?
— Да. Вот почему я обвинил себя. У Шилдстара есть друг с двумя головами. Имени я не знаю.
— Правая голова — Оргальмир, левая — Боргальмир.
— Благодарю вас. Я ничего не утверждаю, но допустим, я высказываю следующее мнение: Оргальмир ранил короля, а Боргальмир убил.
— Нелепое предположение!
— Не более нелепое, чем множество других. Вы хотели, чтобы я высказал предположение. Ну вот, я высказал.
— Вы рискуете получить от меня отказ. На обе свои просьбы.
— Моя мама не… не всегда такая, как мне хотелось бы, — сказала Этела.
— Ее силой увели из родного дома, — я старался говорить мягким тоном, — и превратили в рабыню. Она привлекательная женщина и, возможно, привыкла к совершенно другому обращению. Потрясение помрачило ее рассудок. Скоро мы отправимся в Целидон — ты с мамой, Тауг, Гильф, Мани и я, и даже Вил. Твоя мама вернется домой, и, хотя перемены произойдут не сразу, я думаю, со временем ей станет лучше.
Тиази, подошедший к окну, повернулся к нам:
— Я не сказал, что не стану исцелять ее. Кто-нибудь… ты, женщина, подкинь-ка дров в камин.
Распоряжение выполнила Этела.
— Тауг говорит, дров осталось мало и их нужно экономить.
— Лорд Тиази считает, что скоро положение дел поправится, — объяснил я. — Я тоже так считаю.
— Ваши просьбы… — Голос Тиази заполнил комнату. — Будут они выполнены или нет, зависит от ваших ответов на три вопроса. На три вопроса, которые я задам здесь и сейчас. Ответьте — и я удовлетворю ваши просьбы. Откажетесь отвечать, как вы уже сделали, — и я не удовлетворю ни одной.
— Вам угодно, чтобы я говорил, — промолвил я. — Хорошо, прежде чем выслушать ваши вопросы, я скажу три вещи.
Во-первых, я не отказывался отвечать на ваш вопрос. Я не знал ответа, о чем и сообщил вам. Мое предположение, выскажи я таковое, возможно, стоило бы больше, чем предположение, выдвинутое этой девочкой. Но разве оно имело бы больше веса против вашего? Вы сами знаете, что нет. Вы находились здесь в обоих случаях. Ваше мнение заслуживает гораздо больше внимания, чем мое.
— Вы обвиняете меня?
— Разумеется, нет. Я не намерен никого обвинять — вот почему вы злитесь. Я просто говорю, что вы, безусловно, знаете больше меня. Какие вопросы вы хотели задать?
— Сначала я желаю выслушать ваше второе и третье замечания.
— Хорошо. Во-вторых, вы дали слово выполнить обе мои оставшиеся просьбы, хотя не знали, какова будет последняя.
— Если вы ответите на мои вопросы и не будете увиливать от прямого ответа, ссылаясь на требования своей чести, я удовлетворю вашу просьбу. При условии, что это в моих силах. — Несколько секунд огромные руки Тиази, казалось, мыли одна другую. — Какой бы она ни была.
— Мне пришла в голову одна мысль, — сказал Тауг.
— Нам нужны свежие мысли, — кивнул Тиази. — Излагай.
— Как сказал сэр Эйбел, его здесь не было, когда на короля напали в первый раз. Он был на юге, в горах, где сражался со всеми, кто пытался пройти через ущелье. Сегодня утром, когда короля Гиллинга убили, он находился довольно близко, скакал по воздуху вместе с королевой Идн. Но мы-то все думали, что он далеко. Может, убийца боится сэра Эйбела и отваживался действовать только в его отсутствие.
— Возможно, но маловероятно. — Тиази снова принялся расхаживать взад-вперед по комнате: суровый великан во всем сером, тяжелую поступь которого не заглушал даже толстый ковер. — До сегодняшнего дня он наведывался сюда не долее чем на час-другой. Что вы хотели сказать в третью очередь, сэр Эйбел?
— Что хотя я лишусь ваших милостей, вы можете лишиться большего. Ваши враги — и даже ваши друзья — обвинят вас в неблагодарности.
— Мои друзья ни в чем меня не обвинят, поскольку у меня нет друзей.
— Мы будем вашими друзьями, — сказала Этела, — если вы нам позволите.
— Мои враги и так обвиняют меня в неблагодарности и в худшем. Вот мой первый вопрос. Предупреждаю: вы должны ответить на все три.
— Я понимаю, — кивнул я.
— Король Арнтор послал лорда Била с приказом убить короля Гиллинга?
— Нет.
Тиази на мгновение остановился, чтобы пронзить меня взглядом.
— Простого «да» или «нет» здесь недостаточно. Объяснитесь.
— Пожалуйста, милорд. Я не советник короля Арнтора и никогда таковым не являлся. Однако он пользуется репутацией человека сурового, но честного.
Тиази фыркнул:
— Второй вопрос. Какую выгоду извлекает король Арнтор из смерти короля Гиллинга?
— Никакой, милорд. Король Утгарда может положить конец набегам на северные окраины нашей страны. Никакой другой король не может. Кроме того, король Гиллинг забирал львиную долю награбленного, что сильно расхолаживало налетчиков. Со смертью короля они смогут оставлять себе всю добычу, а потому станут совершать набеги чаще.
— Пока мы ведем междоусобные войны, у нас не будет ни времени, ни сил для набегов.
Я кивнул:
— Милорд умнее меня, хотя, возможно, многие ангриды предпочтут обогатиться за счет набегов, нежели убивать своих соплеменников или тем более погибнуть в бою с ними.
— И последний вопрос. Представьте, что я король Арнтор. Я объяснил вам, почему желаю смерти короля Гиллинга, и хотя приведенные мной доводы не устраивают вас, они вполне устраивают меня. Затем я сообщаю вам, что для осуществления своей цели я выбрал лорда Била. Вы одобрили бы такой выбор?
— Безусловно, милорд. Когда неудача предпочтительнее успеха, поистине разумно выбрать человека, который скорее всего потерпит неудачу. Вы позволите мне говорить откровенно?
— Позволю. На самом деле я желаю этого.
— Как я вам сказал, я ничего толком не знаю о короле Арнторе. Я никогда не встречался с ним. Но я сопровождал лорда Била в путешествии по Целидону, по Мышиным горам и немного по Йотунлендской равнине. Мне кажется, я успел хорошо узнать его. Для мирных переговоров он самый подходящий человек: рассудительный, учтивый и деликатный, не подвластный никаким сильным чувствам, если не считать фамильной гордости и вполне естественной отцовской любви к единственной дочери. Будь я королем, желающим установить мир с соседним правителем, я бы выбрал человека, похожего на лорда Била. Но что касается убийства… — Я покачал головой.
— Ведь лорд Бил тоже знает магию, правда? — спросила Этела. — Тауг говорил. Если он не хочет сам убивать кого-то, он может наколдовать смерть.
Тиази сел и уставился на Этелу, которая смело выдержала его взгляд. Наконец он промолвил:
— Буду ли я настолько глуп, чтобы всерьез воспринять слова ребенка?
