– Я знаю, где можно найти рацию! Мой двоюродный брат Михай служит в военной комендатуре города. Он радист. Честное слово! Вы мне не верите?
– Верим… – буркнул Алексей, занятый тревожными мыслями. – Ну и что?
– Шо вин там балакае? – вмешался Пригода. – И чого Бог нэ дав людям одну мову?
– Как это, что? – горячился Виеру. – Михай может передать вашим все, что нужно. Я за него ручаюсь.
– Кто ему поверит, – грустно сказал Кучмин.
– Почему не поверят? – не унимался Георге. – Скажете Михаю свой пароль – поверят.
– Наивный ты, паря… – Степан невесело ухмыльнулся. – У каждого радиста есть свой «почерк». Если на ключ сядет твой Михай, то наше командование решит, что это деза. И что на рации работает радист немецкой контрразведки. Понял?
– Понял… – Виеру с огорчением потупился.
– То-то…
– Постой, постой, парень… – Маркелова словно пробило током. – Ну-ка, расскажи о своем брате поподробней.
Старший вдруг лейтенант почувствовал, как ему в голову ударила горячая волна. Мысль была невероятной, но чем черт не шутит. А что если?…
Глава 13
«Я – Днепр-5»
– Кто там? – дрожащий от страха голос тетушки Адины почему-то рассмешил Георге, и он прыснул в кулак.
– Тетушка, это я, Георге! – сжав ладони рупором, прогудел Виеру в щель между ставнями.
В доме замолчали. Георге, приложив ухо к мокрому ставню, услышал негромкую перепалку.
«Тетушка Адина и Элеонора…», – смекнул он и живо представил двоюродную сестру, двенадцатилетнюю гимназистку, которая во время проводов в армию умудрилась на вокзале запихнуть втихомолку в его вещмешок несколько эклеров. Спустя сутки, уже на сборном пункте, Георге Виеру стал посмешищем для новобранцев, потому что крем от раздавленных пирожных испачкал в вещмешке все, что только можно.
Вспомнив, какие наказания он придумывал тогда малявке за ее глупый поступок, Георге ностальгически вздохнул: временами ему казалось, что это было не с ним и в другой жизни…
– Георге, это правда ты? – раздался голос Элеоноры, звонкий, немного дрожащий от волнения, и какой-то незнакомый.
– Да открывайте же, конечно, это я, милая Элеонора…
Тетушка при виде Георге, который в своей изгвазданной и местами порванной военной форме живо напомнил ей безногого нищего, бывшего солдата, просящего подаяние на паперти местной церкви, всплеснула руками и, уткнувшись лицом в плечо племянника, запричитала вполголоса.
– Ой, Георге! Как мы по тебе соскучились! – словно белка скакала от радости вокруг них Элеонора, путаясь в длинной ночной рубахе.
За четыре года она здорово выросла и превратилась в настоящую красавицу. При случайной встрече в городе, среди толпы, Георге вряд ли узнал бы ее.
– Ну, будет вам, будет, – грубовато сказал Георге, у которого почему-то запершило в горле и защипало в глазах – до слез. – Я тоже сильно соскучился. Но прежде всего хочу спросить: как мне повидаться с Михаем?
В ожидании Виеру разведчики промокли до нитки. Татарчук шепотом ругался, вспоминая всех святых, а Кучмин стоически подставлял свои широкие плечи под косые хлесткие струи и только изредка с укоризной посматривал вверх, словно надеялся, что его неодобрительное отношение к буйству стихии заставит ее утихомириться.
Наконец появился и Георге с большим пакетом в руках.
– Ну, тебя, парень, ждать… – начал Татарчук ворчать на Виеру.
Но тот сунул ему в руку что-то теплое, мягкое, с удивительно знакомым и невероятно вкусным запахом, и старшина сбился с мысли.
– Что это? – удивленно спросил Татарчук.
– Пивошки… – ответил Георге, усиленно орудуя челюстями.
– Пирожки?! – обрадовался старшина. – Обожаю пирожки…
И он тут же последовал примеру Кучмина, который без лишних слов приступил к дегустации гостинца тетушки Адины.
– А как насчет Михая? – спросил Татарчук, справившись с первым пирожком.
– Все нормально. Нам повезло. Сегодня Михай не на дежурстве.
– И где он? Если в казарме, то штурмом ее брать не будем.
– Нет, не в казарме…
Татарчуку показалось, что Виеру смутился. С чего бы?
– А точнее ты не можешь сказать? – Старшина потянулся за вторым пирожком.
– Он тут неподалеку… – довольно неопределенно ответил Георге, не глядя на разведчиков.
– Так идем туда. Чего мы здесь топчемся?
– Конечно, я не совсем уверен… – замялся Виеру. – Это мне Элеонора по секрету подсказала…
– Время, время! – постучал по циферблату часов Татарчук. – Нужно спешить, пока идет дождь. Сейчас не только патрулей на улицах не встретишь, но даже собаки попрятались. Для нас это просто здорово. Веди.
– Ладно, – обреченно вздохнул Георге. – Идемте…
Двухэтажный дом из красного кирпича, явно построенный в прошлом столетии, гудел, словно пчелиный улей. Улица, на которой он стоял, не освещалась, узкие высокие окна были зашторены, и только у входа за фигурной решеткой еле теплился огонек красного фонаря.
Но, похоже, темная мрачная улица и затяжной дождь, который не прекращался ни на минуту, совсем не смущали румынских солдат. Они с такой частотой входили в дом и выходили оттуда, словно там находился какой-нибудь модный магазин, устроивший вечер распродаж.
Увидев красный фонарь, Татарчук лишь крякнул. И решительно толкнул тяжелую входную дверь.
Внутри было уютно и сухо; пахло спиртным, дешевым одеколоном, крепкими сигаретами и немытым человеческим телом. Сморщенный, угодливый господин неопределенных лет, завидев немецких солдат, сильно удивился (заведение посещали только румыны; бордели для немцев находились в самом центре города), но тут же с завидной прытью выскочил из-за конторки и поспешил навстречу гостям.
– Какая радость! Какая радость! – расшаркивался он перед Татарчуком, как старшим по званию (Иван натянул на себя обмундирование фельдфебеля). – Это большая честь для нас – принимать у себя доблестных воинов вермахта. Вы не пожалеете, что посетили нас. У Эминеску… – он ткнул себе в грудь узловатым пальцем. – У Эминеску – лучшие девушки! Поверьте мне.
– Заткнись! – рявкнул на него Татарчук. – Проверка документов.
– А может… э-э… господин фельдфебель хочет немного согреться. На улице такая скверная погода… У меня есть отменный шнапс.
– Меньше болтай, – отрезал Татарчук. – Нам недосуг. Веди, показывай своих цыпочек.
Он сделал вид, что не заметил ловкий финт господина Эминеску. Содержатель солдатского борделя вполне профессиональным движением из арсенала опытного карманного вора сунул в карман его кителя несколько рейхсмарок…
