– Чего тебе еще? – недовольно спросила Антонина. – Ты опять за свое!?
– Я завсегда за свое! – запальчиво выкрикнул Гоша. – Эта морда… этот твой Петруха мою кепку стибрил!
Вот!
Я внутри обмер. Ну, Дейзик, ну, сукин сын, удружил…
– Он не мой! – резко ответила Антонина.
– Но кепка-то моя!
– Ага, твоя… – Антонина саркастически ухмыльнулась. – И пиджак у него твой, и штаны… Слушай, не мути воду! Тебя угостили, так веди себя прилично. Нашел к чему придраться.
– Да ты посмотри, посмотри! – горячился Гоша. – Она от бати мне досталась. Теперь такие не шьют. Матерьял какой. Ему сносу нет.
– Гоша!
– Да я клянусь тебе, что кепка моя! Вон там, с правой стороны, дырочка. Это я сигаретой прожег. Ты должна помнить.
– Ну, помню… – Теперь и Антонина поглядывала на меня с подозрением.
Нужно было срочно спасать ситуацию.
– О чем базар, друзья? – Я сделал удивленный вид. – Говоришь, это твоя кепка? – обратился я к Геше. – Так забери. Я нашел ее… сегодня… Уж не помню, где именно. Понравилась, я и надел. Бери, бери, не стесняйся.
Твоя, значит, твоя. Какие могут быть возражения.
– Ты это… брось! – мгновенно стушевавшись, буркнул Гоша. – Нашел – носи. У меня есть другая.
– Нет, ты возьми, – настаивал я, забавляясь создавшейся ситуацией. – Чужого мне не надо.
Гоша запаниковал. До него вдруг дошло, что я могу обидеться. А это значило, что больше дармового угощения им не видать.
Наверное, переговорив по дороге, Антонина и Гоша решили, что такого богатенького Буратино обязательно нужно принять в свою компанию. И даже поделиться с ним территорией.
А теперь весь их план из-за досадного недоразумения мог накрыться. Антонина уже смотрела на несчастного Гошу злобным взглядом.
– Петруха, – взмолился бедный Гоша, – я ошибся! Это не моя кепка. Похожая – да, но не моя.
– Ну, если так… – Я снова натянул кепку на уши.
Инцидент был исчерпан. Повеселевшие бомжи дружно допили остатки водки, и мы начали прощаться.
– Ты где живешь? – спросила Антонина.
– А… – махнул я рукой. – Где придется.
– Пойдем к нам. У нас теплый подвал… неподалеку. – Она назвала адрес.
Гоша снова насупился. Отелло хренов…
– Спасибо, друзья, – поблагодарил я от всей души. – Обязательно загляну… как-нибудь потом. А на сегодня у меня другие планы.
– Как знаешь, – повеселел Гоша. – Но ты не пропадай. Мы тут бываем утром и по вечерам. Каждый день.
– Еще свидимся, – пообещал я бодрым голосом, тем самым пролив елей на их заскорузлые души.
Бомжи ушли, пошатываясь. Антонина даже попыталась что-то запеть, но у нее не получилось. Я остался один.
Часы показывали половину двенадцатого. Когда, наконец, появится эта рябая сволочь!?
А Григора все не было, и не было…
Глава 13
Григор появился лишь в третьем часу ночи. Я так измаялся в утомительном ожидании своего "объекта", что уже готов был убить его сразу, без лишних разговоров.
Все-таки я потерял квалификацию после выхода на пенсию. Раньше я мог совершенно спокойно сидеть в засаде хоть сутки. А теперь нервишки начали давать сбои.
Едва Григор вышел на улицу, я быстрым шагом направился к его БМВ. Он не заметил меня, так как, вопервых, я держался наименее освещенных мест, а во-вторых, он отвлекся на короткий разговор со швейцаром.
Наверное, давал ему какие-то ценные указания.
Когда Григор, наконец, взял курс на свою машину, я уже подходил к ней медленным черепашьим шагом, горбясь сильнее прежнего. Он обогнал меня, мельком взглянув в мою сторону без особого интереса. Ну идет себе бомж, и идет, пусть его. Таких отверженных можно встретить в любое время дня и ночи где угодно.
Когда Григор снял машину с противоугонной сигнализации и отворил дверку, в тот момент я оказался рядом с ним. Дальнейшее произошло молниеносно: он уже готовился сесть за руль, как я сильным и резким толчком вогнал его в салон как пробку в бутылочное горло.
Втолкнув Григора внутрь машины, я нырнул вслед за ним и, чтобы он не закричал и не наделал переполоху, надавил ему на сонную артерию, благо ошеломленный рябой находился в неудобном положении и не мог оказать сопротивления.
Григор затих. Забрав у него ключи, я завел машину и поторопился покинуть автостоянку возле "Латинского квартала". Спустя какое-то время я остановился и связал руки Григора своей гарротой – на всякий случай.
Я побаивался рябого не без оснований. Это был опасный тип, скорее всего, рецидивист. От него можно было ждать чего угодно. Такие люди цепляются за жизнь из последних сил и никогда не сдаются. Тюремные "университеты" учат многому…
Он очнулся, когда я петлял по переулкам, чтобы объехать пост автоинспекции. Похоже, Григор сразу понял, что попал как кур в ощип. И надо отдать ему должное, воспринял ситуацию с удивительным хладнокровием.
– Ты кто таков? – спросил он осипшим голосом.
– Скоро узнаешь, – ответил я кратко.
– Куда мы едем? – продолжил расспросы рябой.
– На кудыкины горки.
– Зачем?
– На экскурсию.
Похоже, Григор меня не узнал. Что и не мудрено. Но его острый пытливый взгляд я ощущал кожей. Наверное, рябой усиленно ворочал мозгами, пытаясь понять с какой стати его похитили.
– Тебе нужна моя машина? – спустя какое-то снова спросил Григор.
– Нет. Мне нужен ты.
– Мы знакомы?
– Да.
Я мог бы заставить Григора замолчать, притом самым жестоким образом, но мне хотелось его разговорить.
Ведь я, выражаясь по-военному, взял "языка", а он просто обязан был "спеть" мне нужную арию.
– Что-то не припоминаю… – задумчиво сказал мой пленник.
– Вспомнишь. Это я тебе гарантирую.
– Ты хочешь… шлепнуть меня?
– Я мог бы это сделать возле кабаре.
– Понял…
Григор на некоторое время задумался. Боковым зрением я видел, как лихорадочно блестят его глаза. С прежнего опыта я знал, что сейчас наступил момент, когда пленник должен сделать последнюю попытку освободиться и сбежать.
Он уже пытался безуспешно разорвать путы на руках (я это видел), но Григор не было известно, что эту тонкую жилку вполне можно использовать в качестве буксировочного троса, настолько она прочна.
Открыть дверку, чтобы выпрыгнуть на ходу, он тоже не мог, так как она была заблокирована. Оставалось последнее…
