Значит, мне никак нельзя быть букой. Коль уж согласился на компанию с прелестной Люси, тяни лямку в соответствии с имиджем.
Кстати, а какой у меня имидж? Тут нужно подумать… Зачем мужик в годах пришел в это злачное заведение?
Правильно – чтобы отдохнуть от забот, в том числе и семейных.
Но поскольку он человек несколько устаревших, патриархальных, взглядов на жизнь, Люси должна здорово постараться, чтобы расшатать его моральные устои. И в этом ей нужно ненавязчиво помогать. Тем более, что недремлющие глаза видеокамер (как мне уже было известно) все время держат клиентов "Латинского квартала" на прицеле.
Так что не будем разочаровывать Карантина и иже с ним.
– Вам скучно? – спросила Люси.
Молодец, девочка, сообразила, что пришла пора идти в атаку. А то я не знал, с чего начать разговор, так как мои мысли были заняты совсем другим – Мне не скучно, мне грустно.
– Тогда вам нужно больше выпить.
– Ты считаешь, что спиртное – панацея от всех неприятностей?
– Нет, но…
– Вот и я об этом. – Я впервые за весь вечер улыбнулся. – Иногда общение с приятным и доброжелательным собеседником приносит гораздо больше пользы, чем большое количество допинга.
– Насчет собеседника, это тонкий намек? – Она состроила мне глазки.
– Не совсем. Это комплимент. Притом вполне заслуженный.
– Я так не думаю, – стараясь казаться серьезной, ответила девушка.
– Почему?
– Вы такой симпатичный, умный, а я…
– Так ведь речь пока не идет о твоей привлекательности и умственных способностях. Если первый пункт несомненно заслуживает самых лестных оценок, то по части второго необходимы, так сказать, дополнительные данные, хотя и они несомненно дадут положительный результат.
Я снова изобразил доброжелательную улыбку.
– Опять! – смеясь, воскликнула девушка.
– Не опять, а снова. И на этот раз не комплимент, а констатация фактов.
– Наверное, вы ученый. Вы так складно говорите…
– Бери выше.
– Академик?..
– Милочка, разве у академика может быть такая высокая зарплата, как у меня? Обижаешь…
– Вы бизнесмен, – уверенно сказала Люси.
– Отчасти.
– Как это? – удивилась девушка.
– Я совращаю богатых женщин и живу за их счет.
Теперь уже мы рассмеялись вместе: я – с иронией, а она – словно услышала хорошую шутку. Неужели в своем гриме я так безобразен? Такой вывод меня немного покоробил. Ведь гримируясь, я совсем не хотел выглядеть словно Квазимодо.
– Что, непохоже? – спросил я с несколько наигранным весельем.
Она явно была неглупой девочкой, потому как сразу поняла, что может нечаянно меня оскорбить, а потому ответила совсем не то, что думала:
– Нет, непохоже. Скорее, вас совращают. Таких мужчин, как вы, поискать…
– Это называется кидать леща, милочка. Дело в том, что по утрам я смотрюсь в зеркало. А оно, увы, не может врать. Чай, не волшебное.
– Вы очень мнительный человек. И плохо знаете женщин. Уж извините за откровенность.
– Ну-ка, ну-ка… – Я заинтересованно склонился к ней, опершись о стол. – Изволь объясниться. С чего ты взяла, что я плохо знаю женщин?
– Вы только не обижайтесь…
– На правду обижаются или круглые дураки, или самовлюбленные личности. Я тешу себя мнением, что не принадлежу ни к тем, ни к другим.
А ведь она совсем не глупа, несмотря на свой провинциализм, подумал я с одобрением. Ведет свою партию без сучка-задоринки.
Для меня нет горше муки, чем поддерживать беседу с дурочкой. Временами я просто теряюсь, не зная, с какой стороны к таким особам подступиться.
Чтобы быть с дурами на равных, нужно опуститься ниже бордюрного уровня, что сделать мне очень трудно, если не сказать – невозможно.
– Мужчинам главное в женщинах внешность, а женщинам – внутренняя сущность партнера.
– То есть, ты хочешь сказать, что женщины, как рентген, видят мужчин насквозь?
– Не все, но многие.
– Это называется, век живи, век учись, – сказал я с удовлетворением. – Спасибо за урок. С меня причитается.
Мы снова приязненно и с благодарностью улыбнулись друг другу. Я был благодарен Люси за то, что приятно коротаю время, а она – за то, что я, пока мы разговаривали, опять заказал выпивку и легкую закуску.
И тут я едва не сорвался. Только огромным усилием воли я сумел сохранить на лице улыбку и добродушное выражение.
В кабаре вошел Карантин.
Глава 22
Его сопровождал телохранитель – крепкий коренастый парень лет тридцати пяти с уверенными движениями и очень недобрым взглядом. Весь его вид говорил (да что там говорил – кричал), что он уроет любого, кто осмелится поднять руку на хозяина.
Хорошо, что это не Савоха, подумал я. Здоровяк мне чем-то понравился, и я не хотел, чтобы когда-либо наши дорожки пересеклись еще раз – уже в жестком варианте.
Итак, гриф-падальщик прилетел. Но в свою личную клетку. В железную клетку с надежными замками и вооруженной охраной. И как мне теперь этого любителя дохлятины заманить в свою ловчую сеть?
Вопрос… Не очень сложный, если говорить честно, если бы не одно "но".
К сожалению, я сейчас не "на холоде", а дома, в своей родной стране. И должен вести себя, как добропорядочный гражданин. Мне нельзя идти напролом, оставляя после себя жмуриков. Во-первых, охранники Карантина не виноваты, что их хозяин такая сволочь, а во-вторых, мне уже надоело быть вне закона.
Да, все это так. Но ведь меня силком втащили в грязную, кровавую игру, где на кону стоит моя голова. И что мне теперь делать? Рука за спину – и по этапу?
Проблема… И еще какая. Интересно, почему один человек может прожить всю свою жизнь, ни разу не столкнувшись с ее изнанкой, а второй то и дело влипает в идиотские ситуации, когда нужно не только сражаться, чтобы выжить, но еще и убивать? Мистика…
У моего шефа, Дракона, была теория, что в далекие незапамятные времена все человечество какой-то высший разум разделил на своего рода касты. Их было две: каста разрушителей и каста созидателей.
К первой относились полководцы и профессиональные военные (это своего рода элита), а также диктаторы, различные убийцы, насильники, маньяки, поджигатели и прочие сукины дети. Вторая была более обширна по контингенту: учителя, врачи, строители, художники, инженеры и другие приличные люди.
Умирая, они вновь и вновь возрождаются под другими именами, с другой биографией и пространственной локализацией. Но никто из них не может избежать давным-давно предназначенной им кармы.
