Книга Окаянный талант, страница 62. Автор книги Виталий Гладкий

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Окаянный талант»

Cтраница 62

В голове у него царил сумбур. А на сердце лежал камень. Предчувствие чего-то нехорошего не покинуло Олега даже в постели, когда он засыпал.

Глава 23

Утром он первым делом позвонил в редакцию газеты «Кто?». Но телефон в приемной почему-то не отвечал.

Тогда Олег узнал в справочном бюро еще два телефонных номера редакции, однако и они оказались немыми, хотя гудки вызова были слышны. Немного поколебавшись, весь в дурных предчувствиях, он быстро плеснул в лицо холодной водой, чтобы освежиться, натянул на себя мятую одежду и, даже не позавтракав, поехал по уже знакомому адресу.

Под окнами редакции толпились люди. Там же стоял милицейский «газик» и люди в форме что-то деловито измеряли рулеткой и строчили в блокнотах.

Повинуясь какому-то безотчетному чувству, Олег не стал входить в здание, а сразу направился к толпе.

– … Смотрю вверх – бат-тюшки-и! – Дородная тетка с румянцем на всю щеку рассказывала свою историю, наверное, в сотый раз; видимо, ей нравилось быть в центре внимания. – Стоит на крыше, руки раскинул, и в небо смотрит. А затем что-то как крикнет – и полетел вниз. Ударился об асфальт – и кровища как брызнет! А я рядом, не могу с места сдвинуться…

– Что тут случилось? – спросил Олег у хмурого мужичка, который курил дешевую сигарету, судя по запаху дыма, и все время сплевывал.

– Птц… Самоубица… птц… С крыши прыгнул… птц…

– Главный редактор газеты «Кто?», – уточнил другой мужчина, постарше и в очках. – И что это ему вздумалось с крыши сигать?

– Довели человека, – авторитетно заявила тетка. – Уж я-то знаю. Каждый месяц проверки. Из судов не вылезал. Кто такое выдержит?

– Убили его, – авторитетно заявил третий мужчина, одетый в приличный костюм, с виду интеллигент. – У нас всех убивают, кто за правду стоит горой.

– Он сам прыгнул! – взвилась тетка, как ошпаренная. – Я что, вру?!

– Нет, мы вам верим, но…

– Своими глазами видела! Один он был на крыше. Никто его не подталкивал. И нечего сплетничать.

– Я знал его, – угрюмо сказал мужчина в очках. – Лично. Не такой это человек, чтобы кончить жизнь самоубийством. Он был настоящий боец. Сломать его было невозможно. Таких людей природа штампует в единичных экземплярах. Нет, здесь что-то другое…

Олег больше не стал слушать их версии и домыслы. Он увидел стоявшего немного в стороне сотрудника редакции – взлохмаченного молодого человека в очках, которые он время от времени снимал и промокал слезы на глазах не очень свежим носовым платком.

– Здравствуйте, – негромко сказал Олег, подходя к нему вплотную.

Лохматый журналист, занятый своими невеселыми мыслями, испуганно отшатнулся, но потом опомнился и ответил:

– Здрл… ствуйте…

«Так он еще и косноязычен», – огорчился Олег. С таким много не поговоришь.

– Почему Верлен Аркадиевич так поступил? – спросил он прямо, без обиняков.

– Вы журналист?

– Нет. Я художник. Но с вашим шефом был знаком.

– А, вспомнил… Я вас видел… вчера. Ничего не могу понять… не знаю… – Очкарик ужимками изобразил крайнюю степень недоумения и растерянности; мимика у него была потрясающая. – Пришли на работу, секретарши нет на месте, кабинет главного замкнут… Я был в приемной, когда это случилось. Что-то пролетело мимо окна – и хрясь! А потом женщина закричала… так страшно и пронзительно… бр-р! – Его речь была очень невнятной – может, от большого волнения – но Олег все же понимал, что он говорит.

– Секретарша так и не появилась?

– Не-а. Следователь уже искал ее. На квартиру звонили – нету… Это на нее непохоже. Она даже больной на работу приходила. Очень ответственная.

– Посоветуйте сотрудникам милиции съездить к секретарше домой. Может, и с нею что-то случилось, – сказал Олег и быстро отошел от очкарика, чтобы избежать расспросов.

Сев в машину, он некоторое время бездумно смотрел прямо перед собой. Потом включил мотор и направился в сторону своей мастерской. По дороге Олег заехал на рынок, купил парной свинины и зелени.

В мастерской он разжег камин, подсыпал туда древесных углей, порезал мясо на куски, посолил, поперчил и положил на сильно разогретую решетку. Спустя полчаса Олег уже сидел за столом и закусывал водку хорошо прожаренной свининой.

Он пил, не ощущая вкуса – машинально, рюмка за рюмкой. Горячий жир стекал по подбородку на рубаху, но художник этого не замечал. Осушив одну бутылку, он достал из холодильника вторую, но желанное опьянение все не наступало.

Чувство полнейшей опустошенности и безысходности пригибало его к столу совершенно осязаемо. Черепная коробка была гулкой, темной, пустой, и в то же время, словно свинцом налитой.

В голове звучала лишь одна-единственная въедливая мелодия, которая пришла на память неизвестно откуда и почему: «Эх, загу-загу-загулял, загулял! Парень, парнишка молодой, эх, да молодой! В красной рубашоночке, хоро-ошенький такой…»

Наконец водка шибанула по мозгам так, как он этого и ждал. Просветление случилось, когда Олег допивал вторую бутылку. Просветление в прямом смысле слова.

Ему вдруг показалось, что посреди мастерской зажегся огромный светильник. Его голубоватый неземной свет пробивал потолок, словно и не было бетонных плит перекрытия, и уходил вверх, в космические выси.

А внутри светового шара… стоял маленький человечек и тянул к нему руки!

Присмотревшись, Олег узнал его – это был он сам! Только в младенческом возрасте. Такая фотография находилась в его семейном альбоме. Но мальчик внутри огненного шара был живым, он даже улыбался и что-то пытался сказать, однако слов Олег так и не услышал.

Но вот огонь стал еще ярче и, наверное, мальчику стало горячо. Он прижал свои пухлые ручки к груди и горько заплакал. Шар потускнел, стал молочного цвета, и фигурка мальчика уже не просматривалась так отчетливо, как прежде.

Глядя на муки малыша, на котором уже начала гореть одежда, Олег тоже зарыдал – от сострадания.

Но тут по шару пошли огненные трещины ярко-желтого цвета, он в последний раз вспыхнул с яркостью молнии, и когда художник невольно зажмурил глаза, раздался грохот взрыва, потрясший, как показалось Олегу, все здание.

От невыносимого грохота, который доносился со всех сторон, он вскрикнул и потерял сознание. Наверное, потерял. А может, просто мгновенно уснул, сраженный наповал большой дозой спиртного.

Этот вопрос начал мучить художника, едва он проснулся (или все-таки очнулся?). Олег лежал на полу, в темноте, и только по тлеющим уголькам в камине сообразил, что находится в мастерской. На удивление, голова работала вполне удовлетворительно, только очень хотелось пить.

Поднявшись, Олег включил свет, и выпил литровую бутылку минералки, ни разу не оторвавшись от горлышка. Что это было? – думал он, осматривая то место, над которым висел светящийся шар.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация