Вор вылетел из джунглей, как разъяренный бык. Он будто с ума сошел. Смерть Кроши и потеря спиртного совсем его доконали.
– Это твоих рук дело?! – заорал он на Люсика. – Колись, сука, иначе пришибу! – Он замахнулся мачете.
– Г-г… Г-григорий Иванович, з-за что?! – Люсик с перепугу упал на колени.
– За все… мать твою! Не смотри на меня так! Падло…
Люсик, подпустив слезу, покорно склонил голову. Малеванный снова выругался трехэтажным матом, но первый порыв уже прошел, и он начал кое-что соображать.
– Я знаю, кто там пошарил, – сказал Малеванный с ненавистью. – Знаю! Алкаш гребаный… По запаху нашел… петух гамбургский. Сволочь!
В этот момент вору и в голову не пришло, что на виски имеет права только Гараня. Малеванному казалось, что спиртное было предназначено лично ему, и он чувствовал себя нагло обворованным и уязвленным.
– Зря мы их тогда не кончили, – тихо сказал немного осмелевший Люсик.
– Зря, – буркнул Малеванный.
– Я же говорил…
– Болтать мы все мастаки! – отрезал вор. – Надо было снести ему башку – и все дела.
– Так ведь вы не разрешили.
– А у тебя что, своего ума нету? Почему я должен за тебя думать?! И вообще, советую закрыть поддувало. Без тебя тошно…
Только теперь Малеванный понял, что Кроша была ему отнюдь не безразлична. Он вдруг подумал, что у них могло бы что-нибудь получиться… потом, после возвращения домой. Ведь говорят, что наркоманов лечат…
Поздно… Вор вспомнил ее гибкое податливое тело и заскрипел зубами. Это все алкаш виноват, что так получилось. Конечно, он, и никто другой. Ушел и девку с собой прихватил. Это его дурное влияние подействовало на Крошу. Все ходил вокруг нее, с ложки кормил, в душу ей влез…
– Ничего, посчитаемся… – злобно пробурчал вор, – Но сначала, как наметили, нужно найти бомжа. Харчей у нас немного, и нам крайне нужен добытчик… чтобы освободиться для других дел. Думаю, что он околачивается где-то поблизости.
– Несомненно, – с готовностью подтвердил Люсик, уже оправившийся от испуга.
– Тогда давай пошамаем и… – Малеванный посмотрел на притихшие к вечеру волны. – И займемся рыбной ловлей. Надеюсь, клев будет что надо. Рыбы тут валом…
Клевало и впрямь неплохо. Но крючки, доставшиеся вору от «щедрот» босса, были небольшого размера, потому на удочку попадались экземпляры всего лишь до килограмма весом, хотя стоявшие в воде по колени рыболовы видели и больших рыбин, безбоязненно подходивших к ним почти вплотную.
– И тут невезуха! – ярился вор. – Кто мне скажет, можно жрать этого расписного урода или нет? – Он ткнул пальцем в ярко раскрашенную в красные и желтые цвета рыбу с хохолком, похожую на попугая. – Или вот эту зеленку, чтоб ей…
Малеванный брезгливо поднял вверх кукан, где трепыхалась бирюзового цвета рыбина с желтым хвостом и наростом на носу.
– Сюда бы кота, – с грустью сказал Люсик. – Коты ядовитую рыбу даже не нюхают, обходят стороной. Чутье у них.
– Ага, чутье… – Вор мрачно осклабился. – Пойди предложи попробовать наш улов той кошечке, что тебе встретилась. Она сразу сделает правильный выбор.
– Не надо так шутить, Григорий Иванович… – Люсик вздрогнул и покосился на лес. – Я как вспомню… Бррр!
В конце концов Малеванный выбросил почти весь улов, оставив лишь несколько экземпляров, выглядевших, как он выразился, «по-человечески» – то есть имеющих серебристую чешую и стандартный внешний вид.
– Надеюсь, мы не ошиблись, – сказал он, доставая из потухшего костра завернутую в листья рыбу, испеченную на углях. – А куда денешься? Хавать все равно надо. Ну что, первым попробуешь или как? – обратился Малеванный к Люсику.
– Что-то есть не хочется… – сглотнул слюну Люсик, демонстративно отворачиваясь.
– Понятно, – снисходительно сказал вор. – Значит, ты привык уступать дорогу старшим. Это похвальная черта характера. Но не в нашем случае. Ладно, фраер деревенский, тогда ты сегодня поужинаешь фруктами – мясо нам еще пригодится. Если, конечно, тебе слабо составить мне компанию…
С этими словами Малеванный начал жадно есть, запихивая в рот большие куски сочного белого мяса. Люсик встал и отошел к воде, чтобы не слышать чавкающих звуков, которые издавал вор. Голодный желудок Люсика заворочался, как живой, настоятельно требуя полноценного наполнения.
Но Люсик стоически держался. Он и так сегодня здорово рисковал, съев желтый плод. Люсик уже был ученый по части отравлений. Однажды его угостили жареными грибами, после чего Люсик провалялся в больнице почти две недели, балансируя на тонкой грани между жизнью и смертью.
– Ну ты как хочешь, а я отбиваюсь… – Малеванный звучно рыгнул и похлопал себя по животу. – В случае чего вызывай «скорую помощь»… гы-гы-гы…
Он заржал и полез по лестнице в хижину. Похоже, к нему после сытного ужина вернулось хорошее расположение духа.
– Мясо не трогать! – крикнул он Люсику уже из хижины. – Там еще осталась рыба. Трескай и не морочь мне голову. Все будет в норме. А ежели придется загнуться, то никуда не денешься – таланка
[3]
где хочешь достанет, хоть здесь, хоть в зоне.
Но Люсик не внял его призыву и рыбу есть не стал. Он лишь завернул несколько мелких рыбешек, оставленных Малеванным, в листья, и забрал с собой в хижину, где в одном из углов у них была кладовая.
Люсик до отвала наелся бананов, при этом представляя, что он жует разные мясные и рыбные деликатесы. Психологическая установка помогла лишь на короткое время – может быть, на два или три часа, – после чего Люсик проснулся еще более голодным, чем был до ужина.
Малеванный спал как убитый – даже не храпел. Люсик испугался: не умер ли? Он потихоньку притронулся к руке вора, и тот, заворочавшись, что-то сонно пробормотал.
Попробовать рыбу или нет? Люсик пребывал в сомнениях.
Неожиданно его будто иголкой укололо. Он резко сел и прислушался. Что-то было не так… Ему показалось, что возле хижины слышны чьи-то шаги. Люсик прислушался. Но ничего не услышал. И тем не менее, тревога не покинула его, а выросла как снежный ком, который катится с горы.
Он вскочил на ноги и прильнул к щели в стене. Яркая полная луна освещала пляж, на котором просматривался каждый камешек. Но берег был пустынен. Тогда Люсик перешел на другую сторону хижины.
И он увидел!!!
Люсик едва не рухнул на настил от мгновенно поразившей его слабости в ногах. И то только потому, что придержался за жердь, связывавшую столбы каркаса хижины. Трепеща от первобытного ужаса, Люсик не мог оторвать взгляд от большой гибкой тени, вышедшей из джунглей.
У тени были глаза, которые под лунным сиянием светились как две небольшие лампочки. К хижине приближался леопард. Фигура зверя на пестро-контрастном фоне зарослей как бы распадалась на множество фрагментов, живущих самостоятельной жизнью.
