– Ишь ты! Подсаживается, собака.
– Вижу, – обронил Меркурьев…
Зверев откашлялся, мощно плюнул в тьму:
– Слушай… Ты как, со своей проститься успел?
Алексей покачал головой:
– Нет. Даже слова не успел сказать.
– И я тоже. – Михаил вздохнул.
Помолчали. Потом Зверев осторожно спросил:
– А не мог твой компас того… скиснуть?
Алексей ответил не сразу:
– Сам об этом думаю. Но так ведь ясно было сказано: Туда!.. Яснее, чем раньше. Намного! Никогда так не было. А ведь и раньше все сбывалось, верно?
– Еще как! Слушай, а не могло быть так, что голос этот твой… он как бы увел нас в сторону?
– Сознательно?
– Ну, не знаю. – Михаил вновь сплюнул.
Алексей задумался, потом осторожно молвил:
– Ты хочешь сказать… он увел нас по старым стрелкам, спас, а все наши…
Меркурьев не договорил. Он вспомнил ребятишек, как они играли, смеялись, вспомнил свои мысли: жив не буду, а их спасу… и сердце больно сжалось.
Видно, то же случилось и со Зверевым. Он как-то дернулся, словно хотел встать во весь рост, но вовремя себя осадил.
– Нет, Леха! Тут херня какая-то. Что-то не то! Так мы ползти будем, пока не сдохнем.
– Предлагаешь наверх?
– А что еще? Назад?.. Да вон, уже фонарь садится.
– Это верно.
Меркурьев вслушался в себя. Молчит, подлец, – голос-то! Как в воду канул… Алексей решил, что темнить нечего, и признался в этом Михаилу.
– Ну, так тем более, – Зверев воспринял это на удивление спокойно. – Идем дальше, и хер с ними, со стрелками! На первом же колодце – вверх. Хотя бы сориентируемся. А уж там и думать будем.
Алексей кивнул. Честно говоря, его царапнуло, что он из уникума вновь обратился в рядового человека… но что ж делать! Переживать некогда.
– Идем. – Он решительно взял фонарь.
Время вновь сгладилось, ушло на задний план. Но через четверть часа – вот он, вертикальный лаз.
– Есть. – Алексей посветил вверх. Невысоко, метра три.
– Идем, – сказал Михаил. – Давай теперь я первым. Свети снизу!
И он с нежданной ловкостью полез по железным скобам, затем завозился, загремел чугунным люком… и, наконец, откинул его в сторону.
В круглое отверстие на Алексея глянуло темно-голубое предвечернее небо – долгий майский день шел к сумеркам.
3
Выбравшись на поверхность, Алексей увидел, что они во дворе – среди скучных серых девятиэтажек. Стандартная застройка. Пусто. Тихо. Вечер. Только едва слышно подвывает ветер в окнах верхних этажей, антеннах, проводах…
– Где это мы, как думаешь? – спросил Михаил.
Алексей огляделся, приценился к домам…
– Думаю, Белая роща, – предположил он.
– Вот, мать, – ругнулся Зверев. – Точно, не туда ушли! Прав был Колян… хотя хрен его знает по этой жизни сраной, что лучше: вправо, влево… Здесь-то, по крайней мере, тихо.
Сказал – как пальцем в небо!
Сзади раздался протяжный скрип. Алексей резко повернулся. Из подъезда длинной девятиэтажки возникла безликая фигура…
Зомби!
А дальше – как в дурном сне.
Шорох, скрипы… одна за другой стали отворяться двери, из них потекли безмолвные толпы… двор стал заполняться темными силуэтами. Повинуясь единой воле, они устремились к двум людям на проезжей части.
– Леха, отход! – вскричал Зверев.
Тут же стояли несколько запыленных авто, замерших в день катастрофы.
– Миша! – озарился Алексей. – Глянь! Заведем – вырвемся!
– Давай! – Зверев бросился к старенькой «шестерке».
Удар прикладом – боковое стекло вдребезги. Михаил распахнул дверцу, плюхнулся за руль.
– Давай, Миша! – Алексей нырнул на переднее сиденье.
Пыль – на стекле, панели, на дверной ручке…
А зомби, черт бы их взял, все ближе и ближе!
Зверев выдрал пучок проводов из-под замка, дернул на себя подсос. Лихорадочно пустился перебирать провода…
«Скорей!..» – хотелось взвыть Алексею, но он сдержался.
– С-сука… – проскрежетал Михаил, ища контакты. – Ну где ты там…
Скорей, скорей, скорей!..
Есть!!! Замолотил стартер – и взвыл мотор, засаженный сразу на самый пик. Зверев еще наддал по газам – не жаль!
А зомби, сволочь, – вот они!
Михаил воткнул скорость так, что чуть не вырвал рычаг.
– Леха, держись!
Машина рванулась, Михаил кое-как попер на первой скорости, чтобы, не дай бог, не заглох непрогретый мотор. Фигуры замаячили прямо по курсу, и было их столько, что Алексей ужаснулся. Черт – то как вымерли все, а тут вдруг прорвало!
– Леха, держись, – повторил Михаил и сжал зубы.
Бампер сбил одного, другого, машина запрыгала по телам. Алексей схватился за ручку дверцы, левой рукой вцепился в автомат…
– Прорвемся! – скрипнул зубами Зверев.
Пророк из него был никакой. «Шестерка» врубилась в толпу, посшибала еще троих, забуксовала, увязла… Михаил матюгнулся, вжал педаль газа в упор – машина дернулась и заглохла.
– Леха, стреляй! – отчаянно крикнул Зверев. – Беги! – И его автомат краткой очередью хлестнул по орде. Кто-то упал.
Михаил ногой саданул по дверце, по ходу сбив ею кого-то. Зомби кинулись на него – стена мертвых лиц, пустых глаз, – и только сейчас он услышал некое то ли урчанье, то ли курлыканье: странный звук, чем-то похожий на горловое пение таежных народов. Значит, мертвецы все-таки перекликались между собой!
– На, гад! – Короткий страшный удар прикладом – и зомби с раскроенным черепом шваркнулся оземь.
– На! На! Н-на! – рычал Зверев.
Выстрел! Штыком! Прикладом! Снова выстрел! Лейтенант работал в рукопашной так, что тела с разбитыми черепами, выбитыми челюстями, распоротыми шеями летели на асфальт, как тряпичные куклы… но уж очень много было этих тел! Взбешенный Зверев угробил уже с десяток врагов – и не смог пробиться ни на шаг.
– Леха!.. – задыхаясь, крикнул он.
Нет ответа.
– На, с-сука! – Каблук ментовского ботинка с хрустом перебил чье-то колено.
Нога урода подломилась, он упал на колени, и – удар от бедра в челюсть. Урод отлетел, треснувшись башкой о бордюр.
Прежний страх исчез – Зверев даже не успел осознать, страшно ему или нет. Зато ярко вспыхнули в памяти слова Ракитина – после той незабвенной ночи, проведенной с Тамарой: «Смотри, принесет тебе подарочек…»
