— Ну, вроде все, — сказал он. — Выходим потихоньку. Не геройствовать!
— Да уж знаем, как-никак... — Сергей стал подниматься. — Выходим, пацаны.
Генератор — Сергей взял его двумя руками — был точно как живой. Живой, усталый — и это Сергей ощутил. Честно сказать, это было неприятно. «Промежуточная форма!» — привычно помыслил он философской категорией. То ли живой, то ли нет...
Но вот бойцы Дани и Бабая точно были все живые. Послышался смех. Сергей увидел, как вылезает Костя, чумазый и смущенный.
— ... пиротехник, твою мать! — донесся голос Бабая.
Костя что-то задудел, оправдываясь. Бабай только рукой махнул.
Он тоже выглядел довольно закопченным. Третий в этой тройке, О-о, очумело тряс головой, растерянная улыбка блуждала по его лицу, косо перечеркнутому полосой сажи.
Гондурас вдруг чего-то сообразил, загоготал и пустился бежать по траве, разбрызгивая росу.
— Э-гей! — вопил он диким голосом. — Глянь-ка! Ах-ха-ха!..
— Ну, ума палата... — буркнул Кишка.
А Сергей ничего не сказал. Кричать вслед? Бесполезно.
Видно, и Бабай это понимал. Да и предупреждение «не геройствовать» было скорее для проформы.
Когда собрались вместе, это стало окончательно ясно. В такой Хиросиме, какую парни устроили гоблинам, уцелеть было просто нереально.
— А эти двое как на вас выскочили? — полюбопытствовал Гвоздь.
— Да хрен их знает, — ответил Бабай, — обезумели, видать. Они хоть и нечисть, а чувства какие-то есть, наверно. Ну и когда грохнуло, все повалилось, заметались сдуру. Эти, наверно, где-то возле выхода были, успели наружу, ну а дальше куда шары глядят. Смотрим: мать твою, чешут! Ну, мы их так и положили. Можете глянуть, вон валяются, падаль.
— Да ну их! — сказал Сергей. Но Кишка, Гондурас и Муха поперлись смотреть — интересно.
Даня окинул взглядом развалины.
— Ну и ну... — произнес он как бы про себя. Костя, однако, услыхал.
— Что такое? — сразу спросил он. Даня покачал головой, улыбнулся.
— Сказал бы мне год тому назад, что мы так будем эту мразь громить, — ни за что не поверил бы... Сколько их тут примерно было? — Он повернулся к Немо.
— Я видел семь. Боевики. Других не было.
— Да и не должно быть. — Даня зачем-то всмотрелся внимательнее в одно из окон здания.
— Но может, их и больше было, — добавил Немо.
— Может быть. И тем лучше. — Даня засмеялся. — Теперь мы и этот район если не навсегда очистили, то надолго, по крайней мере.
— Это точно! — радостно воскликнул Костя. Вернулись любознательные.
— Вдрызг! — Кишка был в восторге. — Это вы их из «Зорро»?
— Все вместе, — сказал Бабай. — Там уже не разбирали.
— Да уж... А ничего не слыхать было.
— Это ему спасибо, — Бабай кивнул на Костю. — Вулкан видали? Его работа.
— Система залпового огня! — важно ляпнул Гвоздь.
Тут все заржали, загомонили наперебой, вспоминая Костин фейерверк.
— ... Да я и сам не ожидал, — отбивался тот как мог. — Ну, случайно. Даже и дублировать-то не хотел, так как-то... Ну, и оно как сработает! Я аж обалдел.
— И мы тоже, — усмехнулся Бабай. — Вон, — кивнул он на О-о, — до сих пор отойти не может.
— Да ну, ничего такого, — сердился Костя. — Подумаешь! Ну дым, треск... Кстати, вовсе не из-за этого. Это все рушилось, вот и грохот стоял. А это почти не слышно было...
— Ты на себя глянь — дым, треск, — посоветовал ему Бабай.
— Так ты такой же красавец!
— И я тоже, — согласился командир.
Сергей улыбался этому, а сам озирался кругом. Той дивной рассветной сказки, как полчаса назад, уже и помина не было... Грустно. Сергей тихонько вздрогнул.
И пелена упала с глаз.
4
Все то, что прежде Сергей видел, знал, хотел понять, о чем мечтал и от чего он уставал — все это враз и по-новому открылось ему. Иной свет хлынул в мир — даже не солнечный, а тот освещает все, не жаркий, а прозрачный, мягкий. «Свет добра!» — вдруг сказал голос изнутри.
Как будто разогнулся горизонт. Свет дальних стран, в которых не был никогда. Их леса и поля, реки, берега морей, облака и острова. Они ждали его, Сергея, и всех его друзей — целый мир, где края нет, где небо неотрывно от земли — где дышишь небом, а не воздухом, где пьяный запах диких трав, цветов, лесной смолы и меда, где нет врагов и смерти нет, а есть одно лишь счастье. Вот и все!
5
— Эй!
Нет ответа.
— Эй, Серега!
Сергей очнулся. Диковато поглядел на приятелей. Те хохотали над ним.
— Ты чего, Серега? Очумел!..
Хохот разносился по округе как-то неровно, звуки точно бились о стены, улетали вдаль. Солнце уже взошло над лесом, длинные узкие резкие тени вытянулись по траве с востока на запад.
— Слушайте... — сказал Сергей негромко.
И никто его не услышал. Кроме Дани. Он странно взглянул на Сергея: будто бы увидев в нем нечто раньше не виданное.
— Ты что?
— Я? Нет... Ребята!
Сергей крикнул так, что все разом смолкли. И уставились с изумлением. А Сергей ощутил, что в горле у него пересохло. Он сглотнул. Сглотнул еще раз.
— Ребята. Я, кажется, понял.
— Чего понял? — Бабай был изумлен больше всех. Что делать нам.
— В каком смысле?
— В самом главном. Как жить и побеждать.
— Серьезно, — сказал Гвоздь.
— Серьезней некуда. — Сергей не шутил. — Я знаю, что писал отец. Что в тайнике.
Глава 20
У ЦЕЛИ
1
Только не знаю, где он сам...» — так по правде должен был бы дальше сказать он. Но не сказал. Это, понятно, никакой не секрет, но не хотелось снижать эффект. И пожалуй, это сработало: ребята если и не поверили Сергею, то, по крайней мере, заинтересовались. Начальство — Бабай с Даней — посовещались и решили, что кто желает, тот пусть идет. Резоны есть. Найдем — грудь в крестах, а не найдем, так голова не в кустах, а на месте... Дней пять на это потратить можно.
— А вы-то сами, — не без ехидства поинтересовался Костя, — как? Желаете?
Генералы переглянулись. Почему нет? — сказал Даня утвердительно...
И вот они идут лесом на юг, в сторону Подольска. Жарко.
Душистый, хмельной лесной ветер горячо овевал лица. Сергей вдыхал жадно — родной, чуть позабытый за зиму запах... Даже там, у круглого дома, было не так. Здесь настоящий лес, к тому же и одичавший за последние безлюдные годы, — для всех, кроме Сергея, это в новинку, и ребята шли, озираясь с интересом, удивляясь всяким мелочам.
