Потом спецназовцы трижды пересекли нормальные современные шоссе. Внимания на них никто не обращал, полиции или военных они за всю дорогу не встретили. Собственно, они вообще почти не встречали людей в этой безлюдной местности, а населенных пунктов они сторонились, полагая, что точно так же будет делать их беглянка. А саванна все тянулась и тянулась вокруг небольшими возвышенностями, резкими сбросами, провалами и снова ровными полями камней и редкой растительности. Разбегались антилопы, парили ястребы, палило солнце, и в машине было нечем дышать от жары и пыли.
– Слушайте, – первым не выдержал Коля Рыськин. – А что мы будем делать, когда упремся в пограничный столб или что у них тут есть? Мы даже не можем быть уверены, что идем по ее следам. Надо ехать к людям и начинать расспрашивать. Например, мы журналисты и потеряли свою коллегу.
– Нет, рисковать не следует, – возразил Андрей. – Попадем в приграничную зону, там и начнем искать следы.
Стрелка на приборной доске снова склонилась к нулю, напоминая, что люди едут на мощной хорошей машине, а она при движении по пересеченной местности жрет очень много бензина. Андрей несколько раз прикладывал к глазам бинокль, пока наконец не увидел впереди заправку. До границы с Эфиопией оставалось не так уж и далеко.
Они заехали на площадку, где под палящими лучами солнца торчали две заправочные колонки с ржавыми боками. Тут же имелся и маленький магазин. Чернокожий и длинноногий мальчишка выскочил из домика и кинулся к заправочному пистолету. Коля Рыськин, проведя рукой над головой, жестом показал, что заправить нужно полный бак.
В магазинчике было душно от раскаленной крыши. Даже вяло вращающийся большой вентилятор под потолком не освежал, а напоминал дуновения раскаленного пара от русской каменки в парной. Окна были открыты, на окнах стояли москитные сетки, но мух и мошкары внутри было полно.
Увидев на витрине крупномасштабную туристическую карту Сомалиленда, Андрей обрадовался. Теперь хоть какая-то ориентировка будет. Хозяин, как и многие современные сомалийцы, мог сносно общаться на английском языке и с удовольствием брал американские доллары.
– Давай скотч купим, – бросил на прилавок рядом с бутылками воды два рулончика Маштаков.
Произнесено было неосторожно по-русски. Никто и предположить не мог, что в этой глуши кто-то может знать русский.
– О-о! Русский! Турист! Давай, давай!
Маштаков посмотрел на хозяина, потом виновато на командира и выругался себе под нос.
– Россия – хорошо, – болтал сомалиец, как будто наслаждаясь словами, которые ему давно не приходилось произносить, – русские – хорошо. Русские – друзья.
– Да-да, хорошо, – согласился Андрей, – сколько с меня?
Но хозяин не унимался. Отсчитав сдачу, он снова с лучезарной улыбкой принялся вспоминать русский язык.
– Я танк водил, – показал сомалиец, как он дергал рычаги, – русский танк, Т-70. Хороший танк. Потом ранение, бизнес. Скажите, а жив еще Михаил Калашников?
Спецназовцы опешили и переглянулись. Андрей с озадаченным видом кивнул и подтвердил, что Михаил Калашников еще жив и работает.
– Хороший человек, хороший автомат сделал! – с гордостью заявил сомалиец. – Он нам всем свободу дал, он и всей Африке свободу дал – вот какой автомат сделал!
Андрей уже попрощался со словоохотливым сомалийцем, досадуя в душе, что этот человек также словоохотливо будет рассказывать полиции о «русских туристах». Или полиции, или тем, кто пойдет по их следу, разыскивая девушку.
– Русским туристам лучше отсюда уехать, – вдруг серьезно уже по-английски сказал сомалиец. – Туда уехать, в Берберу, в большой город. Тут опасно, тут есть люди, которые не очень любят иностранцев, не знают русских. Беда может быть.
– Почему опасно? – насторожился Андрей. – На нас могут напасть, ограбить?
– Вы сильные, молодые, но пуля сильнее и быстрее.
– Слушай, друг, – Андрей наклонился к сомалийцу и приобнял его за плечи. – Ты говори все, что знаешь. Что тут происходит, что случается?
– Тут много всяких людей. Это же граница! Военные мзду берут, контрабандисты мзду берут, все между собой враждуют. Чужих не любят, нечего тут чужим делать. Недавно девушку захватили, – голос сомалийца стал совсем тихим, – белую. Увезли туда, на плато Хауд. Не надо вам тут быть и в полицию звонить не надо – тут свои законы. Граница!
– Ты хороший человек, честный, – глядя в глаза сомалийцу, заговорил Андрей. – Ты только расскажи, кто украл девушку. Нам это нужно знать, чтобы держаться от него подальше и не иметь с ним никаких дел.
Минут тридцать Андрей бился с хозяином магазина, вызывая на откровенную беседу, наконец разговорил его. Сомалиец, бледный и потный, рассказал, что накануне вечером к нему заехала заправить машину белая девушка на старой, но хорошей машине марки «Мерседес». Она заправила машину и расплатилась долларами. Купила воды, а еще спортивные женские ботинки – кроссовки, джинсы и легкую куртку. Красивая девушка, со светлыми волосами и серыми глазами.
А когда она уехала, на заправку примчался со своими парнями Шараф. Он в этих местах личность известная. Шараф ничем не брезгует. Он живет грабежами, вымогает деньги, отправляет награбленное с караванами в Эфиопию, а назад привозит то, что нужно местным жителям. И продает им все втридорога. У Шарафа много друзей среди военных, среди полиции и на той стороне, и на этой. Но Шарафа, естественно, многие ненавидят. Если точнее, то ненавидят все.
Самое страшное, что через час, как Шараф узнал о девушке и поехал следом за ней по следам, оттуда (сомалиец показал рукой в сторону границы) была слышна стрельба. Это происходило ночью. Бедная девушка, но каждый хочет жить. И русские туристы не должны выдавать бедного торговца, иначе Шараф его убьет.
Андрей пообещал, что русские туристы мгновенно уедут и никогда больше сюда не вернутся. Они никому не расскажут о том, что узнали от бедного торговца. И о белой девушке тоже. Но если бедный торговец кому-нибудь расскажет о русских туристах (например, тому же Шарафу), то кара небесная постигнет его тот час же. Один из русских, самый могучий, при этих словах так посмотрел на сомалийца, что бедный торговец сразу воочию увидел перед собой олицетворение небесной кары. Он поклялся Кораном, что будет нем как рыба.
– Поняли? – спросил Андрей, когда они двинулись на северо-запад, чтобы не волновать хозяина заправки.
– Он про белых ничего не говорил, – с сомнением сказал Коля Рыськин, – может, она попала в плен просто бандиту, а не церэушникам.
– Погнали, – проворчал заскучавший на заднем сиденье Маштаков, – на месте разберем, кто и зачем девочку обидел.
Отъехав на несколько километров и убедившись, что их с заправки не видно, спецназовцы остановились. Теперь нужно было экипироваться на случай возможного столкновения. Каждый скотчем примотал под штаниной к икре правой ноги ножны с ножом и кармашки с запасными магазинами для пистолетов.
