– Командир, – подошел сзади Коля Рыськин. – Там… зовут нас. Поло плохо.
– Что? – Андрей подскочил на стуле. – Как… Черт, только этого не хватало.
Истомин выскочил из хижины. За его спиной Маштаков объяснял Оклонго, что произошло и почему его командир так поспешно ушел.
Поло лежал с закрытыми глазами на травяном мате возле одной из хижин. Андрей сразу увидел бледность его лица, побелевшие губы и глубоко запавшие глаза. Парень явно умирал, но почему. Ведь рана… Хотя он ведь получил две пули, одна из которых пробила ему плечо. Может, крупный сосуд задет, может, у него природная аллергия на противошоковые препараты: ведь Рыськин ему сделал укол. А вообще-то Истомин и не такие случаи знавал. Когда человек выживал после страшнейшей потери крови, когда выживал при повреждениях, несовместимых с жизнью. А знал он и случаи, когда люди умирали от пустяковых ранений. И причина тут была в чем-то другом.
– Поло, ты что! – Андрей взял эфиопа за руку и встал рядом с ним на колени. – Держись, друг!
– Не оставляй меня… командир, – последнее слово Поло выдавил с трудом и какой-то гордостью за личную причастность к делу этих здоровенных, храбрых и умелых белых парней.
– Конечно! – заверил Андрей. – Мы тебя сейчас отправим в город, в дорогую клинику. Мы за тебя хорошие деньги заплатим…
– Спасибо, командир, – прошептал эфиоп и сжал руку Истомина. Ногти у него уже синели. – Не оставляй меня… я всегда хотел, чтобы у меня была настоящая работа, а не это… чтобы как у тебя, у вас. Я хотел быть похожим на вас, только я черный…
– Какая разница, Поло! Белый, черный, синий! Главное, какая душа у человека, главное, чтобы она была светлая. Ты настоящий друг, Поло, и я рад, что ты нам встретился.
– Правда? – глаза эфиопа на миг стали более осмысленными. – Ты правду говоришь, командир?
Поло снова бессильно уронил голову и стал дышать тяжело и прерывисто. Потом его дыхание стало совсем поверхностным и больше походило на судорожное подергивание грудной клетки. Затем грудь опала, тело вытянулось и затихло. Рядом заплакали женщины, одна из них стала что-то энергично объяснять.
– Она говорит, что у него силы жизни ушли, – послышался голос Оклонго. – Она говорит, что рана была не опасная, но его духи забрали, потому что ему было пора.
Андрей встал, машинально отряхнул колени. Жалко парня. Жалко, что они остались теперь без проводника, без переводчика. Хотя это как раз не страшно, и не надо строить из себя личность с несгибаемым характером. Мы потащили парня с собой силой, это потом он уже сам пошел, потому что любил приключения. Но мы его не уберегли, а он был членом группы. Не самым умелым в бою, но очень нужным. А еще в нем был дух воина и понимание боевого братства.
– Оклонго! – позвал Андрей. – Похорони нашего друга, как принято у христиан. У вас есть верующие христиане в деревне?
– Недалеко есть. Я приведу, – пообещал Оклонго.
Пришлось снова возвращаться в хижину и продолжать торговлю. Истомин попросил дать хотя бы проводника, помочь его группе добраться до тех мест, куда предположительно ушла банда, захватившая белую девушку. А еще Оклонго отдали тот самый пакетик, с кольцами, серьгами и золотыми коронками, что забрали у убитого бандита. Оклонго согласился дать проводника без лишних разговоров. Кроме того, Оклонго за спасение своей деревни подарил белым карту. Оказалось, это полетная карта.
Андрей с трудом удержался, чтобы не выдать своего состояния. Карта была со сбитого вертолета, но почти не обгоревшая. Это могло означать, что в момент взрыва либо тело летчика, либо планшет с картой выбросило далеко в джунгли. И там карту нашли люди из деревни. И возможно, наблюдатель самого Оклонго. Была мысль, что «вертушку» все-таки сбили не неизвестные бандиты, а люди Оклонго, но Истомин решил, что поисковая группа, приехавшая на место трагедии, разобралась бы в ситуации. Сам он ничего сейчас узнать не мог. Он попросил оставить его с бойцами одних в хижине. И когда местные ушли, достал спутниковый телефон.
– Как дела, докладывай! – сразу же потребовал Ломашевский.
– След горячий, – сказал Андрей, – но есть и осложнение. Пришлось вступить в бой с бандитами, захватившими деревню. Подоспели местные, все обошлось.
– Черт! Это плохо. Если вы начнете там ввязываться в отношения между враждующими кланами и районами, то у вас скоро земля под ногами гореть будет. Вы там в любом случае чужаки. Что за осложнение?
– Мы потеряли проводника. В принципе с местными договорились, и нам дали проводника и даже карту.
– Ты им веришь?
– Как вам сказать. Теоретически верить можно, но я не верю.
– Правильно! Максимум осторожности. Какие твои ближайшие планы, что удалось узнать об объекте?
– Была тут, ее захватили неизвестные. Но сначала вы мне скажите, что вы знаете о сбитом российском вертолете.
– Понятно, вы его нашли. Была у меня мысль на этот счет, и я навел справки, но ты спросил первым. Никто мне открыто и прямо ничего не сказал. Есть официальная версия, что вертолет искал в джунглях площадку для посадки и разгрузки гуманитарного груза для населения. Но мне не удалось найти в планах миссии именно этого района в ближайшие недели.
– Значит, я прав, значит, наши коллеги из смежного ведомства подключились. А она на связь так и не выходила?
– Нет.
– Ладно, по крайней мере вы меня успокоили, что это были не американцы. Я имею в виду вертолет. Ребята погибли?
– Да… четверо.
Глава 10
Юго-западная часть Судана. Национальный парк Диндер
Парк Диндер получил лет двадцать назад даже международный статус. Этот факт способствовал получению серьезных грантов от мирового научного сообщества на изучение биосферы, а гранты помогли освоить и организовать туристический бизнес в этом районе. Сам парк состоит из трех значимых экосистем, которые местные ученые умудрились сохранить, а местами восстановить почти в первозданном виде. Это прибрежные полосы, это леса и особая экосистема майя – пойменное озеро. Парк благодаря стараниям суданских ученых и постоянно работающих тут иностранных специалистов стал настоящим домом для целых двадцати семи видов крупных млекопитающих, сотен видов птиц, а также десятков видов рыб и мелких млекопитающих, летучих мышей, рептилий и амфибий. И это еще не считая мигрирующих два раза в год других видов птиц.
По парку совершенно свободно, даже под защитой и надзором человека, разгуливают, живут своей дикой жизнью, питаются и размножаются леопарды, львы, жирафы, шакалы, бегемоты, антилопы, обезьяны. Наибольший наплыв туристов в парке бывает в первой половине года – с января по апрель. Сейчас же большинство отелей и кемпингов были не заполнены, множество машин в прокатных пунктах стояли без дела, а гиды разбрелись по отпускам.
Это было не самое удобное время года, потому что туристические группы были редкостью и остаться незамеченными было сложно. Но Андрей рассудил, что группа белых туристов – отличное прикрытие и не вызовет подозрений. А еще туристам присуще любопытство, поэтому расспросы будут вполне уместны. До Национального парка им оставалось пройти еще пару десятков километров, и Андрей гнал группу с редкими остановками на отдых. Он шел вторым, и его бойцы только и слышали спереди резкие выкрики: «Faster! Faster!»
[16]
