– Не надо!
– Надо, дерьмо носатое! – и Матвей наотмашь залепил плоской частью мачете по уху бандита.
По-видимому, в какой-то момент Носу показалось, что ему отсекли ухо. Оглушенный ударом, он широко открыл рот и дико закричал. Одновременно с этим на штанах у него стало расти мокрое пятно.
– Матвей, ты что делаешь?! – закричала Марта и бросилась к бандиту.
Уверенный, что вся троица деморализована и не в состоянии пока причинить какой бы то ни было вред, он все же решил обыскать их, и не зря. У Носа в самодельной кобуре, спрятанной под рубашку, оказался травматический пистолет, переделанный для стрельбы боевыми патронами. У его дружка, продолжавшего стонать и хрипеть, в кармане лежал небольшой нож. Забрав весь этот арсенал, Матвей развернулся к кустарнику, в котором скрылся Дохлый.
– Эй, ты, если не выйдешь, я начну резать твоим дружкам пальцы!
– Матвей! – осуждающе округлила глаза Марта. Она сидела на корточках перед Носом и пыталась оторвать его руку от уха, чтобы посмотреть.
– Хорошо. – Матвей с невозмутимым видом направил стволы «Осы» в ногу Рыжего. Парень уже присмирел и лишь морщился, с шумом втягивая воздух через стиснутые от боли зубы. Однако, увидев, что ему грозит повторение ощущений, взвыл:
– Серый, выходи, урод, он бешеный!
Дохлого не пришлось долго ждать. Сначала над кустами появилась голова с прилипшими ко лбу волосенками. Испуганно моргая, парень вышел из укрытия:
– Я что, я ничего… Я случайно… Мы больше не будем.
– Оружие есть? – спросил Матвей, оглядывая горе-бандита.
Тот замотал головой, однако, уловив, что Матвей подался вперед, чтобы сделать к нему шаг, кивнул и запустил руку в карман.
– Медленно! – предупредил Матвей.
Парень извлек небольшой кастет, сделанный из водопроводного крана.
– Где вас только Обломкин таких набрал? – раздосадованный, что столкнулся с обычной шантрапой, спросил Матвей и повернулся к женщинам: – Останетесь здесь, а я с этими охламонами пройдусь в лагерь к нашему общему другу.
Парни встали и сбились в кучу. Рыжий едва держался на ногах. Его заметно трясло, а по щекам ручьем бежали слезы.
– Вперед! – острием мачете показал Матвей в направлении вражьего стана.
– Если хочешь увидеть Обломкина, то зря, – неожиданно заговорил Нос, прижимая превратившееся в лиловый вареник ухо рукой. – Он с рассветом уехал. Показал нам, где ваша палатка, и укатил.
– Ну, что ж, – расстроился Матвей, – придется с ним в Москве встретиться. А вы показывайте, где ваш транспорт.
– Зачем? – заподозрив неладное, спросил Нос.
– Здесь, – осуждающе посмотрел на него Рыжий и махнул в сторону луга.
– Ведите, – коротко произнес Матвей.
Хромая и постанывая, вся троица двинулась через кустарник к лугу. Машина, видавший виды и покрытый рыжей пылью джип «Чероки», стоял на просеке.
– Посмотрим, на сколько выстрелов рассчитано твое оружие, – доставая переделанный «Макарыч», посмотрел на Носа Матвей и направил ствол в переднее колесо.
– Ты чего? – испугался Рыжий. – Зачем?
Проявив неслыханную смелость, Дохлый расставил руки и встал напротив Матвея, загородив машину. Что он этим хотел показать, Матвею было непонятно. Может, решил реабилитироваться в глазах своих дружков или уверен, что пистолет не выстрелит?
– Отойди! – глядя ему в глаза, потребовал Матвей.
Парень сник и отступил в сторону. Матвей выстрелил, и колесо тут же засвистело. Он расстрелял все четыре колеса, а оставшиеся патроны разрядил в радиатор.
– Теперь можете ехать.
– «Пушку» верни, – попросил Нос.
– Чего? – Матвей подумал, что ослышался.
– Пистолет, – затравленно покосился на Рыжего Нос, потом снова взглянул на Матвея и махнул рукой: – Это я так, пошутил…
Когда Матвей вернулся к палатке, то застал обеих женщин до смерти перепуганными. Он огляделся в поисках еще одного или даже двух бандитов, которые побывали здесь в его отсутствие.
– Матвей, – едва слышно проговорила Марта, – ты в кого стрелял?
Догадавшись, что подумали женщины, он решил слегка подшутить над ними:
– Все, эти парни больше никогда не причинят людям вреда…
– Ты их…
– Вы их убили? – прохрипела Даша.
– Он врет! – недоверчиво воскликнула Марта.
– Не вру, а шучу, – улыбнулся Матвей. – Собирайтесь, нам пора ехать.
Выйдя из подъезда, Колька вскрикнул, едва не налетев на Григория Яковлевича. Грузный мужчина жил этажом выше и в далеком детстве не раз трепал Кольку за разного рода хулиганистые выходки. Он был одного с матерью возраста и часто захаживал к ней в гости. Закрывшись в комнате, они могли сидеть там, в сизых клубах папиросного дыма, до утра, и, как Колька подозревал, не только распивать «беленькую». Он вообще считал, что этот увалень сыграл в его судьбе не последнюю роль, а может быть, даже что ни на есть первую. У них с дядей Гришей были одинаковые водянистого цвета глаза и широкие носы. Правда, на этом все сходство и заканчивалось. Колька – худой как смерть, а Терентьев, наоборот, тучный и грузный. К тому же любитель выпить, разбитной дядька очень страдал из-за своего веса и последние годы почти не выходил во двор. Пить он перестал после инсульта, на удивление слабо отразившегося на его внешности и физических данных. Григорий Яковлевич остался по-прежнему в ясном уме и твердой памяти и лишь слегка стал приволакивать при ходьбе правую ногу. Бурная молодость оставила на его лице отпечаток в виде сосудистой сетки, синюшного цвета кожи и мешков под глазами.
– О! – открыл он рот.
– Здорово, дядя Гриша! – выдохнул Колька, размышляя, как обойти не к месту возникшего на пути соседа.
– А что, мать дома? – навис над ним Терентьев, опираясь на отшлифованную от частого пользования палку.
– Дома, вернее, нет, – спохватился Колька, испугавшись, что он сейчас отправится к ней.
– Ты где пропадаешь? – продолжал между тем засыпать вопросами сосед.
– Работаю, – соврал Колька, чувствуя новый прилив слабости.
– Выглядишь не очень, – неожиданно заметил Григорий Яковлевич.
– После ночной смены, – разозлился Колька и проскользнул мимо него к выходу со двора.
Колька знал в районе почти все «точки», где можно было приобрести наркотик, был в авторитете у местных барыг, поскольку не подводил с оплатой и ни разу не был задержан полицией. А это много – значит, не могли опера, в обмен на свободу и послабления, вынудить его «сливать» им информацию или, того хуже, вынудить решиться на контрольную закупку. Поэтому, едва выйдя на улицу, он достал сотовый телефон и набрал номер Протокола. Парень был мелким сбытчиком, но работал только с проверенными клиентами и через «почтовый ящик».
