– Она должна была мне сказать…
– Хотела, но испугалась. Ступор у нее был, собрала вещи, в аэропорт поехала на автопилоте… Кончать надо со Свиридом. Он Веронике жизни не даст.
– И что ты собираешься делать?
– Вообще-то я хотел спросить у тебя, что ты собираешься делать. Ты ее муж, а не я… Или не готов рискнуть ради жены?
– А что я могу сделать? – занервничал Зубарев. – У меня же нога…
– Ты, говоришь, к Свириду приходил? В больницу?
– Да, в больницу.
– Тебе тоже надо в больницу. Сейчас мы туда поедем. Трупы спрячем и поедем… Надеюсь, ты меня не сдашь?
– Ты шесть лет на это надеялся, – усмехнулся Зубарев.
– Значит, не сдашь…
Глеб вздохнул. Не хотел он брать еще один грех на душу, но пока Свирид жив, ему придется и дальше убивать его людей. Неужели все-таки он должен завершить начатое шесть лет назад?..
Глава 25
Жаркий сегодня день, но с реки дует прохладный ветерок, он же приятно шелестит в кронах деревьев. Здорово было бы прогуляться по собственной сосновой роще, если бы нервы не зудели от дурного предчувствия… Несколько часов молчал телефон Шпака, а потом вдруг ответил незнакомым голосом. Свирид стал выяснять, с кем говорит, оказалось, что это был капитан милиции, прибывший к месту происшествия. Какой-то вагончик разворотило взрывом, серую «девятку» там обнаружили, трубу от гранатомета, а людей нет и трупов тоже. И что произошло там, непонятно. Разумеется, Свирид отказался прокомментировать ситуацию. Дескать, понятия не имею…
А ситуация плохая. Шпак ездил на «девятке» за Зубаревым и за Вероникой на ней потащился. Только взять ее не смог; вагончик взорвал, а где она сама – неясно. И Зубарев исчез, и Дробов, если рядом с вагончиком и в нем трупов не обнаружено. Шпак мог бы вывезти тела куда-нибудь в лес, чтобы там закопать, но тогда почему он не отзывается? Почему его телефон остался в брошенной «девятке»?.. Судя по всему, его самого закопал Дробов…
Следствие так и не установило, кто убил Киргиза и пацанов, которые с ним были, но ведь ясно же, что это Дробов их упокоил. И Артемчик пропал; опять же, чертов спецназовец его убрал. Теперь вот Шпак со своими напарником… Ну и за что Свириду такое наказание?
Все раздражало его, злило, бесило. Ольга под горячую руку попалась, наорал он на нее – она со слезами на глазах ушла к сыну в комнату. Что ж, надо сходить к ней, но вовсе не для того, чтобы просить прощения.
С Ольгой он столкнулся в холле на втором этаже, схватил за руку, затащил в спальню, с разгона швырнул на кровать.
– Давай колись! Что у тебя с Дробовым было? – свирепо спросил он.
– Ничего не было! – потирая отбитый локоть, с опаской посмотрела на Дмитрия жена.
– А какого хрена он в Черноземск приперся?
– Я же говорю, друг у него здесь.
– Что за друг?
– Боевой друг. Я же рассказывала, осколочное у него в живот.
– И ты его оперировала?
– Да.
– Потому что Дробов тебя об этом попросил?
– Да, попросил.
– И ты мне ничего не сказала?.. Почему ты мне ничего не сказала? – заорал на Ольгу Свирид.
– Зачем я тебе должна была это говорить?
– Да затем, что он твой бывший любовник! И вы мне рога с ним наставляли!
– Не было ничего подобного! – рискуя свернуть себе шею, размашисто мотнула головой женщина.
– Ты его телефон знаешь?
– Да, знаю. Он оставлял. Чтобы я ему звонила.
– Ты ему звонила!.. Да эта мразь меня чуть не задушила, если ты забыла! Он пацанов моих положил! Да я его на куски порвать должен был!
– Потому я тебе ничего и не сказала…
– Должна была сказать!..
Свирид пошел за трубкой, вернулся в спальню, Ольга продиктовала ему номер, он набрал его, но на кнопку вызова нажимать не решился. Ну, позвонит он Дробову, и что? На чай с пирогом его к себе пригласит? Так он и приехал…
– Сама ему позвонишь! – проговорил вдруг Свирид, глянув на жену. – Позвонишь ему и скажешь, что его друг умирает!
– Зачем?
– Надо!
Он еще и сам не знал, что из этого выйдет. Вроде бы неплохая идея, взять Дробова на живца, но как ее провернуть? Подкараулить этого чертова спецназовца во дворе госпиталя? А как его схватить, если он один десятерых стоит? Снять его из снайперской винтовки выстрелом? А если он сам всех снимет?..
– Но его друг не умирает. Это неправда.
– Правда!
– Есть врачебная этика…
– А есть уважение жены к мужу. А ты под этого козла, как последняя шлюха, легла!
– Я не ложилась под него!
– А чего тогда звонить не хочешь? Жалеешь?
– Я тебя жалею… Вдруг ты его убьешь? Вдруг тебя посадят?
Ольга не фальшивила, она действительно переживала за мужа. Свирид это видел, но все равно наорал на нее.
– Можно подумать, ты этого не хочешь?
– Я хочу?! – возмутилась она.
Но Свирид ее не щадил.
– Да, ты хочешь!.. Меня на кичу, а самой остаться тут полной хозяйкой! Все здесь твое будет! Бизнес мой, дом – все твое!
– Не нужен мне твой бизнес!
– А я тебе нужен?
– Нужен!
– Вот с этого и надо было начинать! А то бизнес!.. Где живет эта мразь?
В голову вдруг пришла мудрая мысль, а что, если Дробов спрятал Веронику у себя дома? Но где он, этот дом?
– Кто мразь?
– Дробов твой – мразь! Что, не согласна?
– Не надо на меня кричать!
– А не надо тупые вопросы задавать!.. Где живет эта мразь?
– Не знаю… Мы с ним почти не разговаривали. Он считает, что я его предала, он не может меня простить…
– Ты меня не грузи, не надо! – скривился Свирид. – Ты его друга оперировала? Оперировала! Ты с ним разговаривала? Разговаривала. Что тебе этот друг про Дробова рассказывал?
– Ничего, – опуская глаза, проговорила Ольга.
– Врешь! – Свирид схватил ее пальцами за подбородок, задрал голову кверху. – В глаза мне смотри!
– Он говорил, что Глеб в Москве служит, при каком-то их Главном штабе… А живет где-то в Подмосковье…
– Ну вот, видишь, и память проснулась… – презрительно глянул на жену Свирид.
Не хочет она сдавать ему Дробова. Что-то не то с ней, что-то не то… Может, между ними снова любовь проклюнулась? Тогда ее саму жареный петух клюнет. В темечко. Наглухо.
– Сейчас поедешь к этому другу, делай что хочешь, но я должен знать адрес Дробова!
