– Думаешь, надо отступиться? – Свирид с сомнением смотрел на Ольгу.
– Не думаю, а знаю… Я говорила с Глебом, он сказал, что Зубарев ранен в ногу.
– Ранен? – всполошился Свирид. – Кем ранен?
– Не знаю, – пожала плечами супруга. – Он сказал только, что погибли люди…
– Какие люди?
– Тебе видней… Кого ты за ним посылал? – не без злорадства, как ему показалось, спросила Ольга. – За ним, за Вероникой, за Зубаревым…
– Не твое дело! – резко ответил Дмитрий.
– Мое. Это мое дело. Я не хочу, чтобы ты сел в тюрьму. Я не хочу, чтобы отец моего сына сидел в тюрьме. И сам отец моего сына этого не хочет…
– А кто отец твоего сына?
– Ты, конечно, – растерянно захлопала глазами Ольга.
– А вдруг Дробов?
– Как ты можешь? Никита – твоя копия… Можешь убить меня, если он не твой сын. Давай проведем экспертизу, и, если окажется, что Никита не твой сын, я сама пущу себе пулю в лоб…
– А сможешь?
– Смогу, – ничуть в том не сомневаясь, с внутренним ожесточением сказала Ольга.
– А если ты с Дробовым спала? Если сегодня с ним спала, вчера, позавчера?.. Тоже застрелишься?
– Не спала я с ним! – Ольга смотрела на мужа, не отводя глаз.
– Точно?
– Давай оставим этот разговор. Он меня оскорбляет. Как оскорбляет твоя страсть к Веронике, – разозлилась женщина.
– Моя страсть к Веронике?! – опешил Свирид.
– Это же она тебя отравила?
– Не было никакой страсти… Она сама подъехала ко мне… Ну, баба она красивая, не вопрос…
– И ты потащил ее к себе на квартиру?
– Не надо тут на меня кипяток лить! Я тебе не рак, не покраснею!
Свирид действительно был далек от того, чтобы залиться краской со стыда.
– Так никто и не сомневается, – ядовито усмехнулась Ольга.
– Значит, Зубарева ранили… Когда?
– Сегодня.
– Значит, все сходится…
Если Шпак не выходит на связь, значит, с ним кончено. Значит, его уделал Дробов. Зубарева ранили, зато этот чертов спецназовец оказался на высоте… Нет, с этим козлом лучше не связываться.
– Я не знаю, что там сходится, но Зубарев – бывший рубоповец. Он ведь и отомстить может…
– Тогда его жену закроют!
– Может, лучше обойтись без обмена ударами?
– Да, лучше обойтись без него, – кивнул Свирид.
Как ни крути, а спокойная жизнь все-таки лучше, чем суета и ожидание дурной для себя развязки.
– Но где гарантии, что Вероника меня не сдаст?
– Но ты же ее не сдаешь.
– Правильно, я не сдаю ее, она не сдает меня.
– Вот в этом и есть твоя гарантия. Я тебе сейчас все объясню…
Судя по серьезному и сосредоточенному выражению лица Ольги, она собиралась предложить что-то дельное. Впрочем, другого Свирид от нее и не ожидал. Не та сейчас ситуация, чтобы валять дурака. А Ольга – женщина умная, мудрая, и суждения у нее взвешенные… Может, действительно надо принять худой мир? А почему бы и нет? Ведь никто же не помешает ему спустя время объявить Веронике и ее защитникам новую войну. Она же не постеснялась нанести первый удар после долгого мира.
* * *
Оклемался Зубарев, и взгляд у него такой же ясный, как безоблачное небо. Да и сам Глеб в норме. Выспался он за ночь, снова готов к труду и обороне.
– В общем, ситуация такая, Свирид готов принять капитуляцию. Но ему нужны гарантии, что Вероника его не сдаст, – заявил Дробов.
– Зачем ей это? Чтобы самой сесть?
– Если со Свиридом что-то случится, она может сесть. У Свирида есть заключение частной судмедэкспертизы о том, что его пытались отравить. И заявление он на Веронику написал, дескать, она во всем виновата. Если с ним вдруг что-то случится, то это заявление и заключение экспертизы отправятся в прокуратуру.
– Бред какой-то. Грош цена этому заявлению, если с ним что-то случится. И экспертизе тоже, – фыркнул Зубарев.
– Тем более.
– Значит, соломки себе хочет постелить Свирид?.. Что ж, если так, значит, он действительно хочет мира. А нам с ним воевать зачем?.. Мы дом у него купили на льготных условиях. Но ведь он может разорвать сделку… А может и не разорвать… Если не разорвет, мы примем его капитуляцию, – проговорил Зубарев, и в его глазах заискрилась алчность.
– А если разорвет? – усмехнулся Глеб. – Тогда что? Откажемся от мира и будем воевать? Как ты себе это представляешь?
– Как представляю?.. Свирид против нас людей своих направил, они стреляли в нас…
– Очень умный ход. Свирид скажет, что ничего не знает, а меня за убийство посадят, лет на двадцать, а может, и на всю жизнь… А вместе со мной и Веронику, за покушение на убийство…
– Ну да, не вариант… Если бы грохнуть эту суку, – размечтался Зубарев.
– Мне нравится твоя идея. Нога у тебя заживет, и вперед, на подвиг…
Глеб и сам понимал, что со Свиридом надо кончать, но он же не киллер. Он убивает, защищаясь. Само собой, лучшая защита – нападение, но ведь Черноземск – мирная территория, здесь нет войны, в которой можно уничтожать боевиков и террористов безнаказанно. Так что если есть возможность решить дело миром, воевать он не будет. Но если Зубарев захочет самолично расправиться со Свиридом, останавливать он его не будет. И даже поможет советом. Но своими руками таскать для него каштаны из огня точно не станет.
– Когда она заживет? – вздохнул Зубарев. – Да и опасно это…
– Я так понимаю, бизнес у тебя.
– Да, воду в баклажках продаем, на Москву работаем…
– Так почему бы тебе поближе к Москве не перебраться?
– Зачем?
– Чем дальше от Свирида, тем лучше. Думаю, это нетрудно понять.
– В принципе, ты прав, нам с ним не следует пересекаться… Но так у меня производство здесь.
– Ничего, производство и перенести можно. Вот в сорок первом целые заводы за Урал вывозились, и ничего.
– А скважины? Их же я забрать не смогу. А вода у нас очень хорошая, в Москве такой нет.
– Так никто не говорит, что в Москве надо воду бурить, где-нибудь в окрестностях осядешь…
– Где-нибудь поблизости от тебя, да? – подозрительно спросил Костя.
– Почему поблизости от меня?
– А чтобы Вероника рядом была! Чтобы рога мне наставлять!
– Я понимаю, ревность – штука сильная и мучает, даже когда поводов нет. А поводов у тебя, Костя, нет. Не было у нас ничего с Вероникой и быть не может…
