– У нас две новости – плохая и очень плохая, – опускаюсь без сил на баночку. – С какой начать?
Если бы все, что пишут фантасты, могло быть в реале, то от его жгучего взгляда мое бренное тело пеплом осыпалось бы в ботинки.
Но – не на того напал, не таких свирепых начальников видали! Медленно расстегивая подвесную систему, я спокойно выдерживаю негодующий взгляд.
– С любой. Я слушаю, – торопит он.
– Во-первых, люк твиндека заперт на замок с механическим шифром. Взломать его или выдавить крышку люка с помощью домкрата не получится – слишком серьезно все сделано.
– А если упереть домкрат в противоположную стенку коридора?
– Скорее стенка сломается.
– Понятно. Давай вторую новость.
– Вторая заключается в том, что сюда пожаловали большие белые акулы. Много белых акул. Когда спускались, видели двух или трех разведчиц. Возвращаясь, насчитали полтора десятка огромных тварей. Так что плохи наши дела…
Время позднее, а мы – прилично уставшие. Устюжанин с Фурцевым пребывают в уверенности, что работа на сегодня закончена – по ночам пловцы «Фрегата» работали лишь в крайних случаях и с дополнительным осветительным оборудованием (хотя на большой глубине даже днем не выключались штатные фонари). Однако Баталов настроен решительно.
– Минут сорок назад над нами кружил вертолет, – мрачно заявляет он, вновь посматривая в темнеющие небеса. – Пилот, между прочим, выходил на связь с капитаном – запрашивал причину стоянки.
– И что вы ответили?
– Капитан объяснил стоянку небольшой поломкой дизеля. Те предложили прислать помощь.
– А вы?
– Отказались, естественно. – Он бросает взгляд на часы и говорит: – Надо открыть проклятый замок. Открыть, чего бы нам это ни стоило! Я отправлю вниз любые механизмы, какие вы сочтете полезными. На самый крайний случай у меня есть неплохой спец по взрывным работам.
– «Федосеев» – его работа? – киваю я в направлении морского дна.
– Его. Он запросто соорудит взрывное устройство любой мощности, оснащенное таймером. Вам только останется доставить его вниз и установить в нужном месте: под люком в твиндек или под одной из его бронированных стен. Или же, если побоитесь сделать это сами, могу послать его на глубину с очередной парой твоих ребят…
Нет, такой вариант меня устраивает меньше всего. В голове уже созревают кое-какие идеи, начисто исключающие визит к «Федосееву» людей Баталова.
Тот между тем продолжает:
– Мы должны открыть твиндек любой ценой! И открыть его нужно ближайшей ночью, иначе будет поздно!
Помогавший нам снять снаряжение Георгий взвивается:
– Ты предлагаешь идти на глубину ночью? Мы с Евгением уже были внизу дважды! Есть предельные нормы по длительности работы под водой. Тем более работать приходится не на детской глубине. Или ты хочешь нас угробить?! – И умолкает, наткнувшись на мой взгляд.
Поднявшись на поверхность, я не смог улучить момента и рассказать ему о переговорах с запертыми в твиндеке людьми. Он попросту не знает того, что, отложив очередное погружение до утра, мы подпишем приговор чудом выжившим членам экипажа «Капитана Федосеева». Поэтому приходится изъясняться выразительным взглядом.
Жора растерянно молчит, а я, как прилежный наемник, козыряю своему генералу:
– Я готов пойти на глубину в паре с Георгием. Только мне нужно погреться в душе, подкрепиться и передохнуть.
– Сколько времени потребуется на отдых?
– На все про все – один час.
– Вот это другой разговор! – расцветает в довольной улыбке Баталов. И кричит стоящему неподалеку капитану: – Срочно приготовить сок, шоколад и все, что пожелают наши уважаемые пловцы!..
Глава пятая
Атлантический океан, восемьдесят миль
к северо-востоку от Джорджтауна
Настоящее время
По всему было видно, что по мере приближения к таинственному грузу, перевозимому в герметичном твиндеке «Федосеева», обстановка на «Фурии» накалялась. Во всяком случае, Тимур вооружился малогабаритным автоматом и ходил за Баталовым бледной тенью, а десять головорезов, разбившись попарно, не спускали глаз с испанских матросов и с моей команды пловцов.
Переодевшись в сухую одежду, мы отправились в мою каюту – перевести дух, но там бодрствовал мой новый сосед – пожилой испанец, подселенный вместо убитого Хосе. Вряд ли он понимал русскую речь, и все же при нем обсуждать произошедшее на глубине не хотелось. Прихватив Фурцева с Жуком, мы пошли в кают-компанию. Буквально по пятам топали два кавказца с автоматами, посему незаметно озвучить коллегам новости снова не получилось.
Наша компания оккупировала столик у иллюминатора, кавказцы обосновались в двух шагах. Пристроив рядом автоматы, они заказали чай, фрукты и, не особенно скрывая намерения, вслушивались в каждое слово, произносимое членами моей команды. Пришлось опять отложить разговор до лучшего момента.
Наслаждаясь свежим соком, горьким шоколадом и фруктами, я посматривал сквозь иллюминатор в темнеющее небо и невольно ощущал в мышцах накопившуюся усталость. «Сейчас бы накатить граммов двести чего-нибудь крепкого и растянуться на мягкой постели. Наверное, уснул бы часов на двенадцать – не меньше. Но ситуация такова, что расслабляться нельзя. Необходимо настроить себя как минимум еще на один спуск…»
Мы изредка перебрасывались фразами, обсуждая последнее погружение. Георгий интересовался количеством акул в стае, их поведением, на какой глубине произошла встреча… Я односложно отвечал.
Навострив уши, кавказцы допивали чай.
– Ну, вот что, Жора, – встал я из-за стола, – предлагаю прогуляться в душ и погреться перед спуском на глубину. А вы, – многозначительно посмотрел я на Жука и Фурцева, – приготовьте наше снаряжение и пригласите на верхнюю палубу взрывника, о котором распинался Заурбек. Встречаемся через двадцать минут у штормтрапа…
Покинув кают-компанию, мы разошлись в разные стороны, чем внесли замешательство в ряды соглядатаев. Мы с Жорой отравились вниз, молодежь потопала на палубу.
Поначалу кавказцы шли за нами, но дверь душевой закрылась перед их недовольными мордами, и, потоптавшись в узком коридоре, они вернулись на палубу. А мы наконец получили возможность спокойно обсудить сложившуюся ситуацию…
– Ты слышал стук? – поинтересовался Георгий, едва я успел открыть воду.
– Слышал. Более того, человек, который барабанит по металлу, владеет азбукой Морзе.
– Неплохо. И что он успел сообщить?
– После взрывов выжило трое, и все они сидят в герметичном твиндеке.
Жора несколько секунд молчал, переваривая необычную новость, а я тем временем грелся под тугими струями горячей воды.
