Один из них открывает и закрывает дверки топок, второй набирает лопатой уголь из наваленной рядом кучи и закидывает его в пышущее жаром нутро.
– Что, Архипыч, опять возглавляешь похоронную процессию? – щерится он, отставляя лопату.
– Опять. Надо бы сварганить гостинец для родственников.
– Закидывай! – командует кочегар.
Помощник раскрывает одну из топок. Гоша с Антохой кидают в огонь пакеты. Топка закрывается.
– Перекур, – басит комендант.
– А тут разрешается? – достают наши работяги сигареты.
– В кочегарке можно.
Парни закуривают. А мы с Чубаровым стоим чуть поодаль и глядим на сверкающее в щелях топки пламя.
Бывший врач негромко философствует:
– Вот так… Пару дней назад эти люди ходили, смеялись, строили планы… А сегодня превращаются в пепел.
– Андрей Викторович, должен заметить, что ты мало похож на врача.
– Это почему же? – отвлекается он от мрачных мыслей.
– Было у меня по жизни несколько знакомых из вашей среды. Все как один производили впечатление законченных циников. Им в шутку пройтись про неизлечимые болезни или про смерть человека – все равно что малую нужду справить.
– Да, есть среди нас такие. Я тоже пытался приглушить в себе сострадание, сопереживание. Не получилось. Наверное, эта странность и помогла безболезненно расстаться с профессией врача…
За время нашего перекура третий паренек из команды кочегаров подвез к топкам тачку со свежим угольком. Опрокинув ее, он тут же исчез в тоннеле. Мужики курили, а мы с Чубаровым по-прежнему смотрели на языки бесновавшегося пламени…
Спустя несколько минут комендант достал из моего пакета несколько цилиндров и отвернул от них крышки.
«Теперь понятно, для чего эти штуки! – догадался я, когда он ровнехонько расставил их напротив топки. – Урны для человеческого праха».
Да, это были урны. На каждой имелась бумажная наклейка с фамилией, инициалами и датой смерти. А мы, стало быть, исполняли скорбную роль похоронной команды. Ну, или что-то вроде того.
– Готово, – берется за лопату кочегар.
– Не рано? – сомневается комендант.
– Сегодня хороший уголек идет. Температура – что надо!
Помощник открывает крышку топки. Лопата зачерпывает рыхлого и пока красноватого от высокой температуры пепла.
Дав ему немного остыть, кочегар равномерно распределяет останки по урнам. Комендант стряхивает остатки серой массы и наворачивает сверху крышки.
– Осип Архипович, как же так? – возмущается молодой Антоха.
– Чем ты недоволен?
– Ну, как же?! Урны подписаны конкретными фамилиями, а мы сыплем в них из одной кучи!
– В следующий выходной я пошлю тебя одного собирать останки, – посмеивается комендант. – И чтоб опознал каждую запчасть, понял?
– Их же отдадут родственникам, а там… прах другого. Не по-человечески это.
– Коль человек погиб, то родственникам уже без разницы – нет больше человека, и этот факт перешибает все остальные…
Насупившись, молодой парень молчит.
– Пакуйте и едем наверх, – приказывает Осип Архипович.
Я пакую урны в пакет и спешу за остальными к лифтам…
* * *
Следующий пункт – жилой уровень, на котором мы обряжаемся в теплую верхнюю одежду.
Перед приличным лифтом охранники, как и в прошлый раз, шмонают наши карманы, одежду и обувь. Освобожденный от унизительной процедуры комендант в это время мило беседует с офицером, периодически поглядывая в нашу сторону и посмеиваясь.
Охрана закончила, и мы занимаем чистенькую кабинку парадного лифта. Осип Архипович вновь жмет не верхнюю кнопку, а вторую по счету. Если не изменяет память, на втором уровне находится лаборатория.
Там мы еще не бывали…
Остановка. Выходим в сияющий чистотой и великолепной отделкой холл. Оглядываемся по сторонам.
Охранников здесь немного – единственный наряд из четырех вооруженных молодцов толчется в холле. Уровень устроен точно так же, как и все остальные: низкий потолок и длинный коридор с бесчисленным количеством холлов и кабинетов по обе стороны.
Далеко идти не приходится – в первом же помещении, на двери которого красуется табличка «Очищенный минерал», нас уже ждут. Помещение не похоже на лабораторный кабинет. Это скорее небольшое хранилище со стеллажами вдоль боковой стены, со стойкой, из-за которой едва виднеется лысина пожилого мужчины в очках и белом халате.
– Здравствуйте, Осип Архипович, – поднимается он и кладет на стойку журнал. – Двенадцать контейнеров готовы к отправке. Расписывайтесь…
Комендант ставит подпись на последней странице, забирает у меня пакет с урнами и приказывает нам взять контейнеры.
Вынимаем из ячеек стеллажа блестящие металлические чемоданы и несем их к выходу.
Они чертовски тяжелые – каждый весит килограммов по сорок. Здоровым членам бригады эта ноша под силу, а вот Чубаров с Антохой еле справляются.
Наконец мы в лифте и поднимаемся на поверхность.
* * *
Наверху у лифта встречает охрана и сопровождает нас до грузовой кабины вертолета, словно в блестящих чемоданах не куски черного минерала, а слитки чистого золота.
Крышка ангара сдвинута, пилоты на рабочих местах в кабине. Техники сворачивают длинные брезентовые рукава тепловой пушки, отогревавшей двигатели, редуктор и прочие внутренности винтокрылой машины. Она с минуты на минуту начнет раскручивать винты.
Над нами ясное небо, косые лучи низко висящего над горизонтом солнца едва освещают крышу металлического сооружения. Шумно втягивая в легкие свежий воздух, мы по очереди подаем технику контейнеры, комендант вручает ему пакет с урнами.
На этом наша миссия окончена. Жаль, что необременительное занятие с возможностью подышать нормальным воздухом такое непродолжительное. Сейчас комендант вряд ли поручит нам новую работу – скоро обед. А вот после столовой как пить дать погонит драить сортиры или придумает еще какую-нибудь пакость.
– Ждите меня у «дота», – басит Осип Архипович. – Я скоро…
Стоим, ждем. Курить внутри ангара строго запрещено, о чем красноречиво свидетельствуют яркие наклейки, поэтому наши курящие товарищи терпят, глазея на подготовку вертолета к пробному запуску…
Через минуту выхлопные патрубки выпускают облачко керосинового перегара; турбины быстро набирают обороты; вслед за ними раскручиваются и винты. Обслуга прячется от поднявшегося ветра за «дот»…
Вскоре пилот подзывает техника и что-то ему говорит. Техник бежит к лифтовому бункеру, встает перед маленьким монитором и нажимает кнопку вызова.
